Обсудить статью в дискуссионном клубе 
Дергачев В.А. Глобальная геоэкономика (трансформация мирового экономического пространства). Научная монография. — Одесса: ИПРЭЭИ НАНУ, 2003. - 238 с.
Глава 3. Экономическая глобализация
"Когда идет торговля — пушки молчат".
(Мудрая мысль)
Отношение к открытому обществу явилось рубежом для цивилизаций Запада и Востока. В средние века к началу XY века наблюдается примерно один уровень развития цивилизаций в Европе, Индии и Китае. В европейских государствах — в Голландии, Испании, Англии и других — поощряется торговля, которая требовала новых экономических пространств. Вольные торговые города Европы заложили основы культуры рыночных отношений и формирования правового западноевропейского общества. Великие географические открытия расширили европейский торговый рынок до мировых масштабов. В результате Западная Европа заняла ведущее положение в международной торговле. На контактах Старого и Нового Света возникла новая американская цивилизация европейских эмигрантов — Соединенные Штаты Америки, страна на рубеже, создавшая классическую модель свободного предпринимательства и правового государства.
Мирохозяйственный процесс характеризуется усилением международного разделения труда, либерализацией экономических отношений, что проявляется в развитии различных типов открытой экономики: от древнегреческих полисов к вольным средневековым городам и порто-франко, к зонам совместного предпринимательства и далее — к международным экономическим сообществам и пространствам.
Свободная торговля и протекционизм
Либерализация международных экономических отношений содействует переходу к открытой экономике и носит антимонопольных характер. Многие государства, как правило, одновременно заинтересованы как в либерализации и открытии своей экономики, так и в протекционизме — защите ее от негативных воздействий внешних факторов. Либерализация, по существу, означает сокращение протекционистской политики государства. Наиболее характерная форма либерализации — политика фритредерства.
Предшественниками глобализации были британские фритредеры, выступавшие за свободный рынок без границ и таможни. Фритредерство (англ. — свободная торговля) — направление в экономической теории и политике, выдвигающее требования торговли и невмешательства государства в частнопредпринимательскую деятельность. Теоретическое обоснование политики свободной торговли, выгодной всем странам и народам, дали А. Смит, Д. Рикардо, Ф. Кенэ и другие экономисты. Движение сторонников фритредерства зародилось в последней трети XVIII века в Англии, и было связано с промышленной революцией. Борьба английских фритредеров была направлена против аграрных пошлин, поддерживавших высокие цены на сельскохозяйственные продукты в интересах крупных землевладельцев. В результате была осуществлена таможенная реформа, и в середине XIX века фритредерство полностью победило в Великобритании. В дальнейшем тенденции фритредерства проявились временно в торговой политики Франции, Германии, России (в 50— 60-е годы XIX в.) и других странах. Однако большинство государств придерживалось протекционистской политики. В ХХ веке принципы фритредерства — либерализации условий торговли — осуществлялись на практике в деятельности международных организаций и региональных экономических союзов.
С эпохи первоначального накопления капитала важнейшей составляющей экономической политики государства было соотношение протекционизма отечественному предпринимательству и либерализация международных экономических отношений. Стратегия замкнутости экономики и общества нашла отражение в политике автаркии.
Протекционизм (франц., от лат. — защита, покровительство) — государственная экономическая политика, направленная на поддержку национальной экономики, ее защиту от иностранной конкуренции, на расширение внешних рынков. Протекционизм осуществляется с помощью торгово-политических барьеров, которые ограждают внутренний рынок от ввоза импортных товаров, снижают их конкурентоспособность по сравнению с отечественными товарами. Протекционизм охраняет прежде всего развитие отечественной промышленности и сельского хозяйства.
Меркантилизм (от итал. – торговец, купец) — экономическая политика раннего капитализма, характеризующаяся активным вмешательством государства в хозяйственную жизнь. В период раннего меркантилизма (последняя треть XV – середина XVI вв.) запрещался вывоз денег за границу, а суммы, вырученные за продажу, иностранные купцы были обязаны истратить на покупку местных изделий. В период позднего меркантилизма (вторая половина XVI – XVII вв.) осуществлялась государственная протекционистская политика в отношении увеличения отечественного производства товаров для экспорта, что способствовало активному торговому балансу за счет вывоза готовых изделий за границу. Виднейшим представителем меркантилизма во Франции был Антуан Монкретьен (1575 – 1621), который впервые в 1615 году ввел термин «политическая экономия».
Характер протекционизма менялся в зависимости от исторической эпохи. В эпоху первоначального накопления капитала меркантилисты-теоретики и практики протекционизма требовали у власти защиты отечественной промышленности от иностранной конкуренции.
В период перерастания капитализма в монополистическую стадию "защитный" протекционизм сменился "наступательным", цель которого завоевание внешних рынков на основе защиты от иностранной конкуренции наиболее развитых отраслей промышленности. Получение монопольных прибылей внутри страны давало возможность реализации товаров на внешнем рынке по низким демпинговым ценам. Для современной мирохозяйственной интеграции характерен региональный протекционизм, который осуществляется на основе согласованных действий группы стран.
Новые времена породили другие подходы, среди которых выделяется кейнсианство – теория государственного антикризисного регулирования экономики. Её основные принципы были сформулированы английским экономистом Джоном Кейнсом (1883 – 1946). Если в прошлом государство стояло на позициях невмешательства в частнопредпринимательскую деятельность, то согласно кейнсианству общество всеобщего благоденствия возможно при активной государственной социальной политике. После Второй мировой войны получила развитие концепция неокейнсианства, акцентирующая внимание на экономическом росте и динамике.
В истории политэкономической мысли — от меркантилизма до кейнсианства и неокейнсианства, свободной (либеральной) экономики — вопрос о соотношении роли государственного вмешательства в экономику (протекционизма) и либерализации экономических отношений был и остается ключевым. Здесь сложились две крайности — от преимущественной опоры на собственные силы (автаркия) до активной борьбы за рынки сырья и сбыта.
Автаркия (греч. — сам и нахожусь в достатке) — самодостаточность, самоудовлетворенность, создание государства замкнутой экономики, разрыв традиционных международных экономических связей. Политика автаркии сопровождается интенсивной социальной демагогией, усилением вмешательства государства в экономику. Черты автаркии отмечаются в государствах, пытающихся "самим встать на ноги". Игнорирование международного разделения труда наносит ущерб национальной экономике и приводит к снижению жизненного уровня трудящихся.
Борьба без применения военной силы за выгодные позиции (рынки сырья и сбыта, транспортные коридоры) в мировой экономики проявилась в геоэкономических войнах, использующих различные приемы, вплоть до торговой блокады противника. Например, под знаком "защитного" протекционизма осуществлялась Континентальная блокада 1806-1814 гг. — экономическая борьба наполеоновской Франции с Великобританией.
Блокада была объявлена Наполеоном 21 ноября 1806 года Берлинским декретом, запрещавшим вести торговые, почтовые и другие сношения с Британскими островами. Континентальная блокада распространялась на большинство европейских союзных или зависимых от Франции государств. Блокада способствовала интенсификации металлургической, обрабатывающей и других отраслей французской промышленности и в то же время отрицательно сказалась на экономике европейских государств, имевших традиционные торговые связи с Великобританией. Наполеон оккупировал Гамбург, Бремен, Любек и другие ганзейские города, которые должны были содержать французских таможенников и береговых стражников. Франции не удалось сокрушить «Туманный Альбион» экономическими методами. Великобритания прибегла к контрблокаде, широкому развертыванию морской торговой войны и контрабанды. По Тильзитскому миру 1807 года к Франции присоединилась Российская империя. Невыгодные условия блокады обострили франко-русские отношения и явились одной из важнейших причин начала войны Наполеона против России в 1812 году. После полного разгрома французской империи блокада была окончательно отменена.
Континентальная блокада сыграла огромную роль в истории Европы. Блокада укрепила протекционистский подход Наполеона по отношению к французской промышленности и была направлена на удушение британской экономики путем изоляции от европейских рынков сбыта. Декрет Наполеона приветствовала промышленная буржуазия, избавляющаяся от английской конкуренции.
***
Имеется отечественный опыт политики открытости к другим государствам. Установление экономических и культурных связей Руси с Византией ввели Древнерусское государство в круг передовых европейских государств. Основой реформ Петра I была открытость российского государства к Европе. Последняя удачная попытка развития открытой экономики была предпринята в конце XIX века. Состоялось приобщение России к мировому хозяйству, укрепилась конвертируемость ее валюты на мировых рынках, что стимулировало приток в страну иностранного капитала. Становлению российской открытости способствовал опыт порто-франко в Одессе и других городах.
В истории российского многомерного коммуникационного пространства выделяется период, когда в государственной власти было достигнуто сочетание прагматической политики, ума и культуры, создавшее высокую созидательную энергетику. Благодаря политической воле и стратегическому видению, начала успешно реализоваться геоэкономическая стратегия Российской империи, у истоков которой стояли ныне полузабытые личности.
В результате Великих реформ XIX века создание инфраструктуры предпринимательства приблизило Россию к промышленно развитым странам, способствовало притоку иностранного капитала. Была в основном реализована евразийская экономическая программа правительства и создан коммуникационный мост между Западом и Востоком.
Раскрепостились творческие возможности народа, получившего личную свободу. По аналогии с протестантами питательной средой вышедших из крестьян первых русский предпринимателей стали христианские раскольники и старообрядцы, для которых “старина” символизировала вольность торговых слобод. На рубеже ХХ века народ ответил на реформы не только успехами в экономике, но и серебряным веком русского искусства, философии и литературы, меценатской деятельностью предпринимателей (Морозовых, Мамонтовых, Бахрушиных, Щукины, Терещенко и др.).
Становление капитализма в Российской империи в значительной степени опиралось на иностранные инвестиции, составлявшие в конце Х1Х и начале ХХ вв. половину капиталовложений в экономику. Открытие России иностранным капиталом началось после Крымской войны, показавшей промышленную отсталость империи. Электротехническая, химическая и другие отрасли промышленности создавались преимущественно с иностранной помощью. Однако беспошлинное десятилетие (1870 – 1880 гг.) способствовало ввозу промышленных товаров, что сдерживало развитие отечественной индустрии. И только с принятием в 1891 году менделеевского таможенного тарифа Российской империи были созданы благоприятные условия для ввоза капитала. Особую активность на российском рынке проявил германский, французский, английский и бельгийский капитал. Известный ученый-экономист Михаил Туган-Барановский писал: «Без помощи иностранного капитала криворожским рудам еще долго пришлось бы покоиться под черноземными полями Приднепровского края. Точно также в металлургическом деле Донецкого бассейна пионером явился англичанин Юз». На юге России не был почти ни одного предприятия, в котором бы не участвовал иностранный капитал. В результате южнорусские металлургические заводы выплавляли чугуна в 14 раз больше, чем уральские, а производительность труда была в пять раз выше. Иностранцы привнесли более высокую культуру производства и торговли, способствовали развитию внутреннего рынка. Промышленная революция в Российской империи осуществлялась с опорой на иностранный капитал и создание транспортной инфрастуктуры. Строительство железных дорог способствовало ускорению грузоперевозок и, в конечном счете, обороту капитала.
Зарубежным инвестиция отводилась важная роль в советском плане ГОЭЛРО, называемым «второй программой партии». Разработанный профессиональными специалистами документ предусматривал треть всех планируемых капвложений мобилизовать за границей в виде долгосрочных займов и концессий. Вопрос о создании смешанных обществ с участием иностранного капитала стал особенно актуален в связи с Генуэзской международной экономической конференцией, посвященной вопросам послевоенному восстановлению Европы. Советской России предоставлялся шанс для мирохозяйственной интеграции и ускоренного возрождения отечественной экономики. В своем докладе на ХI съезде РКП (б) в 1922 году Владимир Ленин сделал центральным тезис о единстве мирового хозяйства и международного рынка, «которому мы подчинены, с которым связаны, от которого не оторваться». Россия и капиталистические страны обречены на сотрудничество. Предлагалось создание смешанных обществ, которые должны были стать школой хозяйствования. В статье «О монополии внешней торговли» Ленин подчеркивал: «Система смешанных обществ есть единственная система, которая в состоянии действительно улучшить плохой аппарат НКВТ (народного комиссариата внешней торговли, — В.Д.), ибо при этой системе работают рядом и заграничный и русский купец. Если мы не сумеем даже при таких условиях подучиться и научиться и вполне выучиться, тогда наш народ совершенно безнадежно народ дураков» (ПСС, т. 45, с. 336). Однако в дальнейшем был взять курс на изоляционизм и индустриализацию с опорой на собственные силы — систему ГУЛАГа и трудовые ресурсы деревни.
Прошли десятилетия и в 1988 году мысль вождя пролетариата повторил с тем же «успехом» последний советский партийный лидер Михаил Горбачев в своем выступлении на сессии генеральной Ассамблеи ООН: «Мировое хозяйство становится единым организмом, вне которого не может нормально развиваться ни одно государство, к какой бы общественной системе оно ни принадлежало и на каком бы экономическом уровне оно ни находилось». Советское руководство разрешило создание совместных предприятий с участием иностранного капитала. Правда, оставаясь верной коммунистической догме, предпочтение было отдано организации предприятий с социалистическими странами. Таким образом, политэкономия социализма обогатилась еще одним перлом — понятием об идеологической конкурентоспособности мирового рынка, где, например, Монголия получала преимущества перед Соединенными Штатами. Прошло несколько лет, и под обломками СССР было погребено большинство совместных предприятий, оказавшихся неконкурентоспособными в условиях открытой экономики.
Геоэкономические стратегии ХХ столетия
В ХХ веке экономическая модель развития мирового хозяйства претерпела значительные изменения. В 30-е годы молодой английский экономист Колин Кларк, окончивший Оксфордский университет и преподававший в Кебридже, систематизировал представления об общественном производстве и создал концепцию трехсекторной экономической модели. Общественное производство стало рассматриваться как совокупность трех основных секторов. К первичному сектору отнесены добывающие отрасли и сельское хозяйство, вторичный включил обрабатывающую промышленность, третий — сферу услуг. Этот подход нашел широкое распространение, в дальнейшем на его основе сформировалась методология деления общества на доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную эпохи.
Теория индустриального общества возникла в 50-х годах ХХ века, её активно развивали Дж. Гэлбрейт, Р. Арон, У. Ростоу, С. Кузнец и др. Американский экономист Джон Гэлбрейт понимал под индустриальным обществом капитализм, при котором специализированные знания и их координация стали решающим фактором экономического развития. Раньше земля была основным фактором производства, а поэтому вся политическая и экономическая власть находилась в руках земельных собственников. В индустриальном обществе власть переходит к технократам, организаторам производства.
Французский философ и социолог Реймон Арон выдвинул положение о капиталистическом и социалистическом типах индустриального общества. Между ними основные различия заключаются в характере собственности на средства производства, а также в рыночном или плановом способе регулирования экономики. Арон уделяет внимание географическим, историческим и демографическим факторам.
Американский экономист Уолт Ростоу выделял пять исторических стадий общественного развития: традиционное общество, подготовка условий для экономического роста, взлет или подъем, движение к зрелости, эра высокого массового потребления. Главной целью последней стадии является создание «государства народного благосостояния». В основу выделения стадий положены не производственные отношения, а технологический уровень развития.
Теория индустриального общества послужила методологической основой возникновения теории конвергенции. В основу теория конвергенции положена идея эволюционного развития общества и взаимопроникновения капитализма и социализма, образующих единое индустриальное общество. Впервые представления о сходстве двух систем были сформулированы американским социологом Питиримом Сорокиным в его теории о «гибридизации общества». К этим воззрениям близка теория стадий экономического роста Уолта Ростоу.
Французский экономист и социолог Франсуа Перру выдвинул теорию полюсов роста, являющуюся совокупностью концепций «доминирующей экономики» и «гармонизированного роста». Эффект доминирования приводит к поляризации пространства вокруг отрасли (полюса роста). В результате гармонизированного роста на основе «социального диалога» создается общество социальной гармонии и «всеобщей экономики». Эту теорию в Советском Союзе иногда отождествляли с концепцией территориально-производственных комплексов, имеющей исключительно производственную природу.
Теория догоняющей страны с моделью «цикла преодоления отсталости» была сформулирована в 30-е годы японским экономистом К.Акамацу и получила поэтическое название «летящие гуси». Основным преимуществом развивающихся экономик является дешевизна трудовых ресурсов, благоприятные природно-климатические условия производства и богатство природных ресурсов. Одновременно развивающиеся страны испытывают дефицит квалифицированных кадров и нехватку заемных капиталов. Этим зачастую предопределена их специализация на производстве и экспорте аграрно-сырьевых и минеральных ресурсов. Здесь не требуется высокой квалификации рабочих и постоянных крупных инвестиций. При этом развивающимся странам выгодно специализироваться на производстве полупродуктов или комплектующих изделий.
Индустриальные страны с избыточными ресурсами капитала и квалифицированных рабочих кадров предпочитают специализироваться на капитало-, науко- и техноемких изделиях. Однако такое разделение труда подвижно и изменчиво в силу ускоряющегося научно-технического прогресса. Повышение заработной платы, уровня и качества жизни в странах индустриального ядра мировой экономики приводит к удорожанию производимых здесь товаров и услуг, чья международная ценовая конкурентоспособность падает. Это обстоятельство заставляет деловые круги из высокоразвитых стран постоянно перемещать нижние «этажи» отечественного производства в менее развитые страны с дешевой рабочей силой. Так постепенно складываются транснациональные объединения.
В процессе международного цикла производства лидирующая страна постепенно передает свои производственные мощности следующим за ней по технико-экономическому развитию странам. Последние по мере технологического прогресса и профессионального роста, повышения уровня оплаты труда в свою очередь переносят собственные производственные мощности в третьи страны и так далее. В начале передается «вниз» по цепочке текстильное производство. Затем перемещается химия, металлургия, автомобилестроение и, наконец, электроника. Эта теория была подтверждена на практике не только в Японии, но и других странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Однако этот опыт оказался неприемлем для догоняющих постсоветских стран.
Стратегия преимущественно импортозамещающей индустриализации с невысоким уровнем мирохозяйственной интеграции и с ограничением участия иностранного капитала в национальной экономике сделали Индию менее уязвимой по сравнению с другими развивающимися странами в период азиатского финансового кризиса. Здесь к концу прошедшего столетия численность среднего класса увеличилась до 200 млн. человек.
Острая продовольственная проблема в развивающихся странах обусловила формирования особой геоэкономической стратегии, получившей название «зеленая революция». Научно-технический прогресс и появление новых высокоурожайных сортов зерновых создали объективные предпосылки для модернизации сельского хозяйства на основе соблюдения необходимых агротехнических приемов, включая расширения использования удобрений и пестицидов, строительство ирригационных систем. «Зеленая революция» решала одну из задач Всеобщей декларации прав человека — реализации «права на продовольствие». Борьба с голодом была возведена в ранг государственной политики. В 60-70-е годы «зеленая революция» в наибольшей мере охватила страны Южной и Юго-Восточной Азии. Во второй половине ХХ века при двукратном увеличении населения Земли удалось добиться увеличение производства зерновых и мяса почти в три раза. Однако «зеленая революция» не смогла остановить дальнейшую деградацию пахотных земель, а крупномасштабное использование пестицидов (убивающих заразу) создало реальную угрозу здоровью людей.
«Зеленая революция» внесла весомый вклад в решение продовольственной проблемы, но обещанной победы над голодом к началу ХХ1 века достигнуть не удалось. По данным ООН 830 млн. жителей Земли страдают от голода, а прожиточный уровень свыше 1,5 млрд. человек составляет менее доллара в день. Мировые полюса голода расположены в странах Африки южнее Сахары. К традиционным регионам с высоким уровнем бедности прибавилось постсоветское пространство. Только в России и Украине численность бедных увеличилась за 90-е годы, примерно, с 2 до 50 % населения.
На рубеже веков решение продовольственной проблемы стали связывать с достижениями генной инженерии — генетической модификации организмов. Биотехнология создала растения с генными характеристиками, увеличивающими сопротивляемость определенным вредителям и гербицидам. По прогнозам объем продаж траснгенных продуктов увеличится за первое десятилетие ХХ1 века с 2 до 25 млрд. долларов, а лекарственных препаратов, полученных методами генной инженерии, — с 50 до 100 млрд. долларов.
В США на научные исследования и разработки в области биотехнологий ежегодно тратится свыше десяти миллиардов долларов. Треть посевных площадей под кукурузу и картофель используют посадочный материал, сконструированный методами генной инженерии. Местные фермеры планируют получать от трансгенных культур ежегодно до 5 млрд. долларов дополнительного дохода за счет экономии гербицидов и удобрений. Миллиардный Китай на основе биотехнологий намерен окончательно решить продовольственную проблему.
Оппоненты биотехнологий высказывают опасения, что трансгенные растения таят непредсказуемые последствия для здоровья человека и среды его обитания, могут привести к уничтожению человечества.
Теория постиндустриального общества представляет собой дальнейшее развитие концепций индустриального общества и стадий экономического роста. Даниел Белл и другие американские социологи (Маршалл Мак-Люен, Герман Кан, Ольвин Тоффлер, Джон Несбит, Фрэнсис Фукуяма) выдвинули и обосновали теорию постиндустриального общества с доминирующей ролью производства услуг и информации. В отличие от стихии рынка, социум управляется решениями, принимаемыми интеллектуальной элитой. Наступает мир постиндустриальной политкорректности, эгалитарной «глобальной деревни» и либерального «конца света». Но пришествие благостного мироустройства не состоялось, его место заняли романтические иллюзии.
Основоположником теории постиндустриального общества является американский социолог Даниел Белл. Работая над прогнозами социального развития капитализма, ученый в 60-70-е годы сформулировал концепцию постиндустриального общества. Научно-техническая революция вызвала глубокие изменения в различных областях жизни, что привело к преобразованию капитализма. Основными признаками постиндустриального общества Белл считал дополнение старой машинной технологии растущим применением «интеллектуальной технологии», использующей вычислительную технику. В экономике преобладающее значение приобретает сфера услуг, а важнейшим институтом нового общества становятся университеты и исследовательские центры. Власть переходит от капиталистической олигархии и корпораций к технократической элите, владеющей новой технологией принятия решений. В постиндустриальном обществе трансформируется природа собственности на средства производства. Традиционная частная собственность теряет свое значение, а её место занимает интеллектуальная собственность, основанная на умственном труде личности.
В начале 70-х годов получило развитие глобальное моделирование в целях системного анализа долгосрочных процессов мирового развития на базе использования формализованных методов и возможностей ЭВМ. После первой работы Джона Форрестера «Мировая динамика» (1971) группой сотрудников Массачусетского технологического института (США) под руководством Д. Медоуса (ученика Форрестера) была разработана более разветвленная модель мирового развития, популярно изложенная в труде «Пределы роста», так называемом первом докладе «Римского клуба».
«Римский клуб» — международная неправительственная организация, занимавшаяся активно в 70-е годы исследованием перспектив глобального развития. Организация была основана в 1968 году в Риме и объединила несколько десятков ученых (экономистов, кибернетиков, математиков и др.), общественных и политических деятелей, руководителей крупных международных корпораций и финансовых институтов. В докладах «Римского клуба» обосновывалась концепция неизбежности «глобальной катастрофы» при сохранении существующих тенденций развития общества. Была сформулирована геополитическая концепция «Север – Юг». Конфликт между промышленно развитым Севером и Югом, включающим развивающиеся страны и Китай, рассматривается как главная причина многочисленных противоречий и кризисов глобального масштаба. Участники «Римского клуба» призывали к конвергенции государств, принадлежащих к различным социально-экономическим системам.
В «Пределах роста» в основу расчетов была положена идея о невозможности неограниченного роста в ограниченной и не воспроизводимой среде. Медоус на основе анализа динамики достоверных запасов сырьевых ресурсов пришел к пессимистическому выводу. В 1974 году известность получил второй доклад «Римскому клубу» «Человечество на перепутье», подготовленный М. Месаровичем и Э. Пестелем. Третий коллективный доклад «Преобразование международного порядка» был посвящен проблемам перестройки международных экономических отношений. «Новый мировой порядок» необходимо формировать на основе сокращения гонки вооружений, преодоления продовольственного кризиса и последствий «демографического взрыва». Для этих целей необходимо создать наднациональные институты, призванные обеспечить перераспределение ресурсов в пользу развивающихся стран. Из последующих докладов следует выделить «Будущее мировой экономики», выполненного исследовательской группой ООН под руководством Лауреата Нобелевской премии в области экономики Василием Леонтьевым.
Первая мировая геоэкономическая война
Самым крупным невоенным (геоэкономическим) сражением ХХ века была Первая мировая «холодная война». После Второй мировой войны американская модель свободного предпринимательства считалась лучшей и Соединенные Штаты кладут её в основу плана Маршалла — программы восстановления и развития европейских стран. Идея программы была выдвинута государственным секретарем США генералом Дж. К. Маршаллом (1880-1959), возглавлявшим в 1939-1945 гг. Генеральный штаб американской армии и понимавший важность планирования материально-технических ресурсов. 5 июня 1947 г. генерал Маршалл в выступлении в Гарвардском университете объявил о программе экономической помощи Европе. Эта помощь предназначалась и Советскому Союзу, принявшему основной удар фашистской Германии. При этом не ставились политические условия, не требовалось смены идеологии. Страны-участницы программы восстановления европейской экономики обязывались только способствовать развитию свободного предпринимательства. Таким образом, Советскому Союзу представлялся уникальный шанс интегрироваться в мировое хозяйство. Сталинский режим оставил народ-победитель без международной помощи.
В 1948-1951 гг. Соединенные Штаты выделили по плану Маршалла 16-ти европейским странам 17 млрд. долларов, из них 60% помощи получили Великобритания, Франция, Италия и ФРГ. Но помощью можно распорядиться по-разному: её можно проесть или разворовать. Федеративная Республика Германия, созданная в результате объединения британской, американской и французской оккупационных зон, получила в 1946-1954 гг. 2,7 млрд. долларов. Сумма не астрономическая, но на неё можно было сыто накормить, хорошо одеть и обуть немцев и ... вновь остаться у разрушенного дома с протянутой рукой. Немцы поступили по-другому. Они не стали слепо выполнять рекомендации по внедрению казалось бы идеальной американской модели свободного предпринимательства.
Что же произошло в послевоенные годы на родине главного могильщика капитализма Карла Маркса? Поверженная фашистская Германия лежала в руинах, обеспечив прожиточный минимум, немцы направили основные средства в производство. И каждый американский доллар дал возможность создать ценности на сумму от 10 до 20 долларов. Возрождение Германии связано с личностями выдающихся немецких ученых — отца «экономического чуда» Людвига Эрхарда (1897-1977) и духовного отца послевоенной немецкой нации Карла Ясперса (1883-1969).
Модель «социального рыночного хозяйства» содержала актуальную и единовременно тривиальную мысль профессора Эрхарда: социальная направленность экономики реализуется не через совершенствование механизма распределения, а через подъем производства. Эта концепция вызвала бурю неприятия, как со стороны оккупационных властей, так и социал-демократической партии Германии, выступавшей за централизованное плановое хозяйство. Потребовались гражданское мужество, убежденность ученого и железная логика, чтобы отстоять свободу экономики против государственного вмешательства. Американская военная администрация рассмотрела в социальном рыночном хозяйстве коммунистические идеи. Но помощь Эрхарду пришла неожиданно с Востока благодаря «сталинизации» новых стран народной демократии.
Большое значение для возрождения Германии имели немецкий менталитет и отечественная культура рыночных отношений, включая уважение к профессии предпринимателя и к интеллекту. Немцы в целом трудолюбивы и дисциплинированны, основательны и энергичны, добросовестны в любом деле, у них сильно развита любовь к порядку, чувство долга и привычка повиноваться властям, они нередко готовы на большие личные жертвы, и проявляют мужество в случае физической опасности. И, пожалуй, самое главное, в послевоенной Германии никто не обещал народу скорого пришествия светлого идеального будущего.
В дальнейшем модель социальной рыночной экономики неоднократно корректировалась в поисках баланса между государственным регулированием и либерализацией предпринимательской деятельности. Так лозунг 70-х годов «Больше рынка, меньше государства» сменился на новый «Больше рынка при сильном государстве».
В Восточной Европе сложилось ошибочное представление о роли американского плана Маршалла, ставшего «звездным часом» для возрождения Западной Европы. Если бы Германия слепо следовали американским рекомендациям, вряд ли пришлось говорить об «экономическом чуде». Это особенно относится к Японии, где передача американских управленческих знаний трансформировалась через собственные традиции.
Во второй половине ХХ века на Западе проблема соотношения либерализации экономики и государственного регулирования приобретает особую актуальность. До энергетического кризиса 70-х годов усиливается государственное регулирование и значение планового начала, что было ответом на вызов СССР догнать и перегнать США. В Англии лейбористы, а в Америке демократы проводили политику национализации. Энергетический кризис остановил этот процесс из-за неспособности государственных структур предложить эффективные методы его преодоления. Начался процесс «тэтчеризма» и «рейганизма», сопровождавшийся приватизацией и отменой государственного регулирования, за исключение инфраструктурных отраслей (пути сообщения, связь и энергосистемы), образования и науки, внешней торговли и внешнеполитической деятельности, направленной на создание благоприятных условий для национальной экономики.
В 90-е годах начала испытывать серьезный кризис модель общества всеобщего благоденствия или социальной рыночной экономики. «Новые демократы» в США, «новые лейбористы» в Англии и «новые социал-демократы» в Германии начали осваивать идеологию «третьего пути». Как отмечалось выше, ключевым элементом жизнедеятельности объявляется не индивид и не общество, а отношения или коммуникации между людьми на различных уровнях социальной иерархии. Коммунитаристы выбирают «третий путь» для гражданского общества между государственным коллективизмом и неолиберальным индивидуализмом. «Третий путь» порывает с тэтчиризмом и кейнсианской концепции, основанной на удовлетворении спроса. Главный секрет успеха в экономике теперь не всегда зависит от физического и финансового капитала, а от богатства человеческого фактора — знаний, идей и творчества. Принцип равенства в распределении социальных благ заменяется на новый «Кто не работает — тот не получает пособия».
Победа Запада в «холодной войне» была обеспечена в первую очередь экономической мощью Соединенных Штатов. Для окончательного разгрома противника была использована известная предпринимательская психология заемных средств для возможного получения высоких дивидендов в будущем. В период администрации Рейгана была осуществлена простая и одновременно гениальная технология. Государство Соединенные Штаты «заняли» преимущественно на внутреннем рынке капитал, чтобы предложить такие темпы гонки вооружений, которые стали смертельными для советской экономики. Образовался фантастический государственный долг Соединенных Штатов, составивший к концу ХХ века 5,8 трлн. долларов. Однако при профиците государственного бюджета, когда годовые доходы превышают расходы на 100 – 200 млрд. долларов, проблема задолжности может быть решена в течение десятилетия без каких-то ни было отрицательных последствий для уровня жизни американских граждан.
Об военных и экономических победах можно говорить только в определенных временных границах. Как свидетельствует история, победа часто кружит голову победителям и появляется новый соблазн — навязать свою не только экономическую, но и политическую модель другим народам. И на руинах «холодной войны» начала формироваться политика военной силы по отношению к «неправильным народам», которым Соединенные Штаты пытаются насильно подарить «права человека» с помощью самых «справедливых» бомб и ракет. Увы, это не новые, а хорошо забытые технологии, имеющие глубокие исторические корни. В середине второго тысячелетия западноевропейцы уже «дарили» христианство американским индейцам с помощью огня и меча. Теперь из Нового Света США пытаются принудить к демократии «неправильные народы» Евразии — колыбели мировых цивилизаций.
Стратегия «гегемонии стабильности»(Стюарт Корбридж, Кембриджский университет, Великобритания) основывается на регулировании и контроле международных отношений с позиций гегемонии силы. Согласно этой концепции, современный мир развивается по сценарию «гегемонной нестабильности», проявляющейся в международной торговле, движении капитала и неплатежеспособности. Геополитическая экономика (геоэкономика) мирового порядка может развиваться в сторону энтропического беспорядка или децентрализованного порядка.
Проигрыш в «холодной войне» породилна развалинах социалистического «лагеря» стратегию «бомжей». В её основе желание интегрироваться в западноевропейское экономическое пространство за счет холопской лояльности, международных кредитов и имитации реформ, ведущей к казнокрадству и деиндустриализации. «Совковая» ментальность граждан, разучившихся думать, позволяет временно эксплуатировать эту «стратегию».
В конце ХХ века «холодный» мир сменился региональными геоэкономическими войнами. Наряду с внешнеторговыми идут сражения за транзит грузов, транспортные коридоры, энергетические ресурсы, региональные условия хозяйствования и рынки сбыта. Для победителей эти войны заканчиваются экономическим ростом, а для побежденных — потерей геостратегического положения страны или регионов, утратой транзитных функций транспортно-коммуникационных узлов и, в конечном счете, падением уровня и качества жизни граждан.
Природа экономической глобализации
Западные геополитические теории неолиберальной глобализации, взаимозависимого мира «открытого общества» получила особый импульс после падения Берлинской стены и распада мировой социалистической системы. О стремлении к глобальной интеграции свидетельствуют расширение мирохозяйственных связей, рождение Всемирной торговой организации и проведение под эгидой ООН операций по поддержанию или восстановлению мира.
Глобализация выступает как высшая стадия интернационализации. По аналогии с империализмом как высшей стадии капитализма, глобализация стала проявлением высшей стадии империализма. Глобализация мировой экономики представляется более широким понятием, чем мирохозяйственная интеграция. Глобализация экономики ведет к либерализации общественных отношений. Это представляет собой серьезный вызов для политических элит. Повышается мобильность граждан, что особенно наглядно демонстрируют темпы развития международного туризма и миграционных процессов.
Глобализация сопровождается нарастающей либерализацией и взаимозависимостью национальных рынков товаров, услуг и капиталов. За период 1980 – 2000 гг. доля мирового экспорта товаров и услуг в глобальной экономике возросла с 15 до 25 %. В торговле акциями на финансовых рынках возрастает доля иностранных партнеров. В результате Уругвайского раунда переговоров ГАТТ и создания в 1995 году Всемирной торговой организации дальнейшая либерализация международного движения товаров, услуг и капиталов усилила открытость национальных экономик.
Мобильность мирового капитала возросла с 80-х годов, тогда как раньше в международных экономических отношениях преобладала внешняя торговля. Международный спекулятивный капитал через валютные и фондовые биржи может повлиять на финансовое состояние страны, слабо напрямую интегрированной с кризисным регионом.
Рост портфельных (спекулятивных) инвестиций стимулировался потребностями диверсификации и стремлением избежать налогообложения. Прямые инвестиции возрастали по мере повышения мобильности современных производственных технологий и развития совместного предпринимательства.
Для привлечения иностранных инвестиций давно уже не достаточны отдельные экономические преференции, необходимо создание конкурентоспособности региональных условий хозяйствования, включающих политические, социальные и производственно-экономические факторы. При этом необходимо помнить, что портфельные (спекулятивные) и прямые инвестиции ведут себя по-разному на местных рынках. Спекулятивные инвестиции быстро приходят и уходят, если финансовый рынок слабо развит, прямые инвестиции осуществляются через покупку собственности или её части, например, отдельной фирмы или компании. Немецкие предприниматели больше предпочитают вкладывать за рубежом прямые инвестиции, тогда как географически удаленные от многих местных рынков американские бизнесмены делают ставку на портфельные инвестиции. Мировым лидером по привлечению иностранных инвестиций, особенно в информационные технологии, являются Соединенные Штаты.
Глобализация обусловлена взаимосвязанностью мира и информационной революцией, развитием мировых телекоммуникаций и цифровых электронных сетей (сетевые международные электронные системы, электронная почта, системы обмена информации по электронным сетям, электронные банковские и торговые системы). У частных лиц появился доступ к каналам связи, рынкам и источникам информации, которые прежде контролировались только государством или международными корпорациями. Информационные ресурсы безграничны, а пользовании ими не обусловлено правом собственности. Информационный продукт слабо зависит от издержек производства и конкуренции. Более высокая мобильность информации, связанная с новыми цифровыми коммуникационными сетями, способствует ускорению оборачиваемости капитала.
Возрастают интернационализация инновационного процесса и обостряется конкуренция технологий. Использование инновационных знаний превратилось в важное условие делового успеха, который все меньше зависит от концентрации производства и других классических факторов размещения производства.
Глобализация ведет к распаду сложившегося международного (межнационального) разделения труда. Одновременно усиливается роль межкорпорационного разделения труда. Многие отрасли промышленности развиваются по кластерному принципу концентрации интеллектуального продукта технологий, например, компьютерных в Силиконовой долине (Калифорния), и деконцентрации производства комплектующих. В связи с быстрым развитием транспорта и коммуникационных систем географическую удаленность можно преодолевать все с меньшими затратами. В связи с объединением национальных компаний в международные корпорации и развитием сборочных производств в третьих странах усиливаются тенденции деконцентрации производства, возможности которого могут быть реализованы в разных частях мира.
В результате возрастает роль транспорта в производственно-технологическом цикле. Для разных стран становятся общими проблемы увеличения пропускной способности имеющихся транспортных систем, вопросы налогообложения, таможенных пошлин, различных экологических и других ограничений. Глобальная взаимозависимость трансграничных потоков капитала, товаров и услуг не только способствует дальнейшей либерализации мировой торговли, но и созданию интермодальных транспортных коридоров.
В международных экономических отношениях, где раньше преобладали внешняя торговля и совместное предпринимательство, возрастает мобильность капитала, а промышленность подобно сельскому хозяйству переходит в разряд невыгодных. Рост портфельных инвестиций стимулируется потребностями диверсификации и стремлением избежать налогообложения. Идет острая конкурентная борьба за сокращения трудовых затрат. После открытия Китая и распада мировой социалистической системы образовался гигантский рынок дешевой рабочей силы. Уменьшились преимущества в производительности труда в странах с высокой заработанной платой. В результате усилилась международная конкуренция региональных условий хозяйствования. Отмечается кризис модели социально ориентированной экономики, например, в Германии. Преимущества получают страны с низкой зарплатой, где созданы благоприятные условия для размещения производства и сбыта, что способствует притоку зарубежных инвестиций. Азиатско-Тихоокеанский регион становится реальным мировым полюсом массового производства массовых изделий.
В международной конкуренции решающую роль играют транснациональные корпорации с годовым оборотом капитала в сотни миллиардов долларов. ТНК, особенно банковско-финансовые, обладают высокой степенью свободы и не подвластные государственному регулированию. На Востоке формируется новая идеология организации производства ТНК, когда менеджмент обеспечивается не только через качество товара, но и качество жизни сотрудников.
Глобализация усиливает влияние внешних факторов развития. В условиях открытого общества и экономики мировое сообщество погружается все более в состояние стратегической нестабильности, переменчивости и несбалансированности открытых систем. Финансовый региональный кризис может стать мировым, а самые гениальные аналитики не всегда могут прогнозировать его состояние.
Особенно подвержены внешнему воздействию государства переходной экономики. В условиях открытости высокоразвитые страны беспрепятственно проникают на рынок более слабых стран, разоряя местную промышленность и экспортируя чужие социокультурные ценности. Если у восточных цивилизаций (Япония, Китай и др.) внешние заимствования ограничиваются материально-практической сферой и никогда духовной, то постсоветские государства в результате шоковой либерализации пытаются заимствовать чужие стандарты качества жизни, когда в межкультурном обмене социокультурная информация доминирует над технологической. Только Китай демонстрирует нелиберальное реформаторство при сильном государстве и отсутствии гражданского общества.
События конца ХХ века показали утопичность глобализации по западному сценарию. Берлинскую стену оказалось физически легче разрушить, чем преодолеть социокультурные различия «равноразных миров». Одновременно проявляются тенденции сохранения национальных интересов, поиска места страны в многомерном коммуникационном пространстве.
Глобализация является противоречивым и неравномерным процессом, охватывающим как тенденции интеграции, так и распада. Не существует однозначной её оценки. Колониализм так же можно рассматривать как этап на этом пути. Конкретным проявлением глобализации являются контрабандная торговля и нелегальная миграция. Неолиберальная модель глобализации дает возможность высокоразвитым державам сохранять господствующие позиции даже в условиях политической независимости бывших колоний. Попытки развивающихся стран сформулировать новый экономический порядок в мире, обеспечивающий перераспределение ресурсов в пользу периферии мирового хозяйства, не увенчались успехом.
Результаты глобализации зависят от функций места и социального времени. Выделяется две волны либерализации внутри- и внешнеэкономических режимов в промышленно развитых странах — послевоенная и с середины 80-х годов, вызванная необходимостью преодоления мирового энергетического кризиса. Только тогда многие развивающиеся страны встали на путь либерализации и стратегии врастания в мировое рыночное хозяйство.
Западные ученые среди необходимых условий ускоренного развития периферийных стран называют эффективную экономическую политику, включающую режим открытой экономики и защиту прав частной
Назад Далее
«Геополитика сверхдержав»
