Обсудить статью в дискуссионном клубе 
Южный Кавказ. Геополитические итоги 2014 года и прогнозы
Владимир Дергачев
Прошедший год на Южном Кавказе нарастала турбулентность под действием как внешних, так и внутренних причин. В ближайшем будущем ситуация в Кавказском регионе в целом принципиально не изменится. Но некоторые тенденции улучшения российско-турецких и российско-иранских отношений позволяют надеяться, что Москва, Анкара и Тегеран смогут более тесно координировать свои усилия по обеспечению стабильности в регионе.
Владимир Евсеев, директор Центра общественно-политических исследований, для МИА «Россия сегодня».
Уходящий 2014 год был наполнен международными событиями, многие из которых носили дестабилизирующий характер. Украинский кризис чрезмерно обострил отношения между Россией и Западом в целом. Его следствием стали введенные против Москвы финансово-экономические санкции, но это не привело к стабильности на востоке Украины. Возникло «Исламское государство», что создало угрозу не только Ираку и Сирии, но и всем близлежащим странам. Инициированные США и их союзниками процессы ведут к децентрализации (вплоть до распада) не только Ливии, но и Украины, Ирака, Афганистана, Йемена и ряда других государств. Такая нарастающая турбулентность была свойственна и Кавказскому региону.
Абхазия и Южная Осетия. В конце мая под давлением оппозиции был вынужден уйти в отставку президент Абхазии Александр Анкваб. Этому способствовали чрезвычайно серьезные проблемы в социально- экономической сфере, незаконная паспортизация мегрельского населения, неэффективное расходование выделяемых Россией финансовых средств, отсутствие контроля за пересечением сухопутных и морских границ с Грузией и многие другие причины. Казалось бы, что потом ситуация стала существенно улучшаться: прошли президентские выборы, в результате которых уже в первом туре победил лидер оппозиции Рауль Хаджимба, подписан российско-абхазский договор о союзничестве и стратегическом партнерстве, а Москва заявила о готовности в два раза увеличить для Сухума выделяемую помощь. Тем не менее, после ратификации указанного договора, возможно в начале 2015 года, наступит достаточно сложный процесс его реализации, который не только потребует от России значительных ресурсов, но и, скорее всего, обострит ее отношения с Грузией, в частности по вопросу обеспечения охраны морских границ Республики Абхазия.
С территории Южной Осетии продолжается отток местного населения. В начале июня там прошли парламентские выборы. При значительной явке избирателей (порядка 60%) победила политическая партия «Единая Осетия». Провозгласив своей целью присоединение к РФ, она получила 43% голосов избирателей. Но это создаст для Москвы высокие политические риски и сделает принципиально невозможным восстановление отношений с Тбилиси. Как следствие, такое вряд ли возможно не только в 2015 г., но и в ближайшие годы.
Нагорный Карабах. В начале августа серьезно обострился нагорно-карабахский конфликт. Азербайджанская сторона провела разведку боем практически по всему периметру границ с этим непризнанным государством. В результате боевых действий погибло не менее 50 азербайджанских и 15 армянских военнослужащих. И хотя удалось избежать использования тяжелых вооружений, интенсивность боев была наиболее высокой с момента подписания 12 мая 1994 г. Соглашения о прекращении огня в зоне нагорно-карабахского конфликта. Новое обострение ситуации произошло 12 ноября, когда вооруженные силы Азербайджана сбили боевой вертолет Ми-24 карабахской армии обороны. Следует заметить, что этот вертолет летел с армянской стороны вдоль линии боевого соприкосновения. В результате погибли три члена экипажа, для вывоза тел которых была проведена специальная военная операция.
По-видимому, до проведения в июне следующего года в Азербайджане Европейских игр противоборствующие стороны будут воздерживаться от взаимных провокаций. Однако в дальнейшем такое вполне возможно ввиду не реализуемости предложенных Минской группы ОБСЕ обновленных «Мадридских принципов», что подразумевает поэтапный вывод армянских войск из так называемого «пояса безопасности», демилитаризации этой зоны и проведения референдума по статусу Карабаха. В силу различных причин такой подход был отвергнут и в Баку, и в Ереване, поэтому сейчас возможно лишь сохранение в зоне вооруженного конфликта статус-кво. Для его поддержания в условиях относительной стабильности нужно, как минимум, не только отвести из зоны боевого соприкосновения снайперов, но и тяжелые вооружения (в первую очередь – реактивные системы залпового огня).
Грузия. Сложная внутриполитическая ситуация сохраняется в Грузии. Летом там прошли выборы в органы местного самоуправления. В их ходе правящей коалиции «Грузинская мечта» удалось значительно укрепить свои позиции внутри страны. При этом правящая коалиция смогла добиться убедительной победы без явной поддержки со стороны Бидзины Иванишвили, но в основном за счет мажоритарных округов. На выборах же по партийной системе «Грузинская мечта» получила 51% голосов избирателей, а оппозиционное «Единое национальное движение» поддержали 25% избирателей. В начале октября в Грузии разразился политический кризис, обусловленный отставками министра обороны Ираклия Аласания, государственного министра по вопросам евроатлантической интеграции Алекси Петриашвили и министра иностранных дел Майи Панджикидзе, а также всех ее заместителей и более десятка послов Грузии в зарубежных дипломатических миссиях. Как следствие, из правящей коалиции «Грузинская мечта» вышли представители партии «Свободные демократы». Во многом правящую коалицию удалось сохранить за счет прозападной, ранее связанной с «Единым национальным движением» Республиканской партии, фракция которой состоит из девяти депутатов.
В целом это создает серьезную нестабильность, особенно учитывая межэтническое противостояние и растущее влияние радикального ислама в ряде регионов страны на фоне территориальных проблем с Абхазией и Южной Осетией и постоянных внешних заимствований. В таких условиях возможно возвращение во власть «Единого национального движения» в составе новой правящей коалиции, но, конечно, без дискредитировавшегося себя лидера Михаила Саакашвили.
Армения. Непростая ситуация наблюдается и в Армении. И причина здесь не столько в тяжелом социально-экономическом положении, обусловленном транспортной блокадой со стороны Турции и Азербайджана и нерешенностью проблемы Нагорного Карабаха, сколько в стремлении правящей элиты сохранить свою власть путем перехода к 2017 г. от президентской к парламентской форме правления. Категорически против этого выступила оппозиция в лице политических партий «Процветающая Армения», «Наследие» и Армянский национальный конгресс.
Вместе с тем, оппозиция гарантировала неприкосновенность «должностей и имущества» в случае смены власти и в своем большинстве не стала препятствовать вступлению Армении в Евразийский экономический союз (ЕАЭС), который начнет свою деятельность с 1 января 2015 г.
При этом следует учитывать, что в июне 2014 г. Грузия подписала Соглашение об ассоциации и об углубленной и всеобъемлющей зоне свободной торговли с ЕС. Между Ереваном и Тбилиси наверняка возникнут правовые проблемы, в частности в сфере вторичного налогообложения и таможенного регулирования. Именно здесь придется урегулировать взаимоотношения между ЕС и ЕАЭС.
Азербайджан. По мнению экспертов, наиболее непростая ситуация складывается в Азербайджане, где на фоне сокращения объемов добычи нефти действует достаточно жесткий механизм управления страной. Ситуация усугубляется за счет изменений конфессионального состава местного населения (все больше увеличивается доля граждан, придерживающихся суннитского направления ислама) и его радикализации на религиозной и межнациональной основе.
Ввиду крайне неравномерного распределения доходов от продажи углеводородного сырья существенная часть населения становится трудовыми мигрантами, в основном на территории РФ. При ухудшении экономической ситуации в России они могут вернуться в Азербайджан и принять активное участие в протестном движении. Хуже того, их могут возглавить исламисты-радикалы из «Исламского государства», что грозит серьезной дестабилизацией внутри республики. Именно это сейчас представляет главную проблему в Кавказском регионе.
Весь Кавказ. Таким образом, весь прошедший 2014 г. на Южном Кавказе нарастала турбулентность, что было обусловлено действием как внешних, так и внутренних причин. На Северном Кавказе этот процесс носил менее выраженный характер, но и там сохранялась существенная внутренняя нестабильность.
Было бы наивно считать, что в 2015 г. ситуация в Кавказском регионе в целом принципиально изменится. Тем не менее, некоторые тенденции улучшения российско-турецких и российско-иранских отношений позволяют надеяться, что в ближайшей перспективе Москва, Анкара и Тегеран смогут более тесно координировать свои усилия по обеспечению стабильности столь важного для всех региона.
Опубликовано на сайте «РИА Новости» от 22.12.2014 г.
Оригинал: http://newsgeorgia.ru/digest/20141222/217230077.html
.
Украинское эхо: Армения и Азербайджан
Эксперты рассказали корреспонденту «Новой газеты» Сергею Гусеву об отношениях России с Арменией и Азербайджаном и как они меняются в связи с украинскими событиями.
Дмитрий АРАПОВ, член Всероссийской ассоциации востоковедов. Доктор исторических наук, профессор Исторического факультета МГУ:
— Отношения России с каждой из этих республик развивались по-своему. Вместе с тем, главной конфликтной ситуацией, которая разделяет Азербайджан и Армению уже на протяжении не одного десятилетия — это карабахский кризис. И поэтому для Армении дружба с Россией — это важнейший фактор: экономический, политический и военный. Военно-оборонительный связан с тем, что в Армении на турецкой границе стоит русская военная база, которая обеспечивает прикрытие Армении от потенциальной угрозы с юга.
Для Азербайджана проблема отношений с Россией — это каспийский фактор, это проблема каспийского шельфа, это проблема рыбы, это проблема занятости. И для Армении, и для Азербайджана есть проблема занятости в России многих тысяч граждан этих республик, которые здесь работают. И, конечно, проблема участия России в карабахском вопросе, где Россия ставит своей главной задачей не дать, ни в коем случае не дать вот этому карабахскому фактору принять снова ту обостренную военную форму, которая происходила в начале 90-х годов.
Что касается того, что было после украинских событий, особенно февраля-марта, то здесь надо сказать, что Армения восприняла все это очень позитивно, и фактором этого является вступление Армении в Таможенный союз. А вот что касается Азербайджана, тут картина такая: формально Азербайджан к этому отнесся более умеренно, сдержанно. Но здесь опять вопрос в том, что Азербайджан не хочет портить отношения с Россией из-за какой-то там далекой и в общем непонятной Украины, потому что Азербайджан никогда с Украиной, прямо скажем, никаких особо близких отношений не поддерживал.
Кстати, у Армении и Азербайджана с Россией нет территориальных споров, это тоже очень важный момент. Затем, большую роль играет внутреннее положение. В Армении фактически оппозиции нет. Принципиальной разницы между группой элиты, которая стоит у власти и группы элиты, которая является оппозицией, нет. Главное для любого армянина, подчеркиваю, любого армянина — это Карабах. И поэтому он может говорить все, что угодно, но то, что связано с Карабахом, важнее любой какой-то украинской территории. Помимо всего прочего, еще есть такой момент: в Крыму существует небольшая армянская диаспора, и политика России всячески учитывает интересы этой культурной армянской автономии.
Что касается Азербайджана, то я как-то сомневаюсь, что Азербайджан побежит на Запад из-за Украины. Запад-то далеко, а Россия все-таки рядом. К тому же, есть внутренний азербайджанский фактор. Для клана Алиевых, который сейчас у власти, поддержка России очень важна. В свою очередь, Россия заинтересована в Алиевых, потому что непонятно, кто может появиться взамен, какой чертик выскочит из табакерки, тем более, что реального лидера оппозиции там нет.
В общем, отношения сейчас между Арменией и Азербайджаном с одной стороны и России с другой, на мой взгляд, довольно приличные. Как будут дальше развиваться события, мы сейчас сказать не можем. Я не думаю, что для русско-армянских и русско-азербайджанских отношений украинский фактор — какая-то значительная вещь. Так или иначе, отношения Армении и Азербайджана завязаны на Карабах. А Россия как бы стоит над этой схваткой и старается, насколько возможно, сдержать обе стороны, чтобы они не схватили друг друга за глотку.
Владимир ЕВСЕЕВ, заведующий отделом Кавказа Института стран СНГ:
До украинских событий Россия пыталась одновременно выстраивать отношения и с Арменией, и с Азербайджаном. При этом Москва поставляла оружие Баку, хотя одновременно это делала и в отношении Еревана. Но Армения всегда Россию за это упрекала. Здесь хочу заметить, что поставки зенитно-ракетных комплексов С-300, как и некоторых других вооружений, произошли до украинского кризиса.
Что еще характеризовало Россию? Отношения российско-армянские — это союзнические, российско-азербайджанские — стратегическое партнерство. Но последнее не очень складывалось. Мне приходилось бывать в Баку и в то время, и уже в начале украинского кризиса. Возникло такое ощущение, что существует серьезное недопонимание российской позиции с азербайджанской стороны. В частности, была закрыта Габалинская радиолокационная станция, для которой была завышена стоимость арендной платы приблизительно на порядок. Азербайджанцы говорили, что основная причина этого заключается в том, что там очень хорошее место для туризма, и что много народу страдает от разного рода заболеваний от облучения с этой станции.
Думаю, что это не совсем так. У нас по сути был всего один военный объект на территории Азербайджана, поэтому отказ от продления его аренды привел к прекращению военного взаимодействия между нашими странами даже при сохранении военно-технического сотрудничества. Уверен в том, что только военное сотрудничество является реальным основанием для военно-стратегического партнерства. Поэтому, по сути, военно-стратегического партнерства с Азербайджаном сейчас у нас не наблюдается.
Россия и Азербайджан имели хорошие экономические отношения. При этом товарооборот между Россией и Азербайджаном приблизительно равнялся товарообороту Москвы и Тегерана. Совершенно понятно, что Иран и Азербайджан — государства несоизмеримые по своему потенциалу. Тем не менее, это было так.
Для экономического сотрудничества с Арменией условия являются неблагоприятными, потому что у нас отсутствует общая граница. В этих условиях грузы приходится транспортировать через Грузию. Есть еще коридор через Иран, но здесь мешают большие транспортные расходы и односторонние санкции Запада. Как следствие, наш двусторонний товарооборот был не такой большой.
Россия на территории Армении владела и сейчас владеет рядом ключевых предприятий. Но в Ереване часто упрекали Россию в том, что она не способствует развитию армянских предприятий. Помимо этого, Армения находится в сильной зависимости от поставок российского газа, потому что в Армении, во-первых, многие автомобили переведены на газ, во-вторых, газ — это отопление в домах.
В целом, Армения серьезно зависит от России, но не до такой степени, чтоб проводить политику, которая нужна исключительно Москве. Плюс ко всему, Соединенные Штаты Америки смогли внедрить на разных уровнях исполнительной власти Армении людей, которые являются проводниками западного влияния. Эти люди даже есть в Администрации президента Армении.
Учитывая это, наблюдается некая двойственность: серьезная зависимость в сферах обороны, поставок энергоресурсов и предоставления инвестиций, но при этом сохраняется настойчивое желание дружить с Западом.
Кажется, что отношения Москвы и Баку должны были складываться иначе, так как и Азербайджан – это государство, которое имеет ресурсы для содержания собственной страны. Но здесь тоже наблюдается парадокс: если бы в Азербайджане было все хорошо, то тысячи людей не выезжали бы в Россию на заработки. То есть получается, что, имея огромные дивиденды от продажи нефти и природного газа, азербайджанское руководство не совсем умело этим распоряжается. В силу этого и других причин Баку периодически пытается заинтересовать Москву сотрудничеством в сфере транспортировки энергоресурсов. В частности, для этого организуется доставка азербайджанской нефти через российскую территорию в режиме реверса.
В целом, Азербайджан ранее проводил политику многовекторности с большим упором на Запад. Одна из причин этого состояла в уверенности некоторой части азербайджанской элиты, что Запад сможет сдержать российское влияние на Кавказе. И, по-видимому, была некоторая переоценка заинтересованности Запада в стабильности на территории Азербайджана.
Продолжается российско-азербайджанское сотрудничество в сфере культуры. Именно сюда вкладываются со стороны Азербайджана значительные финансовые средства, чтобы создать хороший имидж собственной страны. Речь идет и о публикации разного рода материалов в российских СМИ и организации порой помпезных мероприятий. Армения проводит политику в отношении России более тонко. Во всяком случае, в СМИ она не работает так напористо, как это делает Азербайджан. При этом оба государства заинтересованы в сохранении хороших отношений с Москвой, но каждое идет своим путем.
Россия пыталась выстраивать свою политику так, чтобы поддерживать отношения и с Баку, и с Ереваном. В Азербайджане, со своей стороны, не хотели ссориться с Москвой, но при этом укрепляли отношения с США и Израилем. А в Ереване всегда рассчитывали на российскую военную помощь, в частности, со стороны военной базы в Гюмри, но при этом тоже пытались выстраивать собственные отношения с Западом. Вот такая ситуация наблюдалась до украинского кризиса.
Украинские события очень серьезно повлияли на взгляды руководства Азербайджана, в первую очередь Ильхама Алиева, на то, насколько можно доверять Западу. Виной этому были высказывания бывшего посла США в Баку, который, по сути, угрожал организацией «цветных революций» на территории Азербайджана. От этого можно было бы отмахнуться, но в Азербайджане на самом деле стала ухудшаться ситуация внутри страны. Это обусловлено тем, что умеренную оппозицию удалось подавить: часть была посажена, а другая – куплена. Во всяком случае, умеренной оппозиции в Азербайджане просто не осталось. Зато в республике укрепилась радикальная оппозиция. Что делать с ней — никто не знает, потому что значительное количество азербайджанцев воюют в Исламском государстве и могут вернуться домой. Часть из них возвращается. Их стараются сажать в тюрьмы с целью изолирования от остальной части местного общества.
Кроме того, на территории Азербайджана усиливается суннитское направление ислама (изначально это было шиитское государство), причем ваххабитского толка. Так что создается базис для исламского радикализма на территории страны. Это может иметь самые серьезные последствия в условиях продолжающегося сокращение добычи нефти, высокой рождаемости населения, радикализации некоторой части общества и сохранения межнациональных проблем. При определенных условиях это может привести к возникновению «арабской весны» на территории Азербайджана. Исключать такого негативного развития событий нельзя.
В отношении Армении подобного не наблюдается. Во-первых, действует внешний фактор, то есть потребность защищать Карабах, что сплачивает местное население. Основаниями для внутренней нестабильности могут стать конституционная реформа и социально-экономические проблемы, которые «выталкивают» армян на заработки в Россию либо вообще отъезд из страны. Существуют проблемы и в некоторых других сферах, но, в целом, стабильность Армении выше, чем аналогичный показатель в Азербайджане.
Следует заметить, что украинские события также подтолкнули армянское руководство к принятию своего решения по отношению к Западу. Ранее в течение долгих лет рассматривался только один путь дальнейшего развития: ассоциация с Европейским союзом. Вместо этого Ереван подписал соглашение с Евразийским экономическим союзом. Причем такое решение окончательно было принято в период украинского кризиса. По-видимому, когда были взвешены плюсы и минусы, стало понятно, что Армения не может рисковать союзническими отношениями с Российской Федерацией. И Ереван сделал соответствующий выбор, но при сохранении отношений с Западом, от которого Армения не отказывается.
Конечно, Россия, помимо этого, участвует в урегулировании проблемы Нагорного Карабаха в качестве сопредседателя Минской группы ОБСЕ. Но здесь больших успехов не наблюдается. Тем не менее, 14 августа состоялась встреча в Сочи президентов Армении, Азербайджана и Российской Федерации. Именно после этого ослабло противостояние в зоне Нагорного Карабаха. То есть, когда нужно – Россия вмешивается в разрешение этого конфликта. Недавно над территорией Нагорного Карабаха был сбит боевой вертолет Ми-24. По-видимому, Россия способствовала тому, чтобы этот инцидент не перерос в полномасштабный конфликт.
Тем не менее, пока не вижу возможности разрешения проблемы Нагорного Карабаха. Причина этого состоит в том, что тот механизм, который был предложен в рамках Минской группы ОБСЕ, то есть измененные Мадридские принципы, не являются реализуемыми (были озвучены в мае нынешнего года послом США - сопредседателем Минской группы ОБСЕ Уорликом). Его отвергли и армяне, и азербайджанцы. Поэтому было бы преждевременным говорить о наличии связи между украинским кризисом и разрешением проблемы Нагорного Карабаха. Скорее всего, эта проблема решена не будет. Более вероятно сохранение там некого статуса-кво.
Теперь в отношении двусторонних отношений с Арменией. Полагаю, что если России удастся реализовать некие инфраструктурные проекты, одним из которых может стать воссоединения железной дороги через территорию Абхазии, то российско-армянские отношения в экономической сфере существенно укрепятся. Ведь сдерживающим фактором для этого являются значительные транспортные расходы при доставке грузов. Воссоединение железных дорог позволит сократить такие расходы. Но сейчас главная проблема – это отношение к этому вопросу грузинского руководства. Пока оно давать разрешение на воссоединение железной дороги не собирается.
Не вижу для Армении альтернативы Российской Федерации и в сфере безопасности. Это будет способствовать тому, что отношения в военно-политической сфере будут только укрепляться. Причем Москва является естественным защитником Еревана, но не со стороны Азербайджана, а – Турции. В отношении последней страны сохраняется значительная неопределенность, связанная с курдской проблемой.
В условиях существенной неопределенности для Армении российское военное присутствие является обязательным. И Россия это тоже понимает, что подтверждается учениями, которые проходили недавно на территории Армении на базе военной базы в Гюмри.
В отношении экономики однозначности такой нет: здесь Армения хотела бы сохранить отношения с Европейским союзом и участвовать в евразийской интеграции. Евразийская интеграция несколько будет сдерживаться отсутствием как общей границы, так и железной дороги. В связи с этим, бурного развития отношений в сфере экономики ожидать пока не стоит, потому что для этого просто нет серьезных оснований. Тем не менее, позитив в двусторонних экономических отношениях вполне возможен, особенно если евразийская интеграция будет развиваться. В целом полагаю, что ничего не может помешать сохранению и укреплению российско-армянских отношений именно как союзников.
В отношении Азербайджана такой полной уверенности нет. Это усугубляется вмешательством внешних сил (прежде всего – Турции и США), фактором существования Исламского государства и некоторой внутренней нестабильности. Поэтому не уверен в том, что Москве и Баку на самом деле удастся развивать стратегическое партнерство. С другой стороны, Россия по-прежнему готова поставлять оружие Азербайджану, хотя бы для того, чтобы контролировать те системы вооружений, которые там находятся. Считается, что это будет удерживать Азербайджан от масштабного вооруженного конфликта по вопросу Нагорного Карабаха.
В целом, получается так, что после украинских событий в Баку появились сомнения в том, что Запад на самом деле хочет стабильности Азербайджана, а в Армении – желание укрепить отношения с Российской Федерацией. И это является следствием украинских событий, хотя, может быть, и не прямое, а косвенное.
Источник: http://www.novayagazeta.ru/tv/studio/66602.html
2014. Геополитические итоги и прогнозы
США. Супердержава «исключительного превосходства»
США. Супердержава «безграничной справедливости»
Германия. Геополитика «старушки Фрекен Бок»
Германские планы европеизации Украины
Опасные игры в геополитику Европейского протектората Америки
Китайская геополитика «искусно не высовываться»
Геополитика «русского медведя»
Украина. Между американским ослом, старушкой Европой и русским медведем
Украинская катастрофа. От американской агрессии к мировой войне
Южный Кавказ. Геополитически итоги и прогнозы
Вверх
«Геополитика сверхдержав»
