logo
Институт геополитики профессора Дергачева
Сетевой проект
Аналитический и образовательный портал
«Пока мы не вникнем мыслью в то, что есть, мы никогда не сможем принадлежать тому, что будет». Мартин Хайдеггер

Геополитика. Русская энциклопедия

Интернет-журнал

Геополитика. Русская энциклопедия

Геополитика. Русская энциклопедия

Введение

Глава 1 Трансформация геополитического мышления
Традиционная геополитика
Новая геополитика (геоэкономика)
Новейшая (цивилизационная) геополитика
Трансформация приоритетов национальной безопасности

Глава 2 Геофилософия
Фундамент цивилизационной геополитики
Множественность миров
Пророк «неприятных истин»
Мысль и Почва
Возможная страна
Философия имманентного пространства
Отечественная геофилософия

 Глава 3 Теория больших многомерных пространств
Энергетика рубежной коммуникативности
Великие рубежи (ЕВРАМАР и МОРЕМАР)
Классификация БМП
Социокультутрная динамики и коммуникационные полюса
Коммуникационные коридоры
Эффективное геопространство
Многомерное пространство цивилизации

Глава 4 Технология властвования
Коммуникационная природа человека
Пассионарность и геопространство
Властители Больших пространств

Глава 5 Цивилизационный (культурногенетический) код
Определение кода
Мировой порядок и цивилизационный подход
«Двигатель» цивилизационных реформаций
«Свеча зажигания» диалога цивилизаций
Глобализация и цивилизационные вызовы

Глава 6 Многомерные пространства цивилизаций
Древнегреческий микрокосмос
Великая китайская геополитика
Западноевропейская цивилизация
Американская цивилизация

Глава 7 Цивилизационные рубежи
Притяжение Европой. Убегающие пространства
Взрывающиеся пространства
Деградирующее пространство
Наступающие пространства

Глава 8 Восточная Европа
Цивилизационный код
Системный кризис и «новое мышление»
Геополитическая трансформация
Российское многомерное пространство
Трансформация Украины
Трансформация Белоруссии
Главные угрозы национальной безопасности
Геостартегия. Возможное время мира.

Заключение

Литература

dergachev.ru

dergachev.org



   
   



Лекции Гибель секретной Империи Гибель секретной Империи Гибель секретной Империи


Обсудить статью в дискуссионном клубе

Владимир Дергачев Цивилизационная геополитика
(Большие многомерные пространства).
Научная монография. — Одесса: ИПРЭЭИ НАНУ, 2003. — 262 с.


 

Глава 1. Трансформация геополитического мышления

Несмотря на молодость геополитики как науки произошла трансформация геополитического мышления. От традиционной геополитики (военной мощи) к новой геополитике или геоэкономике (экономической мощи)  и, наконец, к новейшей или цивилизационной геополитике.  Эта трансформация затронула  фундаментальные основы мирового порядка, символами которого  являются Большие пространства, капитал (золото)  и информация, включая традицию как коммуникацию во времени. Рассмотрим трансформацию геополитического мышления, изложенную более подробно в авторских трудах «Геополитика» (2000) и «Геоэкономика» (2002). 


Традиционная геополитика

 

Геополитика — наука о закономерностях  распределения и перераспределения  сфер влияния (центров силы)  различных государств и межгосударственных объединений в многомерном коммуникационном пространстве. Географический разум государства (по Хаусхоферу). Новая геополитика  отождествляется с геоэкономикой. В целях преодоления географического и экономического детерминизма получает развитие цивилизационная геополитика.Выделяется академическая и практическая геополитика. Академическая геополитика выявляет общие геополитические закономерности, избегает крайностей политического фундаментализма, географического и экономического детерминизма. Изучает мировые геополитические  циклы, трансформацию мирового порядка (геополитической структуры мира), коды и векторы государств, причины и  взлетов и падения  великих держав.  Практическая геополитика основывается на принципах прагматизма или идеализма. Прагматизм  базируется на  классических трудах по  управлению  государством и решению конфликтов в  международных отношениях с позиций силы (военной, экономической). Идеализм исходит из примата права в международных отношениях.  В современной геополитике традиции прагматизма доминируют над идеализмом.
Геополитический прагматизм —  реализм во внешней политике,  основывающийся на собственных эгоистических и прагматических интересах государства.  Широко известно высказывание премьер-министра Великобритании Генри Пальмерстона (1784 — 1865) о том, что  государств не может  иметь  ни постоянных друзей, ни постоянных  врагов, но одни лишь  постоянные интересы. Реальная политика (Realpolitik) исходит из представлений о неизбежности  столкновения интересов государств в борьбе за ограниченные природные и другие ресурсы, контроль международных (транспортных, информационных) коммуникаций и т.п. Реалисты возлагают ответственность за международные отношения на великие державы. Геополитический прагматизм нашел отражение в устройстве Совета Безопасности ООН, где представлены великие державы. Крайним проявление прагматизма  является современная  американская геополитика, возлагающая только на США ответственность за мировой порядок, что нашло отражение в  доктрине «превентивного интервенциализма».
Геополитический идеализм — попытки установления мирового порядка на основе международного права без войн и доминирования великих держав.   Видным  государственным деятелем, выдвинувшим  либеральную программу  мирового порядка, был американский президент Вильсон (1856 –1924). Предлагался мировой контроль с помощью коллективной деятельности  всех стран.  На этой идеологии после  Первой мировой войны была создана Лига Наций.  Однако  Версальский мировой порядок и новый международный институт просуществовали  недолго. Вторая мировая война опровергла наивную убежденность в доминировании дружеских чувств государственных лидеров и «дружбы народов» над силовой политикой.

Основу традиционной геополитики наряду с социал-дарвинизмом составляет географический детерминизм (геодетерминизм),  преувеличивающий роль природно-географического фактора в международных отношениях. Организации (присвоение) пространства на основе технологии властвования является геополитической утопией.  Расширение сферы влияния государства или блока (военно-политического, экономического, культурного) в результате геополитической экспансии  нельзя осуществить исходя только из географического фактора. В современном мире географический фактор  перестал играть  существенную роль в военно-политическом пространстве и не может защитить от ядерного удара или  от транснационального терроризма.
В традиционной геополитике используются географические термины в более широкой  интерпретации. Географические понятия — север, запад, восток и юг, море и континент. И геополитические понятия  — Север, Запад, Восток и Юг,   Море и Континент.
Противостояние Моря и Континента (талассократии  и теллурократии) составляют основу геополитического дуализма, согласно которого обеспечивается работа «двигателя» исторического процесса. Эти основные объекты объектов традиционной геополитики отражают дифференциацию мира на две противоборствующие силы морских и континентальных держав. Эта дихотомия  используется в большинстве  традиционных геополитических моделях.  К морской цивилизации, основанной «пиратами моря»,  Фридрих Ратцель (1844 — 1904)отнес западный или   атлантический мир.  Морская цивилизация отличается  открытостью к внешнему миру,  и осуществила Великие географические открытия. Обладая  мобильными и экономически  эффективными морскими коммуникациями, военным и   торговым флотом,  морские державы  использовали  береговую зону Мирового океана  как плацдарм для колонизации новых земель. Морские державы требуют  свободы судоходства, свободы проливов и морей, «открытости» портов и приморских территорий, различных преференций, обеспечивающих свободу торговли. «Логика моря» стала одним из фундаментальных принципа «открытого общества».
Континентальная цивилизация характеризуется консервативным, обороняющим  началом. Континент  живет  более замкнутой жизнью «закрытого общества», нарушаемой  неожиданным появлением морских  пришельцев. «Морская стихия» стремиться размыть берега и взять под контроль Хартленд  — срединную землю (сердце) Континента.

Сформулируем основные понятия традиционной геополитики. Геополитическая мощь — совокупность  военно-политических, природно-географических,  материальных,  демографических и духовных (ценностных)  ресурсов государства. Включает численность вооруженных сил,  наличие и количество ядерного и другого оружия. Экономическая мощь  отражается в показателях валового национального продукта, индекса  человеческого развития,  численности населения, его покупательной способности и емкости внутреннего рынка потребления. Все большее значение приобретает способность государства к инновационному пути развития и наличие информационных ресурсов. Важным фактором  мощи государства остается большая территория, повышающая военную безопасность, наличие энергетических и других природных ресурсов, стратегическая транзитность, обеспечивающая возможность создания  международных транспортных коридоров.  Для реализации геополитической мощи государства необходима политическая воля.
Геополитический код — исторически сложившаяся  на основе баланса национальных интересов  многовекторная система  политических отношений  государства  с внешним миром, обеспечивающая определенный государственный статус на мировом, региональном и местном уровнях (сверхдержава, региональная держава и т.д.). Включает государственные интересы, идентификацию внешних угроз и технологию их устранения или нейтрализации. На основе геополитического кода разрабатываются доктрины национальной безопасности. Имеет аналогию с генетическим кодом. Здравомыслящий человек не будет разрушать  собственный генетический код. Политики, наоборот, часто  разрушают геополитический код государства  раньше, чем происходит его естественная качественная трансформация.
Геополитическое положение определяется совокупной мощью материальных и нематериальных ресурсов (военно-политической, экономической, технологической и пассионарной) в многомерном коммуникационном пространстве Земли. Геополитическое положение государства характеризуется отношением к основным  коммуникационным направлениям цивилизационного развития, военно-политическим блокам и зонам конфликтов.  Государства, принадлежащие к одной военно-стратегической системе,  образуют  геостратегический регион. Союз двух  или нескольких государств, направленный на достижение геостратегических целей называют геополитической Осью. Например, Ось Берлин — Рим – Токио перед началом и в период Второй мировой войны.
Геополитические векторы — векторы силового (военно-политического, экономического, культурного) воздействия государства или блока на окружающий мир. Геостратегические направления внешней политики на глобальном, региональном и местном уровнях,  исходящие из особенностей геополитического кода.  Основные геополитические векторы  проявляются в стратегическом партнерстве.
Геостратегия —  совокупность  направлений внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности государства на международной арене.   Неотъемлемая часть доктрины национальной безопасности, включающая технологию поведения государства для достижения своих целей в геополитическом или геоэкономическом пространстве.  Искусство  нейтрализации  разрушительных  (для социума) последствий внешнего или внутреннего  вызова (отрицательной  рубежной  энергетики)  многомерного коммуникационного пространства. Геостратегия создает основу для разработки  технологий реализации национальных или региональных  приоритетов, предотвращения  социальных и экологических катастроф, зарождающихся на  энергонасыщенных рубежах (геомарах). В каждом геострате может быть «своя» геополитическая, геоэкономическая  или социокультурная стратегия. В отличие от стратегии (искусства  управления современной общественной или  политической борьбой) выделяется метастратегия (долгосрочная стратегия). 

Новая геополитика (геоэкономика)

Геоэкономика —  геополитика с позиций экономической мощи государства или блока. Достижение внешнеполитических целей, мирового или регионального «могущества» преимущество экономическим путем. Геоэкономика исследует трансформацию международных экономических отношений, мирохозяйственную интеграцию  и создание  конкурентоспособных  региональных условий хозяйствования под воздействием  факторов глобализации. Геоэкономика — это политика  перераспределения  ресурсов  и мирового дохода. Основные сверхдоходы (ренту граничной энергетики) получают мировые полюса экономического и технологического развития.
Геоэкономическое мышление отражает  способность государства разрабатывать геополитические стратегии на основе мощи Капитала.  Борьба без применения военной силы  за выгодные региональные позиции (рынки сырья и сбыта, транспортные коридоры)  в мировой экономики осуществляется с помощью геоэкономических войн, преимущественно торговых.  Широко используется  экономическая блокада противника. Например, в  эпоху Наполеона — Континентальная блокада Великобритании.
Борьба ведется в геоэкономическом пространстве, выступающем одной из географической интерпретации многомерного коммуникационного пространства.  
В геоэкономике наибольшую известность и распространение получила концепция автаркии Больших пространств немецкого экономиста Фридриха Листа(1789 — 1846),согласно которой эффективная мирохозяйственная интеграция государства возможна на основе сочетания протекционистской политики в отношении отечественного производителя  и таможенного союза с постепенным переходом к  открытой экономике.  Трансформация  национального хозяйства в мировой рынок  наиболее эффективна  через промежуточный этап (таможенный союз). Государство контролирует  процесс  реформ и с помощью протекционистских мер поощряет  развитие отечественной экономики.
Один из ведущих сторонников новой геополитики английский ученый П.Тэйлор  предложил концепцию геоэкономического моноцентризма.  Он рассматривает мир как жесткую иерархическую систему с доминированием стран  «ядра» и «главной» державы. Периоды  относительной геополитической стабильности, характеризующиеся господством  ведущей  державы, он связывает с  кондратьевскими циклами  экономического  развития.  Переход от одного мирового геополитического порядка  к другим происходит  в течение коротких драматических периодов, таких как  мировые войны, эпидемии и голод. Хотя концепция  Тэйлора базируется  на экономическом фундаменте  теории  длинных циклов,  причины мощи государства он видит,  прежде всего,  в привлекательности идей, лежащих  в основе его внутренней и внешней политики. Тэйлор отвергает  возможность конфликта  между Севером и Югом,  но не исключает возрастание интеграционной  роли исламского фундаментализма. Он выражает тревогу  по поводу поднимающейся волны национализма и дальнейшего дробления государств. Ученый  считает идею нации - государства наследием европоцентризма, способным дестабилизировать мир.

Идейной основой теории глобализации стал геоэкономический проект  планетарного существования человечества  на основе Рынка и Демократии.  По своему содержанию этот проект  переустройства мира  стал промежуточным вариантом  между атлантизмом и мондиализмом. На Западе широкое распространение получила концепция  «золотого миллиарда»,  объединяющего богатые «правильные» страны. Однако романтизм в подходах к новому мировому порядку оказался преждевременным.

Геоэкономическая архитектура мира постоянно меняется под воздействием трансформации международных экономических отношений.  Развитие информационных технологий и других коммуникаций ослабило  роль и ограничения географического фактора в международных отношениях. Новая география обусловлена,  прежде всего,   процессами глобализации и появления новых транснациональных «игроков» в геоэкономическом пространстве. Это вызвало потребность в  регионализации и создании новых конструкций  «больших пространств». Произошла трансформация международных отношений, изменившая  принципы построения  межгосударственных систем управления. Образовался Мировой Север и Глубокий Юг, между которыми переходное положение занимает постсоветское пространство (Неклесса, 1996, 1999, 2001).
Мировой Север — геоэкономический макрорегион, мировой Центр включает Соединенные Штаты, Канаду, Западную Европу и другие высокоразвиты страны  (Япония,  Израиль, Австралия и Новая Зеландия). В  североатлантической части «нордического» макрорегиона  удалось  создать особое  национальное богатство. Это многопрофильная инфрастуктура для  высокотехнологичного производства, включая информационно-коммуникационные технологии. Значительная часть
Переходное состояние  по отношению к Северу занимает постсоветский мир,  утративший  могучий полюс власти коммунистического Востока. Большинство постсоветских государств дрейфует в противоположном Северу направлении. В результате мирового финансового кризиса конце 90-х годов,  российский ВВП стал в три раза меньше ВВП Нью-Йорка.
Глубокий Юг — геоэкономический макрорегион, глубокая мировая Периферия с характерными процессами демодернизации и криминализации социальных и экономических отношений. К макрорегиону относятся  многие  страны, расположенные  преимущественно  в тропиках  и субтропиках (Центральная Африка, Индоокеанская дуга). К глубокому Югу приближаются некоторые постсоветские государства, например, Таджикистан и Украина. Для большинства стран, особенно мусульманских,   характерна добыча  сырьевых ресурсов. Государства макрорегиона выступают за пересмотр  существующей системы распределения  природной ренты. Под воздействие  экономической глобализации  происходит  деградация социальных организмов за счет коррумпированной власти и ориентированной на неё корпоративных группировок.  Эти страны наиболее подвержены воздействию и контролю со стороны этноклановых мафиозных сообществ мировых диаспор.

В конце двадцатого столетия сформировалось три мировых полюса экономического и технологического развития — Североамериканский (НАФТА), Западноевропейский (ЕС) и Азиатско-Тихоокеанский.  Абсолютной экономической мощью обладают Соединенные Штаты, значительно опережающие Японию, занимающую второе место в мире по макроэкономическим показателям. В Западной Европе лидирует объеденная Германия. В Азиатско-Тихоокеанском регионе динамично развивается Китай,  который по прогнозам экспертов в будущем станет  второй мировой державой. По данным международной статистики глобальная экономика вступила в третье тысячелетие с крупнейшими  центрами силы, на которые пришлось свыше  половины мирового ВВП, рассчитанного  на основе официальных обменных курсов и паритетов покупательной способности национальных валют.  Доля лидеров в мировом ВВП распределилась следующим образом: США – 21 %, Западная Европа – 20 %,  Китай – 12 % и Япония – 7,5 %. Удельный вес Китая  увеличился в мировом  валовом продукте  за период 1980 – 2000 гг. в четыре раза.

Каждый из трех полюсов экономического и технологического развития  имеет разную идеологию  формирования. Североамериканский полюс (прежде всего Соединенные Штаты) является  образцом свободного предпринимательства, Западноевропейский (Объединенная Европа) —  примером экономической  интеграции в границах единой цивилизации, а  Азиатско-Тихоокеанский —  демонстрирует умелое использование западных технологий  в сочетании с местными социокультурными традициями. Между геоэкономическими полюсами идет постоянный цивилизационный диалог, основанный на рубежной энергетике многомерного пространства. В качестве его материальных трансляторов выступают   транспортные коммуникации и свободные экономические зоны.
Геоэкономические полюса не всегда совпадают с геополитическими. В военно-политическом отношении Западная Европа не является мировым полюсом (90 % мощи НАТО приходится на США), в то же время  Россия сохраняет  позиции второй мировой ядерной державы.
Поляризация характерна для мирового финансового пространства. Около половины объема  капитализации мирового фондового рынка приходится на долю 25 крупных городов.  Более половины мировых валютных операций осуществляется в Лондоне, Нью-Йорке и Токио.
Антиподами мировым полюсам экономического и  технологического развитияслужат Великие экономические пустыни (Дергачев, 2002). Эти геоэкономические пространства мировой периферии характеризуются упадком  деловой активности, сокращением  производства, разрушением социально-производственной инфраструктуры и демографической депопуляцией. Здесь часто  возникают полюса криминальной экономики и коррупции. Экономические пустыни образуются в результате военных конфликтов, введения эмбарго, трансформации экономических отношений.  Великая  экономическая пустыня образовалась на Северо-востоке России после  перехода от использования  рабского труда заключенных к имитации рыночных отношений. Крупные экономические пустыни образовались на Балканах и Афганистане  после «гуманитарной» интервенции Запада и США. После распада Советского Союза в экономические пустыни трансформируется большинство новых независимых государств.

В отличие от географического геоэкономическое положение государства  характеризуется отношением к основным коммуникационным направлениям движения  капитала, производства,  товаров и услуг.  Это отношение формирует геоэкономический код и геоэкономическую ренту.
Геоэкономический код — сложившаяся на основе баланса  национальных интересов  многовекторная система  экономических отношений с  внешним миром, включая  международное и межкорпорационное разделение труда, и обеспечивающая  эффективное функционирование  коммуникационного каркаса  экономики.
Геоэкономическая  рента основной источник  мирового дохода и системной прибыли в многомерном коммуникационном пространстве. Геоэкономическая рента образуется на основе   высокой  рубежной энергетике (функций мест) и за счет неоднородного социального времени (постиндустриальные и развивающиеся страны). В постиндустриальную эпоху особенно начали выделяться так называемые мировые города (киберпорты),  расположенные на  рубежах многомерного коммуникационного пространства, создающих  высокую энергетику обращения не только  торгового, промышленного и финансового капитала, но и  обращение информации,  знаний и идей. Поэтому приоритетное развитие стали получать центры, не обязательно обладающие выгодным положением в реальном географическом пространстве, а на пересечении множества пространств (политического, экономического, финансового,  информационного и т.д.). Основные сверхдоходы (ренту граничной энергетики) получают мировые полюса (мегалополисы), расположенные на рубежах многомерного коммуникационного пространства.  
Важным понятием новой геополитики является геоэкономическая стратегия — искусство достигать экономические цели на мировом рынке и предотвращать потенциальные конфликты с помощью  геоэкономических технологий. Методы контроля  над коммуникационными материальными потоками энергетических и других ресурсов в целях  участия  субъектов  международных экономических отношений в создании  и переделе  мирового валового продукта. Геоэкономическая стратегия государства может заключаться в транснационализации экономики. 

В Евразии геоэкономическая стратегия будет в значительной степени определяться генеральными направлениями трансконтинентальных  транспортных коммуникаций.  Главные события 21 в. развернутся между  западноевропейским и азиатско-тихоокеанским полюсами  экономического и технологического развития от Атлантики до Тихого океана, где образовался самый протяженный  рубеж для  международного бизнеса. Если приоритет в обеспечении торговых связей между Западной Европой, Азиатско-Тихоокеанским регионом и США сохранится за морским транспортом, то в Евразии  возрастет роль  трансконтинентальных  коммуникаций, пришедших в упадок в средневековье после перемещения мировых  путей из Средиземноморья в Атлантику. Отсутствие современной рыночной инфраструктуры и широтных коммуникаций, транспортных коридоров  через цивилизационные рубежи на Кавказе, Центральной Азии и Юго-Восточной  Европе создает угрозу  усиления региональных конфликтов. В 21 в. соединятся транспортные системы Евразии и Америки, образуя мировую трансконтинентальную сеть.

После падения «железного занавеса» особенно актуальными стали проблемы общеевропейской транспортной  интеграции. Этот стратегический курс Европейского Союза обусловлен открывшимися перспективами  для торговли и экономики, улучшения транспортного сообщения  между Западом и Востоком Европы. В 1994 г. на острове Крит вторая Общеевропейская конференция определила девять  приоритетных  транспортных коридоров с учетом основных направлений перевозок грузов и пассажиропотоков.
Для восточноевропейских  государств новые транспортные коридоры  предоставляли  реальную возможность  мирохозяйственной интеграции. Однако упадок экономики и крупномасштабная коррупция в Восточной Европе сделали невозможным обозримом  будущем вступление в ЕС и реализацию проектов транспортных коридоров.

Для современной геоэкономической стратегии особенно актуальна инновационная модель развития,  основанная на высоких технологиях, способствующих созданию конкурентоспособной продукции на внешнем рынке.  Исторический опыт реализации «Атомных проектов» в США  и СССР показал, что, прежде всего, необходима политическая воля.  В восточноевропейских странах наблюдается  нескончаемое пустословие об инновационном развитии, при полном отсутствии политической воли и материальной заинтересованности. Фундаментом  инновационного пути является престижность профессии ученого и педагога.  Оплата их труда в Восточной Европе в несколько раз меньше стоимости минимальной потребительской корзины, рассчитанной для данных профессий.
Широкое распространение получили инновационные центры или инкубаторы. Это центры поддержки малого инновационного предпринимательства, где создается благоприятная среда для подготовки кадров новых конкурентоспособных отечественных фирм (помещения, оборудование, средства связи, маркетинг и др.), предоставляются фонды венчурного капитала. В мире насчитывается сотни инкубаторов, преимущественно в высокоразвитых странах (США, ФРГ, Англии). По источникам финансирования инкубаторы подразделяются на государственные, университетские, корпоративные и частные. Средний срок пребывания в инкубаторе вновь создаваемых фирм от одного до двух лет.
Высшей геоэкономической формой инновационной модели развития является технополис — свободная зона средоточия интеллекта и капитала, где осуществляется  создание и производство высоких технологий. Это, как правило, территория  с комфортными условиями проживания.  В эпоху научно-технического прогресса сформировался новый функциональный тип свободных зон, соединивший науку и производство высоких технологий. Это научно-технологические зоны, различные по размерам, специализации и основным источникам финансирования. В 1984 г. создана Международная ассоциация научных парков, объединившая регионы: Европейский, Северо-Американский и Азиатско-Тихоокеанский. Штаб-квартира ассоциации находится в Ирландии (Шеннон), а представительство Генерального секретаря —  во Франции. Опыт создания научно-технических зон представляет особый интерес для стран СНГ, вступивших на путь развития открытой экономики и мирохозяйственной интеграции.
Мировой полюс высоких технологий, первый и крупнейший технополис был создан в 50-е годы в США в штате Калифорния вблизи Сан-Франциско в Кремниевой долине (Силикон-Велли). Здесь размещено более двух тысяч предприятий, в основном электронной промышленности,  находится один из самых престижных и богатых частных американских университетов —  Стенфорд.
В середине 50-х годов гигант американского военно-промышленного комплекса —  фирма "Локхид" построила здесь предприятие, где было разработано новое, основанное на микроэлектронике оружие —  космические ракеты. Наличие квалифицированных кадров, значительный потенциал оборонной промышленности, уникальные погодные условия для испытаний авиационной и космической техники и стратегически важное геополитическое положение Калифорнии способствовало развитию здесь центра научных разработок ВПК. В дальнейшем грань между военным и гражданскими секторами экономики существенно стирается. В середине 80-х годов фирмы Кремниевой долины выпускали примерно одну треть мирового производства микропроцессоров (или, по-английски, чипов), в основе которых кремниевые кристаллы. Микросистемы для компьютеров  изготавливаются из кремня (по латыни — силикон).  Отсюда название  технополиса,  ставшее типичным и для других  аналогичных центров  производства компьютеров — «Силиконовый пляж» (Санта-Барбара),  «Силиконовый лес» (Портленд) и др. 
Основой развития технополиса являются многомиллиардные объемы финансирования научно-исследовательских и проектных программ со стороны государства и частного капитала, и налоговая политика в отношении развития микроэлектроники. На всех уровнях взимания налогов (федеральном, штата, графства и округа) электронная промышленность имеет существенные преимущества. Налоги сокращаются на 20-25 %, если капиталы вкладываются в научные и проектные разработки. Государство обеспечивает подготовку кадров инженеров-электронщиков, развитие инфраструктуры территории, которая сдается в аренду.
«Силиконовая долина»  стала символом  мирового научно-технического прогресса,  одной из мировых столиц микроэлектроники,  цитаделью компьютерной революции,  прикладных исследований и колоссальных источников прибыли. Здесь удалось  создать симбиоз  университетской науки (элитарного Стэнфордского  университета) и фирм, производящих электронную и  авиакосмическую продукцию.  Силиконовая долина стала  символом  бизнеса нового поколения, создающего капитал в  царстве  виртуального пространства.  Здесь  формируется значительная  часть валового национального продукта США, сопоставимого с аналогичными показателями  высокоразвитых стран. Это государство в государстве  само может войти в число двенадцати  высокоразвитых стран мира.  Это мир средоточия умов и капиталов, бизнесменов и программистов,  где создаются компьютерные технологии будущего. Силиконовая долина живет  на принципах: «Творить на равных с богами,  управлять на равных  с королями и работать на равных с рабами».

Нельзя измерять современный многоликий мир только с геополитических позиций военной или экономической мощи. С распадом Советского Союза исчез альтернативный проект будущего, служивший одной из путеводных звезд для Третьего мира — неспокойного  и преимущественно бедного Юга. Существование СССР создавало не только военно-политический, но и межцивилизационный баланс в мире. Запад, считающий себя победителем в «холодной войне», разрушил плотину, предохраняющую его от хаоса. В результате символом борьбы с Западом стал исламский фундаментализм в его крайнем проявлении —  политическом терроризме.   Как это не покажется парадоксальным, но чтобы  частично восстановить баланс межцивилизационного диалога,  необходима сильная Россия, имеющая собственный проект будущего и не стремящаяся стать маргинальной частью богатого Запада. Неоправданными оказались прогнозы об уменьшение  значения в мировой политике  Третьего мира и всего южного полушария. Как показала действительность, конфронтация на геополитической оси Запад — Юг может не только  усилиться, но  приобрести такие формы как политический терроризм, против которого существующая военная мощь может оказаться неэффективной. 

Новейшая (цивилизационная) геополитика

Цивилизационная геополитика — геополитика, преодолевающая традиционную ограниченность географического и экономического детерминизма за счет расширения набора  базисных факторов, определяющих поведение государств на международной арене. В отличие от формационного подхода делает упор на устойчивость культурно-генетических кодов и архетипов. История свидетельствует, что  мировые цивилизации  способны устоять против любого внешнего Вызова, если  сохраняются её менталитет, нравственные ценности (центр в душе).
Формационный подход связан с установками и ожиданиями  нового витка прогресса, качественного нового этапа общественно развития. В традиционном геополитическом подходе парадигма «крови и почвы» доминирует над парадигмой духа. С позиций цивилизационного подхода Запад одержал пиррову победу в «холодной войне», разрушив дихотомию христианского мира и сделав его более уязвимым перед глобальными вызовами.
Об этом свидетельствует  всемирно известная теория исторического развития. Цивилизационная теория «Вызов-и-Ответ» принадлежит английскому историку и социологу, признанному «столпу»  философии истории Арнольду Тойнби (1889, Лондон — 1975, Йорк). Ученый являлся в 1919-24 профессором Лондонского университета, в 1925-55 — Лондонской школы  экономических наук и одновременно был одним из руководителей  Королевского  института международных  отношений.  Теория  исторического развития была создана под влиянием идей О. Шпенглера. В капитальном 12-ти  томном труде «Постижение истории» (1934-1961) отрицается  существование единой  истории человечества, которая рассматривается как круговорот  локальных цивилизаций. Ученый,  рассматривая социальные и психологические последствия пространственно-временных контактов культур, выдвинул цивилизационную теорию  «Вызов-и-Ответ».  Постижение истории ученый рассматривал как процесс постижения человечеством самого себя.
Жизнеспособность цивилизации определяется возможностью последовательного освоения жизненной среды и развитием духовного начала (творческой энергии) во всех видах человеческой деятельности.  В последние пятьсот лет  западноевропейская цивилизация  захватила  приоритет  в области культурного и политического проникновения в другие регионы Земли, что нашло отражение  в геополитике европоцентризма. Неудача оттаманской осады Вены в 1683 г. положила конец решающему влиянию Востока  на западную цивилизацию. Только после Второй мировой войны Советский Союз  и восточные государства  (Япония и Китай) вновь  получили главные роли на арене мировой политики, но не в рамках западного мира. Новое соотношение сил на  международной арене выдвинуло проблему контактов  между цивилизациями. Такая трактовка А. Тойнби исторического развития  приобрела  актуальность после распада СССР, когда  в условиях полицентризма проблемы  рубежной коммуникативности между цивилизациями приобретают особую  злободневность. Открытость к другим культурам не должна сводиться к слепому  заимствованию чужих традиций. Заимствованный  элемент, лишившись связи с родной почвой (традициями), может начать  в новой среде  разрушительную работу.
На основе  логики «вызова и ответа» А.С. Панарин (2002) считает, что  с позиций цивилизационного оптимизма Западу во главе с США выгодно иметь  Россию как демократическую страну — союзника и соучастника в строительстве нового мирового порядка. Но с позиций геополитического пессимизма, основанного  на истории и географии, появляется соблазн  «дожать»  бывшего противника, раздробив его пространство и уничтожить его  бытие в качестве  великой державы.
Для развития новой и новейшей геополитики важное значение имеет концепция полицентризма и баланса геостратегических сил американского ученого Сола Коэна. В труде «Геополитика в новую мировую эпоху: перспективы старой дисциплины» (1994) ученый придерживается точки зрения, что если классическая геополитика  была  частью арсенала  конфронтации  и войны, то новая геополитика  может стать  инструментом  формирования международного  мира и кооперации. Для этого необходимо  делать акцент на изучение  динамики не только  физических, но и общественных процессов. Автор  подробно останавливается на  новом наполнении  «старых» геополитических понятий. Военный «баланс силы» уступает  место новой  иерархии мировой системы так называемой «полиократии» (власти множества), где взаимоперекрещиваются сферы интересов, различные уровни гегемонии, национальных и транспортных  компонентов и т.д.  Современная  геополитическая структура мира включает новое значение  «зон конфликтов», основных «осевых пространств» и геополитических «ворот».

         На волне неолиберального романтизма конца 80-х и начала 90-х годов появилась концепция «конца истории». В 1989 году в США была опубликована  статья профессора Френсиса Фукуямы «Конец истории?», а в 1992 году вышла книга «Конец истории и последний человек», переведенные во многих странах и  вызвавшие широкие отклики. Согласно концепции   Фукуямы   наступает «конец истории» и начало  планетарного  существования человечества, когда  регионы  планеты начнут переструктурироваться, ориентируясь на  самые мощные  экономические ядра-центры. Ученый отмечает фундаментальные изменения во всемирной истории. ХХ век был пронизан идеологическим насилием, когда либерализм  вынужден был бороться с остатками абсолютизма,  большевизмом и фашизмом и новейшим марксизмом, грозившими ввергнуть мир в апокалипсис ядерной войны. И только в конце столетия, вместо    конвергенции капитализма и социализма,  вновь наступает прерванный  триумф  западной либеральной демократии. С концом холодной войны наступает конец истории как таковой, завершение идеологической  эволюции  человечества и утверждения  либеральной демократии западного образца в качестве  окончательной, наиболее разумной формы государства. Часто возвышение и падение великих государств  объясняют  экономическим перенапряжением. Современный мир  обнажил  нищету материалистических теорий экономического развития. Несомненно, свободные рынки и стабильные политические системы — непременное условие  роста. Но, когда речь идет о странах Азиатско-Тихоокеанского региона, не менее значимы  культурно-исторические традиции,  трудовая этика, семейная жизнь,  бережливость и религия, которая,  в отличие от ислама, не накладывает ограничений на формы экономического поведения. Именно культура является, в сущности, материнским лоно экономики.
Политический либерализм идет вслед  либерализму экономическому. Сила либеральной идеи затронула  древнейшую из сохранившихся  китайскую  государство-цивилизацию. Падение  коммунистических режимов в Восточной Европе  ознаменовало крах левого тоталитаризма. События на «родине мирового пролетариата» — в Советском Союзе — забили последний  гвоздь в крышку гроба марксизма-ленинизма.
Но как пишет Фукуяма, хотя коммунизм  мертв, политического спокойствия не предвидится, так как на его место приходит  нетерпимый  и агрессивный  национализм. Поэтому будущее Восточной Европы какое-то время не будет  ни мирным, ни демократическим, оставаясь опасным  для западных демократий. В странах с традиционными элитами  формальная демократия  лишь маскирует  фактическое  неравенство и богатство. Демократия не всегда  подходит  для разрешения споров между различными  этнонациональными группами. Авторитарные режимы, ориентированные на рыночное хозяйство, зачастую оказываются  намного более эффективными для создания социальных условий экономического роста и со временем для становления демократических порядков.

Концепция столкновения цивилизаций. После завершения   мирового  порядка  двух сверхдержав в научных кругах  развернулась дискуссия относительно  характера конфликтов и  войн в многополярном мире. В 1993 г.  американский политолог, профессор Гарвардского университета  и директор  Института стратегических исследований (в дальнейшем — директор библиотеки Конгресса США) Сэмюэл П. Хантингтон    (р. 1927) выступил с нашумевшей статьей «Столкновение цивилизаций», а в 1996 году  была опубликована  объемная книга «Столкновение цивилизаций и перестройка  мирового порядка». Лейтмотивом  концепции Хантингтона стал тезис: если   ХХ столетие являлось веком противостояния  идеологий, то ХХI  столетие станет  веком  столкновения цивилизаций и религий. Ученый пишет: «В мире после холодной войны  самые важные различия  между народами — не идеологические, политические или экономические, а культурные». Цивилизационные различия более фундаментальны, чем различия между политическими и идеологическими режимами. Религия разделяет людей сильнее, чем их этническая принадлежность.
Если во время «холодной войны» мир  был разделен  по политэкономическим признакам  на капиталистические, социалистические  и развивающиеся страны, то в настоящее время  все большее значение  приобретает  группировка стран по этнокультурным  особенностям. История человечества возвращается  к истории цивилизаций. Облик современного мира определяется  цивилизациями: западной, конфуцианской, японской, исламской, индуистской, славяно-православной,  латиноамериканской и, возможно, африканской. В наступающем веке  столкновение цивилизаций станет  доминирующим фактором  мировой политики. Наиболее  кровопролитные  межэтнические  конфликты будут  происходить вдоль линий цивилизационного разлома. Конфликт на рубежах  западной и исламской цивилизаций длится уже 1300 лет. И это многовековое противостояние не уменьшается. На северных границах ислама разгорается конфликт между  православными и мусульманскими народами. На южной границе усиливается антагонизм между арабами-исламистами  и языческими или христианскими народами Черной Африки. В качестве судьбоносных для человечества конфликтов  Хантингтон приводит  конфликты на Балканах и Кавказе.
Ученый  выделяет роль США в новом мировом устройстве: «В мире, где не будет главенства Соединенных Штатов, будет больше насилия и беспорядка и меньше демократии и экономического роста,  чем в мире, где Соединенные Штаты продолжают больше влиять на решение глобальных  вопросов, чем какая-либо другая страна. Постоянное  международное главенство Соединенных Штатов  является важным для благосостояния  и безопасности американцев  и для будущего свободы, демократии, открытых экономик и международного порядка на земле».
Тенденции этнокультурного регионализма   и межэтнических  маргинальных конфликтов  обусловлены  глубокими различиями в традиционной морали, истории и культуры. Углубляется взаимодействие между народами и усиливается осознание собственной цивилизации. Происходит отдаление людей в результате социально-экономических изменений  от традиционной морали. Возникают трудности устранения  и разрешения  этнокультурных различий (в отличие от политических и экономических). При этом  экономический регионализм  может увенчаться успехом только в границах общей цивилизации. Европейское сообщество  покоится на едином фундаменте западного христианства и культуры. Япония, наоборот  испытывает  трудности  в создании единого экономического пространства  в Восточной Азии из-за своих социокультурных особенностей.
Согласно Хантингтона, господству Запада приходит конец. В отличие от адептов западной цивилизации, утверждающих, что культура Запада  есть и должна быть  мировой культурой, ученый придерживается иных взглядов. Он утверждает: «Запад уникален, но не универсален».Запад делает  западным  классическое наследство, западное христианство, разделение духовной и светской власти, господство закона, социальный плюрализм гражданское общество, представительная власть, индивидуализм. Может ли Незапад скопировать Запад? Время от времени  лидеры незападных обществ для того, чтобы модернизироваться, отказывались от  собственных культур и пытались  усвоить основные  элементы культуры Запада. Полны решимости  модернизировать свои страны были  Петр Великий и Мустафа Кемаль Ататюрк. В результате они  создали «разорванные» страны, неуверенные в культурной идентичности. Гораздо чаще лидеры незападных стран осуществляли модернизацию, отвергая  вестернизацию. Япония, Китай и другие восточные страны  заимствуют  избранные элементы западной культуры  и используют их  для  усиления  собственной  идентичности. Например, заимствование Китаем буддизма из Индии не повлекло за собой «индианизации» страны,  напротив, произошла китаизация буддизма.
На индивидуальном уровне  миграция людей  в незнакомые города, столкновение  с непривычной социальной средой, разрушают  их традиционные местные узы, порождают кризис идентичности. Возвращение к корням  обуславливается парадоксом демократии: когда незападные страны  начинаю  проводить выборы  на западный манер, демократия зачастую приводит к власти политические движения, выступающие за  возврат к своей «почве». Демократия  делает общество  более местническим, чем космополитичным. Вера   в западные ценности других народов аморальна  по своим последствиям. Хантингтон  призывает Запад  отказаться от иллюзии  относительно своей универсальности. Интересам Запада не  служат  беспорядочные вмешательства в споры других народов.  Главная ответственность за  сдерживание  и разрешение местных  конфликтов должна лежать  на  лидирующих странах той цивилизации,  которая доминирует  в данном регионе. В эпоху полицентризма  ответственность Запада  состоит в сохранении собственных интересов, а не в разрешении конфликтов  между другими народами, не имеющих  никаких последствий для Запада. Учитывая, что главная опасность для мира исходит со стороны  исламской и китайской цивилизации, Западу  следует поощрять  гегемонию России в славянско-православном мире.Хантингтон делает прогноз, что следующая мировая война, если таковая произойдет, будет  войной между цивилизациями. Чтобы её предотвратить, необходимо  гораздо глубже постигать  элементы общности и различий между ними, учиться существовать друг с другом.
Многие исследователи  оспаривают концепцию «столкновения цивилизаций» Хантингтона. Исторический опыт свидетельствует, что  конфликты внутри цивилизаций происходят  примерно в 1,5 раза  чаще, чем конфликты на их рубежах. Отмечается особая  ожесточенность  гражданских войн. Из 278 войн за период с 1480 по 1941 гг. 78 или 28% являлись гражданскими, а  в 1800-1941 гг. одна гражданская война приходилась на три межгосударственные. По данным немецких ученых  с 1945 по 1985 гг. в мире произошло 160 вооруженных конфликтов, из них 151 — в странах третьего мира.  За этот период только 26 дней  мир жил без конфликтов.  Общее количество погибших составило  от 25 до 35 млн. человек.

Трансформация приоритетов национальной безопасности

Трансформация международных отношений и геополитического мышления оказала огромное влияние на формирование новых  подходов к национальной безопасности государства.
Национальная безопасность — одна из центральных проблем геополитики.  Большинство государств имеют доктрины национальной безопасности, включающих военно-политические  и экономические направления внешней и внутренней политики. Доктрины предусматривают защиту многомерного коммуникационного пространства государства от внешних и внутренних вызовов. На протяжении веков доктрины национальной безопасности исходили из предпосылок создания военной и экономической мощи.
В современном мире национальная безопасность  связывается с принадлежностью  к определенным статусным коммуникациям, например, НАТО или ВТО. Глобализация, сопровождаемая информационной революцией, предъявила новые требования к проблемам  национальной безопасности, наметились тенденции к стиранию статусных границ. В условиях современной информационной войны  объектом поражения становятся те ценности, которые возможно  защитить  при наличии чувства  достоинства и национальной гордости. Это меняет главные приоритеты национальной безопасности. В основе концепции национальной безопасности Соединенных Штатов — защита образа жизни, населения и территории.
В современном мире трансформировалось само понятие национального государства. Национальное государство — государственное образование, где права титульного этноса  ставятся выше граждан другой национальности. Национальное (по языку) государство явление довольно редкое в истории. Национальное  сознание часто усиливает мифологический хаос  и оказывается неспособным создать  гражданское общество, в основе которого права конкретного человека, независимо от конфессиональной и этнической принадлежности.  Возрождение национального самосознания  в прошлом не всегда приводило к  появлению  новых авторитетных европейских государств.
История повторилась при распаде Советского Союза. Новые независимые государства, провозгласив приоритет  построения правовой демократии, трансформировались в режимы с провинциальным национализмом.  Современное демократическое государство, это не национальный ансамбль песни и пляски, а права конкретного гражданина, не зависимо от национальности и вероисповедования. Поэтому национальное государство по своему определению не может обеспечить построение  гражданского демократического общества. Единственным крупным достижением большинства постсоветских государств стало  становление  местной  национальной коррумпированной «элиты в законе».  Национальные «элиты», приватизировавшие  общенародную собственность  в особо крупных размерах, представляют главную опасность для становления государственности. Теневые социальные отношения являются основой угрозой для национальной безопасности восточноевропейских стран и гибели православной цивилизации. 
Теневые социальные отношения — социальная «модель» рынка  должностей, мандатов народных депутатов, ученых званий и степеней, наград, где за взятку  или холопскую лояльность  повышается социальный статус физического лица, а культура,  наука  и образование становятся  объектом криминальной экономики, включая «бизнес» на государственных ресурсах.
Для большинства новых независимых государств, образовавшихся на постсоветском пространстве, характерно явление «некомпетентного суверенитета». Эта разновидность ограниченного суверенитета, обусловленная некомпетентностью власти в осуществлении  внешней, внутренней и оборонной политики государства. Некомпетентность  и низкий уровень общеобразовательной культуры компенсируется доминированием интересов личной наживы («семьи») над государственными интересами.
Таким образом, доктрины национальной безопасности не могут ограничиваться набором военно-политических и экономических факторов, а обязаны включать цивилизационный подход, учитывающий культурно-генетический код.

Резюме
В геополитике происходить переход от трансцендентного  к преимущенственно имманентному мышлению  и восприятию множества  миров.


 Назад Далее

 

 


 

«Геополитика сверхдержав»

Америка. Утомлённая супердержава Падение и взлет китайского Дракона Имперская геополитика. Великий час мировых империй Путь к процветанию государства

 

Великий час геополитики.
Геополитическая трансформация мира

Геополитика Мирового
океана

Великие лидеры Востока, победившие бедность и коррупцию

Путешествие в Древний Египет в поисках причин гибели цивилизации
Лекции профессора Дергачева
Путешествие из славян в грекив поисках демократии
Америка. Утомленная сверхдержава
Путешествие во Флоренцию в поисках национальной идеи
Взлет и падение сверхдержавы
Путешествие в Венецию в поисках долголетия государства
Падение и взлет китайского Дракона

Шотландия Адама Смита.

 


Воспоминания
Ландшафты памяти
Ландшафты путешествий. Города и страны
Ландшафты поэзии, музыки и живописи


Избранные статьи и посты
ПУТЕШЕСТВИЯ ПО ПРОСТОРАМ РОДИНЫ ЧУДЕСНОЙ
Шейх Заид. Самая выдающаяся исламская личность


Павел Флоренский. Русский Леонардо да Винчи
Максим Горький. Писатель, купленный любовью народа
Иван Бунин. Певец пограничья природы
Анна Ахматова. Парящая в небесах
Николай Гумилев. Конкистадор истоков человеческой природы 
Николай Заболоцкий. Поэт философской лирики


Бесподобная Элеонора. Королева мужских сердец
Анна Вырубова. Фрейлина, монахиня, оклеветанная
Трафальгарская Венера. Символ красоты и силы духа
Париж. Лувр. Гимн обворожительным женщинам


Трансильвания. Замок Дракулы. Вампирский бренд Румынии
Где присуждают и вручают Нобелевские премии
Олимпийские игры. От Древней Греции до Сочи
Гибель мировой секретной империи
Великий час кораблей пустыни
Неугасающий ослепительный блеск Венеции
Карибы. Святой Мартин. Остров двух господ