Обсудить статью в дискуссионном клубе 
Дергачев В.А. РЕГИОНАЛИСТИКА.
Дергачев В.А. Научные труды в семи книгах. Кн. 2. Электронное издание на CD. — Издательский проект профессора Дергачева, 2008.
Глава 3. РЕГИОНАЛИЗАЦИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Глобализация привела к поискам противовесов и попыткам создания геополитического равновесия с помощью регионализации международных отношений. Современный мир не ограничивается реальным географическим пространством, он стал многомерным. Попытаемся понять природу его регионализации. После падения «железного занавеса» государства оказались как бы на «наковальне» между «молотом» глобализации и регионализации международных отношений. Здесь побеждает тот, кто способен наиболее эффективно использовать геополитический, геоэкономический и цивилизационный код в данном месте и социальном времени в интересах национальной безопасности и для ускорения оборачиваемости финансового, промышленного и торгового капитала.
Регионализация как субъект глобализации
Регионализацию международных отношений необходимо рассматривать в контексте глобализации. В подходах к анализу этих двух процессов нет единства. Одни считают регионализацию составной частью глобализации, другие — как альтернативу.
Глобализация — объективный процесс в современных международных отношениях, высший этап интернационализации, основанный на развитии информационно-коммуникационных технологий. Взгляды на истоки возникновения глобализации являются дискуссионными. Историки рассматривают этот процесс как один из этапов развития капитализма. Экономисты ведут отсчет от транснационализации финансовых рынков. Политологи делают упор на распространение демократических институтов. Культурологи связывают проявление глобализации с вестернизацией культуры, включая американскую экспансию. Имеются информационно-технологические и экологические подходы к объяснению процессов глобализации. Различается политическая и экономическая глобализация. В качестве субъекта глобализации выступает регионализация, дающая мощный кумулятивный эффект формирования мировых геоэкономических полюсов (Делягин, 2003; Дергачев, 2005).
Глобализация трансформирует представления о государственном суверенитете. Запад во главе с США выступают за глобализацию в области политики, экономики, финансов, информации и культуры, сопровождающуюся ограничением национальных суверенитетов. Одновременно американская администрация консервативных демократов отказывается ограничить суверенитет Соединенных Штатов по важнейшим мировым проблемам международного сообщества (стратегическая стабильность, противоракетная оборона, дальнейшая либерализация торговли, глобальная экология и др.).
Необходимо различать неолиберальную, экономическую, криминальную и этническую глобализацию.Глобализация свидетельствует о противоречивых процессах, происходящих в мире. Наиболее радикальные прогнозы предрекают век торжества американской общественной модели во всем мире. Наступившее столетие называют и веком Китая. Сторонники неолиберальной глобализации, казалось бы, в конце ХХ века уже увидели контуры всемирной экономической гармонии, достигнутой благодаря соблюдению прав человека и высокой эффективности рыночных отношений. Финансовый кризис в Азиатско-Тихоокеанском регионе показал, что еще рано говорить об интегрированной экономике, когда одни страны проигрывают, а другие благодаря кризису испытывают экономический бум. В результате азиатского кризиса произошел массовый отток капитала из АТР в Соединенные Штаты. Над американской экономикой, находящейся на подъеме, вновь появился призрак вечного процветания. Но новый мировой экономический порядок, основанный на принципах соблюдения прав человека и либеральной экономики, пока не состоялся.
В конце ХХ века попытки универсализации глобального сообщества в неоднородном социальном времени стали сопровождаться усилением тенденций регионализации. Это вызвало повышенный интерес к геополитическим (геоэкономическим) концепциям «больших пространств». Для многих стало очевидным, что успешный поэтапный переход страны к рыночным отношениям и открытой экономике возможен на основе государственного контроля реформ, создания региональных таможенных и других союзов. Все больше приходит осознание того, что только создание надгосударственных «больших пространств» является оптимальной моделью, способной эффективно реагировать на внешние и внутренние вызовы. В прошлом такими образованьями были империи, теперь называют «государства-цивилизации».
В постбиполярном мире регионализм становится важным фактором внешней и внутренней политики, он обусловлен возрастанием роли функций места и социального времени, сочетанием геополитики, геоэкономики и социокультурных особенностей территории. Выработка геостратегии или технологии реализации приоритетов регионального развития в многомерном коммуникационном пространстве особенно актуальна в условиях либерализации международных экономических отношений (совместное предпринимательство, внешнеэкономические связи, свободные экономические зоны, приграничное сотрудничество, транспортные коридоры и др.). Регионализация внутренних и международных отношений осуществляется на различных уровнях территориальной иерархии, среди которых выделяются внутригосударственный, государственный и надгосударственный, континентальный и трансконтинентальный.
Для постсоветских стран с переходной экономикой особенно актуальна проблема использования зарубежного опыта регионального развития и местного самоуправления с учетом особенностей их социокультурного пространства. Это обусловлено рядом обстоятельств. Во-первых, здесь сохранилось политико-административное устройство уже несуществующего государства, где была неограниченная власть партии и сверхцентрализованная экономика, а в основу районирования положены партийный и производственный принципы. В региональной политике отсутствовал социальный приоритет, здесь на первом месте был не человек, а производство. Жесткое централизованное планирование и управление приводило к диспропорциям в региональном развитии, особенно в решении местных социально-экономических проблем. Во-вторых, в условиях современного кризиса эти диспропорции еще больше углубились, а попытки некритического использования зарубежного опыта не дают позитивных результатов.
В постбиполярном мире усиление регионализма сопровождается возрастанием роли рубежных государств, расположенных на «краю» различных экономических пространств. Здесь выделяется группа стран, эффективно использующая рубежные функции между постсоветскими странами и Западной Европой (Финляндия, Турция, Кипр и др.). Финляндия является единственным членом Европейского Союза, непосредственно соседствующей с крупнейшим постсоветским государством — Россией. Турция и Кипр, расположенные на европейской периферии, оказались особенно привлекательными, соответственно, для челночного бизнеса и в качестве налоговой гавани.
Усиливается поляризация мирового экономического пространства, где доминируют две сверхдержавы (США и Японии). «Большая семерка Севера» включает США, Японию, Германию, Францию, Англию, Италию и Канаду. Формируется «Большая семерка Юга» в составе Китая, Индии, Бразилии, Индонезии, Мексики, Южной Кореи и Таиланда. Это деление исключительно условно. Так, например, Китай может с полным правом претендовать на присоединение к «семерке Севера», тогда как Россия номинально участвует в этом политическом институте, именуемой иногда «восьмеркой». По основным макроэкономическим показателям Россия уступает даже «семерке Юга». После мирового финансового кризиса Индонезию и Таиланд можно лишь символически относить к ведущим странам Юга.
Постиндустриальная эпоха вызвала необходимость поиска новых подходов к региональному развитию в условиях открытости страны к внешнему миру. Один из ведущих российских ученых в области геоэкономики А.И. Неклесса (2001,2002) выделяет в историческом развитии капитализма три фазы: торгово-финансовую, индустриальную и современную, геоэкономическую. Кризис индустриализма и национального государства стал сущностным содержанием ХХ века, в недрах которого зародился процесс современной глобализации, включения всего хозяйственного организма планеты в капиталистическую систему. В отличие от христианского универсализма и гуманизма зарождающаяся глобальная стратегия весьма далека от планов братского единения народов, мирового гражданства и объединения наций в глобальное гражданское общество. Новая мировая элита делает ставку на тотальную финансово-правовую регуляцию мира в целях создания устойчивой системы геоэкономических рентных платежей, масштабного перераспределения ресурсов и мирового дохода в качестве основного источника системной прибыли (свердоходов).
Ушло в историю политэкономическое деление мира на капиталистические, социалистические и развивающиеся страны. Мировая экономика находится в поисках новой пространственной конфигурации. Пришли в движение геополитические и геоэкономические оси Запад — Восток и Север — Юг. Кончилась биполярная определенность и существовавшие полвека правила игры на мировой шахматной доске. Индустриальный Север расколот на высокоразвитые страны-системы со штабной экономикой, определяющей планетарные правила игры и взимающей специфическую мировую ренту. Бывший социалистический «лагерь» образовал разновекторную группу стран переходной (транзитной экономики). Для некоторых из них нет определенного ответа на вопрос, куда они переходят от достигнутого уровня — к правовым демократическим государствам или на глубокую периферию.
Запад, несмотря на высокие издержки производства, создал наиболее выигрышные условия для экономической деятельности. Наибольшей экономической мощью обладают Соединенные Штаты, ставшие не только неоспоримым мировым лидером, но и наиболее привлекательной страной для мировых финансовых потоков. Массовое производство постепенно перемещается из североатлантического в азиатско-тихоокеанский регион. Одновременно формируется глубокая периферия (не только Юга). Здесь социальные организмы не выдерживают процессов глобализации, коррумпируются и разрушаются, создавая подпитку кланово-мафиозной мировой «теневой» экономике.
Информационные технологии, транспортные магистрали, телекоммуникации и другие технические достижения цивилизации существенно ослабили ограничения географического пространства. Начала формироваться «новая экономика», основанная на представлениях многомерного коммуникационного пространства. Усиливается поляризация мирового хозяйства, где образуются наднациональные полюса экономического и технологического развития и криминальной экономики. Разновидностями трансграничной коммуникации в многомерном пространстве являются коммуникационные коридоры ускорения оборачиваемости торгового, промышленного и финансового капитала (свободные экономические зоны и др.).
Необходимо наряду с системой «центр - периферия» выделять пограничные зоны, образующиеся на рубежах цивилизаций, государств, субрегиональных и других территориальных сообществ. В результате открытости к внешнему миру и разнообразным контактным функциям рубежность становится стратегическим ресурсом развития, о чем свидетельствуют многочисленные исторические примеры. Однако, если страна длительное время находилась за «железным занавесом», то после его падения в пограничье может возникнуть депрессивные зоны. Исследование барьерных, фильтрующих и контактных функций рубежных зон способствует успешной мирохозяйственной интеграции.
Устарела геополитическая (геоэкономическая) концепцияЦентр и Периферия. Действительно, в индустриальную эпоху под влиянием международного разделения труда произошло деление географического пространства на центр и периферию. Центр выступал в качестве полюса, ядра, фокуса или очага регионального развития, где происходил технологический прорыв, и тем самым приобретал конкурентные преимущества перед другими территориями. Центр, как правило, имел выгодное экономико-географическое положение, развитую инфраструктуру, высокий инновационный и образовательный потенциал, располагал профессионализмом управленческой элиты. Здесь исторически концентрировалось и накапливалось материальное и интеллектуальное богатство. В результате экономического неравенства образовывалась периферия, представленная удаленными территориями, окраиной, глубинкой.
В условиях глобализации и углубления стратификации многомерного пространства различия в энергетики мировых полюсов и периферии определяют готовность стран и регионов к освоению технологических инноваций, структурным преобразованиям экономики и к широкой мирохозяйственной интеграции. Меняются представления о периферии, она не обязательно должна быть связана с географической удаленностью, а может определяться понятием «информационная периферия». Страна может иметь выгодное географическое положение и занимать при авторитарной власти, стремящейся к самосохранению, мировую периферию.
В начале двадцать первого столетия сформировалось три мировых полюса (макрорегиона) экономического и технологического развития — Североамериканский (НАФТА), Западноевропейский (ЕС) и Азиатско-Тихоокеанский. Абсолютной экономической мощью обладают Соединенные Штаты, значительно опережающие Японию, занимающую второе место в мире по макроэкономическим показателям. В Западной Европе лидирует объеденная Германия. В Азиатско-Тихоокеанском регионе динамично развивается Китай, который по прогнозам экспертов в будущем станет второй мировой державой. По данным международной статистики глобальная экономика вступила в третье тысячелетие с крупнейшими центрами силы, на которые пришлось свыше половины мирового ВВП, рассчитанного на основе официальных обменных курсов и паритетов покупательной способности национальных валют. Доля лидеров в мировом ВВП распределилась следующим образом: США – 21 %, Западная Европа – 20 %, Китай – 12 % и Япония – 7,5 %. Удельный вес Китая увеличился в мировом валовом продукте за период 1980 – 2000 гг. в четыре раза.
Каждый из трех полюсов экономического и технологического развития имеет разную идеологию формирования. Североамериканский полюс (прежде всего Соединенные Штаты) является образцом свободного предпринимательства, Западноевропейский (Объединенная Европа) — примером экономической интеграции в границах единой цивилизации, а Азиатско-Тихоокеанский — демонстрирует умелое использование западных технологий в сочетании с местными социокультурными традициями. Между мировыми полюсами идет постоянный цивилизационный диалог, основанный на рубежной энергетике многомерного пространства. В качестве его материальных трансляторов выступают транспортные коммуникации и свободные экономические зоны.
Геоэкономические полюса не всегда совпадают с геополитическими. В военно-политическом отношении Западная Европа не является мировым полюсом (90 % мощи НАТО приходится на США), в то же время Россия сохраняет позиции второй мировой ядерной державы. Поляризация характерна для мирового финансового пространства. Около половины объема капитализации мирового фондового рынка приходится на долю 25 крупных городов. Более половины мировых валютных операций осуществляется в Лондоне, Нью-Йорке и Токио.
Соединенные Штаты являются самой большой экономикой мира. Однако во второй половине двадцатого столетия доля США сократилась в населении Земли с 6 до 5 %, а в мировом ВВП — с 31 до 21 % и стала сопоставима с Европейским Союзом (20 %). США уступили мировое лидерство по объему экспорта товаров и услуг (14 % от мирового объема экспорта в 2000 году против 36 % ЕС).
Будущий мировой полюс Китай уже является великой державой по своим географическим и демографическим параметрам и важным региональным центром влияния. Доля Китая в мировом населении сохранилась на уровне 21 %, тогда как удельный вес страны в мировом ВВП вырос с 3 до 10 %. Наращивание экономической мощи осуществляется не только за счет внутренних ресурсов, но и путем формирования «Большого Китая». Сянган и Аомынь уже воссоединились с Китаем, а Тайвань стал одним из главных инвесторов и торговых партеров. Существенную роль в формировании «Большого Китая» играет китайская диаспора (хуацяо), контролирующая многие финансовые и торговые процессы в Юго-Восточной Азии. Китай вышел на четвертое место в мире по расходам на оборону после США, России и Японии. В отдаленной перспективе на роль значительных полюсов мироустройства могут претендовать Индия и Бразилия.
Помимо мировых полюсов широкие возможности для мирохозяйственной интеграции получили трансграничные территории (приграничные регионы, еврорегионы, специальные экономические зоны).
Депрессивные макрорегионы. Наряду с формирующимися полюсами экономического и технологического развития в мире образуются экономические пустыни, характеризующиеся упадком деловой активности, безработицей, сокращением производства и демографической депопуляцией. Проявляются реальные тенденции социальной и экономической маргинализации в разных регионах Земли. На этой мировой периферии возникают полюсами криминальной экономики. Экономические пустыни появляются не только как результат военной агрессии, этнонациональных и этноконфессиональных конфликтов (Афганистан, Сомали, Руанда). В результате проигранной Первой мировой геоэкономической войны образовались Великие экономические пустыни.
Крупнейшим макрорегионом депрессивного развития является Черная Африка. После распада Советского Союза здесь изменилась геополитическая обстановка. Еще в недалеком прошлом Черная Африка была поделена между сверхдержавами на зоны влияния. СССР оказывал военную и экономическую помощь местным режимам в строительстве «социализма» только за политическую лояльность. Причем определить политическую ориентацию африканских стран было элементарно просто. Страны, бедные полезными ископаемыми и со слабо развитым хозяйством, «строили», как правило, социализм. И, наоборот, страны с относительно развитой экономикой и богатыми природными ресурсами, шли по пути капитализма. Когда противостояние двух политических и экономических закончилось, нарушилась относительная стабильность на африканском континенте. Если раньше за политическую ориентацию сверхдержавы оказывали существенную и зачастую безвозмездную помощь, развращавшую местную власть, то теперь в этом исчезла необходимость.
Новая мировая периферия начала наступление на пространство бывшей советской сверхдержавы. «Технология» опустынивания обусловлена не природными стихиями или ядерной катастрофой, а следствием «шокового перехода» от тоталитарной модели, использовавшей рабский труд заключенных, к рыночному фундаментализму, пронизанному радиацией атеизма. «Чернобыль души» оказался главной силой, разрушающей создаваемое веками многомерное коммуникационное пространство. Пришла в исключительный упадок многострадальная провинция, разрушаются крупные природно-техногенные сооружения. Важнейшим правительственным органом становится министерство по чрезвычайным ситуациям, временно спасающее людей от наступления экономической пустыни и техногенных катастроф. Как и в природной пустыне образовались цветущие оазисы (Москва и немногие другие), живущие за счет геоэкономической ренты, преимущественно эксплуатации энергетических ресурсов западносибирских территорий. Обнищавшие, но независимые государства, расположенные по краям великой пустыни подворовывают энергоресурсы или просятся на правах бомжей в общеевропейский или другой приличный дом. В одичавшем информационном пространстве гуляют мифы о великом возрождении.
В начале ХХI века по валовому внутреннему продукту Россия оказалась на уровне Чехии и Финляндии, а Украина догнала Ирландию. Если разделить произведенный ВВП не на количество жителей, а единицу территории, то получится показатель экономической пустыни. В Западной Европе один квадратный километр территории дает в 500 раз больше ВВП, чем в России.
Экономическое опустынивание усиливается демографической депопуляцией. При исключительно низкой для развитых стран продолжительности жизни, высокой смертности и низкой рождаемости Россия и Украина в первой четверти ХХ1 века превратятся в мало значимые страны. В России энергия людей будет поглощена и рассеяна обезлюдевшим пространством, которое вполне вероятно захлестнет демографическая волна китайского суперэтноса.
Приведенные примеры отрицают наличие универсальных стратегий развития. Либерализация экономики в развивающихся странах не всегда приводит к желаемым результатам. Усиливается разрыв между Севером и Югом, Центром и Периферией мирового капиталистического хозяйства. «Шоковая терапия» стала «потерянным десятилетием» для многих стран Латинской Америки и Африки. Стало очевидным, что необходимо не только учитывать функции места и социального времени, но и неготовность к позитивным преобразованиям местных элит.
Макрорегиональные группировки
С процессом глобализациии идет параллельно региональная интеграция. Наиболее успешно осуществляется регионализация вокруг государств лидеров, обладающих военно-политической и экономико-технологической мощью. Это наглядно проявляется на примерах Западной Европы и Восточной Азии. В странах богатого Севера регионализм используется в целях завоевания новых рынков и усиления позиций в международном разделении труда. Юг использует региональные группировки для защиты от западной экспансии. Россия пока безуспешно использует регионализм для интеграции постсоветского пространства.
Региональные группировки — военно-политические и экономические объединения (блоки) стран. К крупнейшим относятся военно-политический блок НАТО, Европейский Союз (ЕС) и Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА), на которые приходится почти 40 % мирового ВВП. Созданы организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), Ассоциация государств Юго-Восточной Азии, Организация стран экспортеров нефти (ОПЕК) и многие другие региональные объединения. В структуре мирового экспорта среди региональных группировок лидируют ЕС и немного отстающая организация АТЭС. НАТО, преимущественно экономические объединения ЕС, НАФТА и АТЭС.
Экономические региональные группировки объединяют рынки товаров и услуг, капиталов, труда, технологий; стремящиеся унифицировать налоговый, таможенный и инвестиционный режимы. Ускорение оборачиваемости товаров, капитала и информации между странами участницами повышает их экономическую эффективность и конкурентоспособность в международном разделении труда. В условиях глобализации получили широкое распространение региональные экономические группировки, создающие зоны свободной торговли, таможенные, валютные и другие союзы.
Универсальной модели регионализма нет, об этом свидетельствуют формирующиеся мировые полюса экономического и технологического развития. Условно можно выделить четыре типа макрорегионализма: атлантический (западный), европейский, американский и восточный.
В Западной Европе формируется самая эффективная региональная группировка, преследующая цели не только экономической, но и политической интеграции в границах преимущественно западноевропейской цивилизации. Европейский Союз (ЕС) — мировой полюс экономической мощи (наряду с США и АТР). Международная организация, создавшая торговый, таможенный, экономический и валютный союз Объединенной Европы.ЕС является интеграционным объединением в области внешней политики, правосудия, внутренних дел и европейской безопасности. Процесс европейской экономической интеграции основывается на четырех свободах. Это свобода передвижения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Европа через общий рынок идет к политическому объединению. Учитывая особое место ЕС среди региональных группировок, проблемы и опыт европейского регионализма будет рассмотрен в отдельной главе.
Основой американского регионализма является преодоление географической периферийности по отношению к Старому Свету с помощью технологий. В результате американский народ совершил подвиг, превратив Дикий Запад в мировой полюс высоких технологий. В Новом Свете выделяются две региональных группировки.
Североамериканская ассоциация свободной торговли (НАФТА) является экономическим сообществом Северной Америки. В 1988 г. между США и Канадой заключено Соглашение о зоне свободной торговли. В 1992 г. подписано соглашение между США, Канадой и Мексикой о Североамериканской ассоциации свободной торговли. Главной задачей НАФА является не только ликвидация таможенных барьеров, а создание единого континентально рынка и свободы продвижения товаров, услуг, капитала и рабочей силы. Создание НАФТА было обусловлено в первую очередь политическим фактором, связанным с геополитической трансформацией в Евразии после распада Советского Союза и усилением интеграционных процессов в Европе и АТР. Страны Соглашения имеют обоснованные причины экономической интеграции. В Соединенных Штатах увеличение экспорта ведет к росту числа рабочих мест. Из-за возможности выноса в Мексику трудоемких и материалоемких производств повышается конкурентоспособность американских товаров. Канада, чья экономика исключительно тесно связана с американской, надеется получить выгоды от интеграции для обрабатывающей и добывающей промышленности и освоить выпуск наукоемкой продукции. Для Мексики важной задачей является увеличение темпов экономического развития с помощью иностранных инвестиций.
Ведущая экономическая роль в НАФТА принадлежит США, поэтому оппоненты интеграции в Канаде и Мексике опасаются утраты национального контроля над некоторыми отраслями промышленности и негативные последствия для сельского хозяйства. США рассматривают НАФТА как трамплин для более глубокого проникновения в латиноамериканские страны. Это долгосрочная геополитическая цель преследует попытку создания в Новом Свете континентального единого рынка на условиях партнерства. Поэтому США заинтересованы продемонстрировать на примере НАФТА эффективность интеграции для других стран, хотя в Латинской Америке многие опасаются этой активности.
МЕРКОСУР — латиноамериканское экономическое объединение, учрежденное в 1991 г. Локомотивами группировки являются Аргентины и Бразилии, подписавшие еще в 1986 г. программу двухстороннего экономического сотрудничества. Таким образом, модель интеграции была выработана двумя крупнейшими латиноамериканскими государствами. Малые страны Парагвай и Уругвай не участвовали в этом процессе. Главной задачей интеграции является преодоление снижения доли Латинской Америки в мировой торговли и прямых иностранных инвестициях, ускорение свободного движения товаров и услуг. Созданная зона свободной торговли (ЗСТ) охватывает территорию в 12 млн. кв. км с населением около 200 млн. человек. Здесь производится примерно половина ВВП Латинской Америки. В 1995 г была преобразована в Таможенный союз. Кроме поэтапного устранения оставшихся таможенных барьеров бы введен единый внешний таможенный тариф на продукцию, импортируемую из третьих стран. Важным направлением регионального сотрудничества явилась совместная энергетическая политика, предусматривающая создание объединенной энергосистемы и освоение месторождений нефти и газа. Мировой финансовый кризис 1998 г. показал слабый «запас прочности» латиноамериканской группировки. Будущее МЕРКАСУР будет зависть от планов США по созданию к 2005 г. Зоны свободной торговли, базирующейся на долларе, для всех стран Северной и Южной Америки, за исключением Кубы.
В восточном регионализме выделяются две модели — арабская и китайская. Арабский регионализм делает ставку на политический и сырьевой фактор. На Ближнем Востоке создана специальная международная Организация стран экспортеров нефти (ОПЕК),выступающая с помощью квот добычи нефти в роли главного ценового регулятора мирового рынка. Однако эти функции стали утрачиваться, так как за последние 25 лет доля ОПЕК в мировой торговле нефти снизилась с 53 % до 43%.
Китайский регионализм основывается на поэтапной модернизации с опорой на западные технологии, сильную авторитарную власть и местные социокультурные традиции. Возможно, в ХХ1 веке Китай станет крупнейшей экономической державой, а Азия вернет себе былое могущество. Возрастание конкурентоспособности Китая в мировой торговле может иметь крупномасштабные геополитические последствия. По мере снижению уровня жизни в восточноевропейских и центрально-азиатских странах, они все больше оказываются в расширяющемся геоэкономическом пространстве Китая.
Во второй половине двадцатого столетия удельный вес Азии в населении планеты увеличился с 55 до 60 %., а Европы и Северной Америки сократился с 31 до 22 %. Удельный вес Азии в мировом ВВП вырос с 17 до 35 %, а Европы и Северной Америки сократился с 72 до 52 %.
Важным фактором евразийской геополитики становится контроль транспортировки энергоресурсов. Основные направления трубопроводных коммуникаций в Евразии обусловлены географией добычи нефти и газа. Около 90% мировых запасов нефти сосредоточено на географических рубежах Европы и Азии от российской Арктики до Персидского залива. Эти запасы распределены следующим образом: Саудовская Аравия - 23%, Россия - 20%, Иран, Ирак и Кувейт по 12-13%. В мировом топливно-энергетическом балансе будущее — за природным газом. Стратегическая роль в обеспечении потребностей Евразии в природном газе будет принадлежать России, на которую приходится 40% мировых запасов голубого топлива. В начале 21 в. крупным потребителем голубого топлива наряду с Западной Европой станет Азиатско-Тихоокеанский регион. Произойдет диверсификация поставок российского газа на Запад и Восток, что усилит значение энергетического фактора в международной политике.
Азиатско-Тихоокеанский регион — формирующийся мировой полюс экономической мощи (наряду с США и Западной Европой). Здесь расположено большинство государств мира, наиболее динамично развивавшихся до глобального финансового кризиса конца 90-х годов. Среди ведущих индустриально развитых стран региона выделяются Япония, Китай с Гонконгом, Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Австралия и Новая Зеландия. Доля АТР в суммарном мировом ВНП увеличилась с 4 % в 1950 г. до 25 % в 1995 г. и по прогнозам к 2025 г. этот показатель может составить 40-50 %. Чтобы удвоить национальный доход на душу населения, США и Великобритании потребовалось 50-60 лет, тогда как Китаю и Южной Кореи — 10 лет.
Единственная в Азии экономическая сверхдержава Япония не претендует на региональное лидерство. Широкую популярность в АТР получила идея создания Большого Китая или мирового общего рынка под девизом китаецентризма «Китайцы всех стран и территорий, объединяйтесь!».
Важным ядром интеграции АТР служит созданная в 1967 г. субрегиональная политико-экономическая Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) в составе Индонезии, Малайзии, Сингапура, Филиппин и Таиланда. Впоследствии были приняты Бруней, Вьетнам, Лаос, Мьянма и Камбоджа. Цели АСЕАН — экономическое, социальное, политическое и культурное сотрудничество, развитие интеграционных процессов в регионе. В 1994 г. был создан региональный форму АСЕАН по вопросам безопасности (АРФ), объединивший 22 государства региона, включая Россию, США, Китай, Японию, Индию, Австралию и др. В целях экономической интеграции АТР АСЕАН принял решение о создании Зоны свободной торговли (АФТА). В 2002 г. «шестерка» ведущих стран приступила к снижению большинства тарифов во взаимной торговле и созданию других преференций. Особенно большое значение имеет заключенное соглашение о создании крупнейшей в мире зоны свободной торговли АСЕАН — Китай, ежегодные саммиты АСЕАН с Китаем, Японией и Индией.
В 1989 г. была создана региональная группировка Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС). В объедение входят более 20 государств бассейна Тихого океана, включая США, Китай, Японию, Австралию и Новую Зеландию. Россия принята в АТЭС в 1997 г. Страны-члены организации сильно различающиеся по уровню экономического развития. В 1995 г. принята Программа, предусматривающая создания зоны свободной торговли и инвестирования до 2010 г. для промышленно развитых стран и к 20020 г. для развивающихся стран.
О формировании Азиатско-Тихоокеанского полюса экономического и технологического развития свидетельствуют тенденции региональной интеграции, в которой активное участие принимают и Соединенные Штаты Америки. Созданы и функционируют Межправительственная конференция по Азиатско-Тихоокеанскому экономическому сотрудничеству, Тихоокеанский совет экономического сотрудничества и другие. В Азии отсутствует межгосударственная структура типа ЕС как и стратегическая цель создания Общеазиатского дома. Для Восточной и Юго-Восточной Азии характерно расширение АСЕАН, но это объединение пока не оправдало надежды азиатских стран стать региональным эпицентром экономической интеграции.
В большинстве стран АТР экономика имеет экспортную специализацию и продуктивное сельскохозяйственное производство. Здесь созданы исключительно благоприятные условия для привлечения иностранных инвестиций, особенно в связи с низкой арендной платой за землю и дешевой рабочей силой. Ориентированная на малый и средний бизнес экономика наиболее приспособлена для нововведений. В АТР сформировался один их мировых финансовых центров, где концентрируются значительный инвестиционный и торговый капитал. На главных перекрестках этих потоков расположены процветающие коммуникационные полюса с преференциальным режимом — Гонконг и Сингапур. При этом особых успехов добились страны, оказавшиеся в политической изоляции (Тайвань) и поверженная во Второй мировой войне Япония.
В геоэкономическом пространстве АТР выделяются три главных игрока: США, Япония и Китай, чья доля в мировом ВВП составляла в начале 90-х годов соответственно 25 %, 15% и 3%. Соединенные Штаты выступают лидерами интеграции в рамках трансконтинентального «рубежного» объединения — Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС).
Китай казалось бы, отрешенно смотрит на свою роль в экономике АТР. Многие аналитики делают поспешные выводы о неготовности китайских властей выступить лидером азиатского регионализма. Но кто заметил активность Китая добиваться своего законного места в «Большой семерке» крупнейших стран мира, где «на табуретке» сидит в качестве восьмого члена Россия? Согласно китайской традиции нельзя спешить, неявное постепенно перейдет в свою противоположность и станет явью. Время покажет. Может быть, не только азиатские соседи признают лидерство Поднебесной.
Динамически развивающийся Азиатско-Тихоокеанский регион выделяется в мире наиболее высоким ростом потребления энергетических ресурсов, что вызовет в ближайшем будущем дополнительное геополитическое давление на регионы добычи углеводородного сырья. К таким регионам относится Каспий, Центральная Азия, Сибирь и Арктика. Китай и другие восточно-азиатские страны испытывает нехватку запасов нефти, газа и угля для удовлетворения растущих потребностей экономики. По прогнозам к 2010 году доля стран АТР в мировом потреблении энергоресурсов возрастет до 28%, тогда как их доля в мировых запасах углеводородного сырья составит 4 – 7%. Поэтому актуальна кооперация с участием России по обеспечению азиатской энергетической безопасности. Для этого Россия должна стать активным участником региональной интеграции, в первую очередь в Северо-Восточной Азии. Без делового сотрудничества с Китаем, Японией и Кореей невозможно стабильное развитие Сибири и российского Дальнего Востока. В ХХ1 веке могут быть реализованы проекты энергетических мостов из России, строительство тоннелей Хоккайдо – Сахалин для выхода Японии через Транссиб в Европу.
Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) была учреждена в 2001 вместо созданной в 1995 «Шанхайской пятерки», объединяет Китай, Россию, Казахстан, Узбекистан, Киргизию и Таджикистан. ШОС преследует цель обеспечить региональную безопасность и содействовать экономическому сотрудничеству, противодействовать угрозам терроризма, сепаратизма, экстремизма, наркоторговли и организованной преступности. Скромный пятилетний юбилей Шанхайской организации сотрудничества в июне 2006 года показал, что это объединение переросло в нечто большее. За короткий срок Организация начала выступать в качестве новой влиятельной политической силы и стала важным игроком на мировой шахматной доске — пока в мирном противостоянии США, ЕС и ШОС.
ШОС – это Китай, набирающий мощь второй сверхдержавы; это вторая ядерная держава (Россия), растущий потребительский рынок, это демографическая мощь, которую относительно карликовая Америка не может игнорировать. Сегодня здесь сконцентрирована треть населения Земли, а завтра после приема Индии и других стран может быть две трети. Поэтому эту организацию нельзя будет объявить «осью зла», как, например, Северную Корею. В противном случае это будет вызов большинству человечеству. Россия и Иран являются мировыми лидерами по запасам природного газа «голубого топлива».
В июле 2005 года на саммите ШОС была принята декларация о необходимости для участников антитеррористической операции в Афганистане определиться с конечными строками пребывания военных контингентов на территории стран-членов ШОС. Внешнеполитический курс можно сформулировать лаконично «Янки, убирайтесь домой из Азии». После чего американцы были вынуждены уйти из Узбекистана.
Даже название организации выбрано не случайно. Шанхай не только экономическая столица Китая. Зона экономического и технологического развития Пудун, созданная на правом берегу Ханпу напротив исторического центра мегаполиса, вероятно в текущем столетии будет ассоциироваться с Манхэттеном, мировой валютно-финансовой столицей.
Китай и Россия при поддержке других участников ШОС по аналогии с американской «доктриной Монро» объявили регион зоной своих национальных интересов. В результате американская геополитическая «Петля анаконды» в Евразии начала рваться, несмотря на преданных «розово-оранжевых» холопов в Грузии и на Украине. Белый дом начал ощущать предел своих возможностей.
Становится очевидным, что если продолжится экспансия НАТО в зону геополитического влияния стран-участниц ШОС, то это противостояние перейдет в другую плоскость НАТО – ШОС. И Шанхайская организация вынуждена будет в ближайшем будущем стать ведущим военно-политическим и экономическим союзом в Евразии. Учитывая, что НАТО, это, прежде всего, военная мощь США, а не вассальной Европы, то усилится конфронтация по линии США – ШОС. Только такого подарка не хватало Белому дому после «успешного» продвижения демократии на Большой Ближний Восток. Кроме того, пока Америка ведет с известным результатом антитеррористические операции в мусульманском мире, появились первые антиамериканские протесты в православной Европе (Крыму). Наметившийся геополитический сдвиг и возможное создание оси «Москва – Пекин – Тегеран» требует от НАТО более взвешенной политике в отношении Украины.
В связи с укреплением ШОС наблюдается тенденция к юридическому оформлению трех полюсов экономического и технологического развития или трех полюсного мирового порядка. Формула США – ЕС – АТР трансформируется в ЕС – США – ШОС, где зоны жизненных интересов пересекаются и требуют установления новых правил мирового порядка. Несмотря на очевидную военно-политическую и экономическую мощь США, страны ШОС обладают абсолютной демографической мощью, природными и трудовыми ресурсами, преимущественно динамично развивающимися экономиками, включают вторую ядерную державу (Россия) с усиливающейся энергетической мощью. Европейский Союз при очевидной экономической мощи остается военно-политическим «карликом», что диктует Брюсселю более взвешенную политику в отношении двух других полюсов.
Региональные группировки существуют в Африке, однако их роль в международной политике и международном разделении труда незначительна.
Морские макрорегионы
Современные цивилизационные вызовы оставили временно в тени проблемы Мирового океана — важного объекта регионалистики. Здесь можно выделить два главных направления — актуальную геополитическую проблему районирования Мирового океана и субрегионального сотрудничества приморских государств.
Районирование Мирового океана — крупная геополитическая проблема. Переход от конвенциальных (условных) к естественно-природным границам океанов является необходимым условием решения глобальных геоэкономических и геоэкологических проблем.
Наметилось три подхода к комплексному природному районированию Мирового океана на принципах широтной зональности (атмосферных фронтов) и особенностях водных масс, океанских фронтов, дна и берегов и «земноводный подход», объединяющий во взаимосвязанное целое острова, океан и материковое обрамление. Впервые комплексное районирование Мирового океана было выполнено в Советском Союзе в 1940 г. Н.Н. Зубовым и А.В. Эверлингом. Преемственность подхода наблюдается у авторов концепции граничных поверхностей, которые в 70-е годы наряду с единством природных условий (широтной, вертикальной и циркумграничной зональности) рассматривают материальное единство более или менее замкнутых океанических систем, характеризующихся повышенной внутренней циркуляцией вещества и энергии, наличием гидрологической, геофизической, химической и биологической «частных» структур.
Во второй половине 20 века впервые ставится вопрос об экономическом районировании (Дергачев, 1980). Однако эта глобальная геополитическая проблема не могла быть решена в условиях противостояния двух социально-экономических систем. Поэтому наиболее широкое распространение получило отраслевое рыбохозяйственное районирование, в основу которого положена экваториальная дифференциация продуктивности биологических ресурсов и степень их использования. Наиболее крупные рыбопромысловые районы Мирового океана применяет Продовольственная и Сельскохозяйственная организация ООН (ФАО). Другие международные и национальные организации по рыболовству используют более дробные подразделения океана. Хотя рыбохозяйственное районирование носит формальный характер, оно дает наглядное представление о размещении мирового рыболовства.
В связи с возрастающими масштабами воздействия производственной деятельности и человека на природную среду возникла необходимость в усилении эколого-экономического подхода к региональному развитию. Это нашло отражение в принципах районирования, учитывающих влияние производственных процессов на природную среду и наоборот. Актуальность эколого-экономического районирования Мирового океана обусловлена социально-правовыми тенденциями международного морского права. Решение геополитических и геоэкономических проблем Мирового океана возможно только при международном взаимопонимании и сотрудничестве. Проблемы устройства постбиполярного мира временно отодвинули на второй план морскую геополитику, которая в ближайшем будущем вновь заявит о себе. Поэтому необходима разработка геополитической концепции пространственной организации Мирового океана как наследия всего человечества.
Следует обратить внимание на принципиальное отличие районирования суши и океана. В основе традиционного экономического районирования заложены принципы теории центральных мест — выделения внутрицентрированных целостных производственных систем, тогда как в океанах доминирующим являются циркумграничная экологическая целостность водных масс. Глобальная экологическая проблема — это, прежде всего, проблема районная, обусловленная функцией места и социального времени. Эколого-экономическое районирование Мирового океана — это выделение целостных, объективно существующих экологических систем, обеспечивающих «производственную» специализация в глобальном процессе энергообмена и круговорота вещества, эффективное использование природных ресурсов и коммуникационных функций морей и океанов.
Таким образом, решение глобальных геоэкологических и геоэкономических проблем возможно на основе установления нового международного порядка в Мировом океане, основанном на принципах районирования — выделения целостных эколого-экономических систем.
Сколько океанов в Мировом океане? Во многих странах выделяют три: Тихий, Атлантический и Индийский. В ряде государств в качестве отдельного рассматривается Южный океан. Некоторые океанологи считают Южный океан — единственным, а все остальные рассматривают как его заливы. Северный Ледовитый (Гиперборейский) и Южный океаны впервые были выделены в 1650 г. голландским географом Б. Варениусом. По классификации, принятой в 1845 г. Королевским географическим обществом в Лондоне, выделено пять океанов: Атлантический, Индийский, Тихий, Северный Ледовитый и Южный. В 1952 г. на международном гидрографическом конгрессе в Монако Северный Ледовитый океан был упразднен и в качестве Северного Полярного моря присоединен к Атлантическому океану. В России и ряде других стран сохраняется прежнее название, которое, исходя из геополитической целесообразности, официально принято постановлением ЦИК СССР в 1935 году. На конгрессе в Монако была достигнута договоренность не выделять самостоятельный Южный океан. Отсутствие его приметных морфологических и орфографических границ с Тихим, Атлантическим и Индийским океанами вызвало споры у географов. Название океана было восстановлено в советском «Атласе Антарктиды», где границей Южного океана принята линия северного положения антарктической конвергенции. В настоящее время самостоятельное выделение Южного океана признается также в США и Великобритании.
Обратимся к примерам субрегионального сотрудничества приморских государств. Здесь путеводной звездой является исторический опыт древнегреческой и римской цивилизаций, создавших эффективные эксцентрированные системы вокруг Эгейского и Средиземного морей. Этот опыт нашел продолжение в атлантизме, основанном на сотрудничестве стран западноевропейской цивилизации (Западной Европы, США и Канады). Однако попытки субрегионального сотрудничества на морских рубежах для Восточной Европы оказалось трудной задачей. Приморские государства Балтии, Черноморья и Каспия относятся к разным цивилизациям. После вступления бывших прибалтийских советских республик в Европейский Союз, у России на Балтике останутся главные морские ворота — Санкт-Петербург и Калининград. Балтика станет основным регионом сотрудничества Европейского Союза и России. Субрегиональное сотрудничество в Черноморье и Каспии осложняется многими нерешенными геополитическими проблемами и экономическим кризисом в большинстве региональных государств.
После падения «железного занавеса» в Евразии получили развитие субрегиональные группировки, объединяющие приморские государства Балтики и Черноморья. Здесь идет поиск эффективного регионального сотрудничества на рубежах цивилизаций. В марте 1992 года в Копенгагене на Конференции министров иностранных дел был учрежден Совет государств Балтийского моря (СГБМ), объединивший приморские страны региона. Основная задача Совета заключается в координации и содействии развития международного сотрудничества по укреплению демократических институтов; в области экономики, науки и техники, энергетики, транспорта и телекоммуникаций; в гуманитарных вопросах; охране окружающей среды; в области культуры, образования, информации и туризма. В1998 году был основан еврорегион «Балтия», объединивший приморские административные единицы Польши, Литвы, Латвии, России, Дании и Швеции. Основные усилия еврорегиона направлены на развитие совместных проектов в области морского транспорта и развития небольших портов, немоторизованного туризма, национальных парков, реконструкции территорий бывших военных баз.
Субрегиональная группировка Черноморского экономического сотрудничества была создана в начале 90-х годов на рубежах евразийских цивилизаций. Однако интеграционные возможности на этом уровне в условиях экономического кризиса в большинстве причерноморских государств оказались ограниченными.
Геополитический и геоэкономический код. Черноморье расположено в геополитическом центре Евразии на пересечении коммуникаций «из варяг в греки» и запад - восток, включая Дунайско-Черноморский путь. Здесь проходят геополитические и социокультурные рубежи евразийских цивилизаций. Наиболее характерной особенностью региона является геополитическая биполярность на осях Запад - Восток и Север - Юг. Самые обособленные в Мировом океане и глубоко вдающиеся в сушу Черное и Азовское моря встречаются здесь с Великой Евразийской степью, являющейся крупнейшей природной коммуникацией континента. Крупнейшие евразийские государства и империи включали Черноморье в свое геополитическое и социокультурное пространство, но всегда сохранялись коммуникационные функции места и открытой экономики. Современная обстановка в Черноморье обусловлена перестройкой генеральных направлений транспортных коммуникаций и усилением энергетического фактора в геополитике.
Важнейшей проблемой Черноморья является поиск путей формирования нового экономического пространства на рубежах цивилизаций. Крупнейшая концентрация торговых портов в Восточной Европе, относительно развитая инфраструктура, близость европейского и ближневосточного рынков создают предпосылки для мирохозяйственной интеграции. В борьбе за черноморскую торговлю лидирует Стамбул, к которому перешли посреднические функции Бейрута — бывшего торгового и финансового центра Ближнего Востока. Черноморье может стать коммуникационным мостом между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом.
К региону приковано внимание западных нефтяных компаний в связи с перспективами освоения богатых углеводородами месторождений Каспия и выбора путей транспортировки нефти и газа. Поэтому на рубеже веков геополитическая обстановка в Черноморье будет определяться реальными политико-экономическими возможностями контроля транспортировки каспийской нефти и газа. Черное море становится зоной «жизненных интересов» третьих стран. Особенно возрастает политическая и экономическая активность в регионе стран НАТО.
Идея формирования Черноморского района экономического сотрудничества не нова, еще в начале 80-х годов была теоретически обоснована В.А. Дергачевым (1992) новая форма субрегионального сотрудничества – международный морской экономический (эколого-экономический) район. При его выделении доминировала экологическая целостность, требующая совместных, в том числе экономических, усилий по сохранению природной среды. Экономическое сотрудничество является гарантом стабильности в регионе, способствует взаимопониманию славянских, тюрко-язычных и других народов. В рамках международного сотрудничества возможно и объединение усилий для решения экологических проблем Черного моря.
После распада советского геополитического пространства Турция выступила с политической инициативой создания Черноморского района экономического сотрудничества и стала претендовать на роль коммуникационного моста между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом. В 1992 г. в Стамбуле главы одиннадцати государств подписали декларацию о Черноморском экономическом сотрудничестве (ЧЭС).
Новая геополитическая обстановка в регионе создавала предпосылки для многих направлений экономического сотрудничества. Декларация о Черноморском экономическом сотрудничестве включила создание режима свободного движения товаров, услуг и капиталов в целях расширения производственной кооперации и совместного предпринимательства, совместные проекты в области транспорта, телекоммуникаций, энергетики, экологии, науки и техники, сельского хозяйства и пищевой промышленности, создания свободных экономических зон. Предусматривалась модернизация и сооружение инфраструктурных объектов, создание коммерческих банков, центров делового сотрудничества и инновационных фондов. Намечалась организация бизнес-школ, создание международного экологического центра, включая научные исследования, экологическое образование и обмен научно-технической информации. Особое внимание уделялось экономико-правовым проблемам, сохранения и развитию безвизового режима между причерноморскими государствами, восстановлению разрушенных связей между бывшими социалистическими государствами, советскими республиками.
В 90-е годы создаются Ассамблея черноморских государств, Черноморский банк торговли и развития (Салоники), международные центры по энергетике (Варна) и поддержки предпринимательства (Бухарест), другие организации субрегионального сотрудничества. Были достигнуты договоренности об упрощении визового режима, унификации таможенных и налоговых правил, о сотрудничестве в области торговли и промышленности, транспорта и связи, науки и техники, туризма и экологии, сельского хозяйства и других сферах.
Основными странами-участницами процесса черноморской экономической интеграции являются Россия, Турция, Украина, Румыния, Болгария, Азербайджан, Грузия, Молдова и Армения. Интерес к субрегиональному сотрудничеству проявляют Греция, Кипр, Китай и страны Центральной Азии.
По макроэкономическим показателям в Черноморье выделяются Россия, Турция и Украина. Если длительное время ведущую роль в Черноморье играла Российская/Советская империя, то после её окончательного распада, светская Турция стала претендовать на региональное лидерство. Являясь с 1964 г. ассоциированным членом ЕС, обладающая определенным опытом модернизации экономики Турция устремилась к развитию связей с мусульманскими тюрко-язычными республиками бывшего Советского Союза (Азербайджан, Туркменистан, Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан, Башкортостан, Чувашия и др.). Всего здесь проживает около 50 млн. представителей тюрко-язычных народностей. Турция начала выступать на международной арене в качестве покровителя и защитника интересов балканских мусульман (в Боснии, Косово, Болгарии), крымских татар и гагаузов. Возродилась геополитическая концепция пантюркизма, появились карты «Великого Турана», включающие территории Крыма и Кавказа. Однако возможности Турции по созданию содружества тюркских народов оказались ограниченными.
Турция претендует на роль региональной державы. Этому способствует геоэкономическое положение на пересечении трансконтинентальных коммуникаций, соединяющих Европу с Азией и Черноморье со Средиземноморьем. Черноморское экономическое сотрудничество и создание регионального «общего рынка» Турция рассматривала как важную предпосылку для ускорения «вхождения» в ЕС. Однако экономический кризис и геополитическая обстановка на Балканах отодвигают «европейскую мечту» на неопределенное время. Возможно, имеются глубокие цивилизационные (социокультурные и конфессиональные) барьеры, которые непреодолимы на пути вестернизации, предпринимаемые второе столетие.
Велико значение коммуникационных функций Черноморья, чье географическое транспортное положение относительно Атлантического и Индийского океанов, стран Европы и Ближнего Востока способствует международной торговле. Наличие в Азово-Черноморском гидрологическом бассейне развитой сети судоходных рек (Дунай, Днепр, Днестр, Дон и др.) значительно расширяет транспортные возможности региона. Судоходные речные коммуникации связывают Черноморье с Балтийским, Каспийским и Северным морями.
В целом транспортный каркас Черноморья требует реконструкции и строительства новых путей. На черноморском побережье Турции нет крупных торговых портов, слабо развита транспортная инфраструктура на границе с Грузией и Арменией.
Особенно большие надежды возлагались на возрождении Великого шелкового пути, проходящего через Черноморье. Однако геополитическая обстановка на Балканах, Ближнем Востоке и Центральной Азии не способствует реализации проекта Трансазиатской магистрали.
Среды крупномасштабных совместных проектов субрегионального экономического сотрудничества выделены: создание транспортного коридора вокруг Черного моря и его интеграция с трансевропейскими коммуникациями, формирование объединенной энергетической системы, модернизация портов и создание телекоммуникаций.
Предусматривается создание кольцевого транспортного коридора Стамбул - Бургас - Констанца - Кишинев - Днепропетровск - Донецк - Ростов-на-Дону - Новороссийск - Тбилиси - Анкара - Стамбул. Таким образом, черноморский коридор, в случае его создания, пройдет через наиболее экспортно-ориентированный регион Украины, но вместе с тем обойдет стороной крупнейший Одесский портово-промышленный комплекс и придунайские порты, на которые приходится 70 % грузооборота.
Перспективы Черноморского экономического сотрудничества в области морского хозяйства связаны с формированием современной портовой инфрастуктурой, транспортных коммуникаций и создания унифицированных преференциальных условий для свободной торговли.
В Черноморье расположены крупные курортно-рекреационные зоны: Южный берег Крыма и Одесса (Украина), Большой Сочи (Россия), Пицунда, Гагры и Сухуми (Грузия), Золотые пески, Солнечный берег и Альбена (Болгария), Мамайя и Мангалия (Румыния). После распада Советского Союза изменилось геоэкономическое положение бывших южных всесоюзных здравниц, оказавшихся неконкурентоспособными в Средиземноморье. Наибольшую притягательность для отдыхающих из России и Украины получил средиземноморский курорт Анталья (Турция) и другие местные центры международного туризма. На средиземноморском побережье Турции в буквальном смысле россыпь остатков античных амфитеатров, храмов и городов. От международного туризма Турция ежегодно получает свыше 10 млрд. долларов. Самый значительный доход от иностранного туризма дает Стамбул — один из древнейших торговых и культурных центров мира, обладающий многочисленными историческими достопримечательностями.
Важное место в черноморском экономическом сотрудничестве занимают экологические проблемы моря и береговой зоны, от решения которых зависит эффективная производственная деятельность, развитие городов и рекреационного хозяйства.
Имеется многовековой опыт, хотя и не бесконфликтного, совместного проживания христиан и мусульман. Однако субрегиональная интеграция стран, длительное время находившихся в разных геоэкономических пространствах, испытывает серьезные трудности. Между странами-участниками ЧЭС не сложились предпосылки для формирования регионального рынка на основе разделения труда. Геополитическая обстановка в Черноморье сдерживают международное сотрудничество по реализации совместных проектов. Товарооборот между черноморскими странами незначителен, за исключением России с Украиной, испытывающей энергетическую зависимость. Украина объявила стратегическими партнерами все причерноморские государства, в которых таковой не воспринимается. Основной и незначительный внешнеторговый оборот с этими странами приходится на товары ширпотреба.
Трудности экономической интеграции в Черноморье обусловлены геополитической обстановкой на Балканах, Кавказе и Ближнем Востоке. Тенденции консолидации мусульманского мира сопровождаются усилением славянской дезинтеграцией. Велика опасность обострения этнонациональных и этноконфессиональных территориальных проблем в регионе.
Турция уже прошла определенный путь от государственного монополизма к либеральной экономике, тогда как в бывших социалистических республиках эта трансформация только началась. Черноморское экономическое сотрудничество требует значительных капиталов в создание современной транспортно-коммуникационной и деловой инфрастуктуры, но этими возможностями страны-участницы субрегионального объединения не располагают. Большинство государств региона, включая наиболее крупные державы (Россия, Турция и Украина), переживают глубокий системный кризис. Финансовый кризис в Турции сопровождается необходимостью ликвидации последствий разрушительных для экономики землетрясений.
Черноморское экономическое сотрудничество осуществляется в условиях ограниченных финансовых возможностей стран-участниц и лимитирующих факторов (энергетических, транспортных, экологических, водных, трудовых). Поэтому каждое государства ведет поиск оптимальной модели открытой экономики с надеждой на зарубежные инвестиции.
Парадоксальная особенность Черноморского экономического сотрудничества заключается в том, что большинство стран, игнорируя реальную географию и геополитику, декларируют стратегический европейский выбор. Конкуренция между ними за транзитные функции доминирует над интеграционными проектами субрегионального сотрудничества.
Резюме
Регионализацию международных отношений необходимо рассматривать в контексте глобализации. В подходах к анализу этих двух процессов нет единства. Одни считают регионализацию составной частью глобализации, другие — как альтернативу.
Благоденствие государства зависит не только от природного богатства. Можно иметь большие запасы энергетических ресурсов и оставаться бедным. В мире известны другие примеры, когда обделенная природными ископаемыми страна становится процветающей. Все дело в пропорциях, соотношении между источниками созидательной энергии человека и другими ресурсами.
Региональная трансформация международных отношений проявилась в образовании трех полюсов экономического и технологического развития — западноевропейского, североамериканского и азиатско-тихоокеанского.
Регионализация наиболее успешно осуществляется вокруг государств лидеров, обладающих военно-политической и экономической мощью.
Наиболее крупные региональные группировки созданы в Западной Европе, Северной Америке и Азиатско-Тихоокеанском регионе (ЕС, НАФТА, АСЕАН).
Соединенные Штаты продемонстрировали наиболее эффективную передачу статусных коммуникаций в области международных экономических отношений на региональный уровень. Здесь удалось создать каркас страны с двумя коммуникационными полюсами экономического и технологического роста на Атлантическом и Тихоокеанском побережьях, открытых к внешнему миру и к внутренним районам страны.
Внутренняя региональная политика Китая подчинена главной геополитической цели воссоединения в единых границах государства-цивилизации.
В подходах к общественному развитию отмечаются существенные различия между европейцами и китайцами. Динамичной, взрывной европейской модели Китай противопоставил глубокую традицию умеренного развития, когда новое непременно произрастет в старом.
В будущем значительное место займут морские региональные группировки, ориентированные на использование энергетических, других ресурсов морей и решение их экологических проблем.
Назад Далее
«Геополитика сверхдержав»
