Обсудить статью в дискуссионном клубе 
Утопия Всемирной сети и последствия для геополитики
Владимир Дергачев
В 1989 году известный американский политолог Френсис Фукуяма опубликовал статью «Конец истории?», а в 1992 году издал книгу «Конец истории и последний человек», переведенные во многих странах и вызвавшие широкие отклики. Согласно взглядам Фукуямы наступает «конец истории» и начало планетарного существования человечества на основе западных ценностей, когда регионы планеты начнут переструктурироваться, ориентируясь на самые мощные экономические ядра-центры. Концепция «конца истории» возникла на волне неолиберального романтизма, охватившего Запад после распада мировой социалистической системы.
Прошло относительно немного времени, и радость ровесников неолиберальной глобализации оказалась преждевременной. В труде Ниалла (Нила) Фергюсона1 «Великое вырождение. Как разрушаются институты и гибнут государства» (2012, русский перевод 2016) выносится смертный приговор «концу истории». Репутация «экономического либерализма» оказалась подмоченной, а сторонники «государственно капитализма» в коммунистическом Китае и других странах «смеются над западной демократией».
Всемирные сети становятся мощным геополитическим орудием, направленным и против западных политиков. Информационная революция привела к беспрецедентному уровню взаимосвязанности в современном мире. Этой теме автором был посвящен аналитический доклад Геополитика мировой кибервойны, трансформированный в цикл статей:
Геополитика информационной эпохи
Психотропное оружие информационной войны
Киберинтернационал поколения NET
WWWW: на фронтах мировой кибервойны
Дон-Кихоты мировой кибервойны?
Информационное пространство. Киберпространство
Сетецентрические войны
Рассмотрим возможные последствия информационной революции в прогнозе Ниалла (Нила) Фергюсона2. Представление о едином глобальном сообществе как кульминации истории, противоречит известному опыту существованию социальных сетей в прошлом, всегда представленных в жизни человечества. Современные социальные сети отличаются беспрецедентностью масштаба и скоростью объединения миллионов и миллиардов людей. Настало время от романтизма восприятия информационной эпохи получить внятное представление о вероятных политических и геополитических последствиях формирования гигантских и высокоскоростных социальных сетей3. Всемирные сети киберпространства стали не только благом для человечества, но и породили многочисленные вызовы: замена миллионов рабочих мест автоматами (роботами), неравенство, авторитаризм, изоляционизм и национализм.
Возможность моментального объединения в Сетях огромного количества людей активно используется Соединёнными Штатами в глобальной политике. Социальные сети сыграли разрушительную роль в так называемой «арабской весне» и в конечном итоге привели к хаосу — появлению террористического «исламского государства», войне в Сирии, уничтожению лучшей для жизни человека страны в Африке (Ливии). И это остаётся безнаказанным для государства — преступника, объявившего себя страной исключительного превосходства.
Вот как описывает Ниалл Фергюсон утопию Всемирной сети. Согласно теории сетей, индивидуумы в социальной сети — лишь обычные узлы, соединенные связями-ребрами («отношениями»). Но не все узлы и ребра в социальной сети одинаково равноправны. Необходимо различать иерархические и распределенные сети. Иерархия обеспечивает единственному правящему узлу сохранять за собой исключительно высокий уровень и чрезвычайно важное промежуточное центральное положение. При любой автаркии узлы, занимающие места в нижней части организационной структуры, лишены возможности общения друг с другом. На протяжении большей части истории доминировали именно иерархические, а не распределенные сети. В условиях относительно малочисленных сообществ с относительно высокой частотой конфликтов принцип централизованного руководства обладает весомым преимуществом, особенно во время войн 4.
Пятьсот лет назад появился печатный станок, придавший весомости ереси Мартина Лютера и послуживший толчком к зарождению новой сети. Проповедник полагал, что конечным результатом усилий по реформированию римско-католической церкви, станет формирование всеобщего священства («глобального сообщества»). В реальности его протестантская Реформация увенчалась кровавым религиозным конфликтом, затянувшимся более чем на столетие из-за неравномерности распространения новых доктрин (Лютера, а позже Кальвина) среди жителей Европы. И хотя протестантство достаточно быстро обрело структуру сети, оно спровоцировало раскол в Европе между приверженцами новой веры в урбанизированной Германии и аграрным европейским (средиземноморским) югом, выступившим против этой религии на стороне папской Контрреформации. Ватикан осознал невозможность искоренения протестантских сетей даже путем массовых казней. Нереализуемой оказались и попытки полной ликвидации очагов католицизма в государствах, принявших Реформацию.
Относительно новые в прошлом социальные структуры (например, масонство) радикально повысили степень единства единомышленников, несмотря на явные различия в их социальном статусе. Тем не менее, между структурами сетей колониальной Америки и старорежимной Франции с большим количеством необразованного крестьянства существовали фундаментальные различия. В итоге Американская революция увенчалась формированием относительно миролюбивой и децентрализованной демократии (правда, с переходным рабством), а вот французская трансформация заложила основы кровавой и временами впадающей в анархию республиканской системы. После наполеоновской эпохи для возрождения системы монархического правления в Европе (и последующего экспорта этой технологии в форме колониальных империй) потребовалась политическая воля великих держав, доминировавших на состоявшемся в 1815 году Венском конгрессе.
Масштабное распространение империализма стало возможным благодаря технологии первой эпохи глобализации (1815—1914), индустриальными символами которой стали железные дороги, пароходы и телеграф. Они активно стимулировали формирование сверхузлов сети, главным из которых стал Лондон.
Многие сети представляют собой сложные, непрерывно видоизменяющие системы. Это справедливо даже в отношении тоталитарных режимов с самыми жесткими иерархическими системами, возглавляемых Адольфом Гитлером, Иосифом Сталиным и Мао Цзэдуном. Сталина (благодаря умению держать партийных бюрократов в ежовых рукавицах и возможности контроля советской системы телефонного права), Ниалл Фергюсон считает самым выдающимся автократом.
Середина 20 столетия стала периодом доминирования системы иерархического правления. Однако уже в 70-е годы в ней наметились определенные изменения не только из-за технологической революции. Силиконовая долина стала лишь следствием, а не причиной ослабления системы централизованного управления. В результате был изобретен
Интернет в США, а не в СССР. Пентагон, полностью погруженный в проблемы катастрофической войны во Вьетнаме, просто отдал создание автоматизированных систем коммуникации на откуп калифорнийским стартапам в области компьютерных технологий.
Наоборот, толчком к распаду Советского Союза послужила активность сетей, демонстрировавших несогласие с коммунистической политикой, но практически не имевших никаких технологически совершенных коммуникационных систем (подпольную литературу именовали «самиздатом»).
Сети взаимодействуют друг с другом, а нанести поражение одной сети способна только другая сеть. Теракты 11 сентября были осуществлены террористической сетью «Аль-Каиды» по американской финансовой и политической системе.
В современном мире произошли радикальные изменения в мировой финансовой системе в результате вторжения информационных технологий в банковский бизнес. Существование глобальной сложной финансовой системы усилило масштаб циклических флуктуаций. Активы многих финансовых институтов оказались слабо диверсифицированными и неадекватно обеспеченными.
В информационную эпоху уроки теории сетей в очередной раз были грубо проигнорированы. Современные гигантские социальные сети оказались неравноправными, как и их предшественники. Компании Apple и Microsoft учредили своеобразную дуополию в индустрии разработки программного обеспечения, а Amazon вырос в главного игрока на рынке розничной онлайн-торговли. Google закрепил за собой практически единоличную монополию на сервис поисковых запросов. Facebook с более чем миллиардом активных пользователей в день стал лидером в гонке конкурентов среди социальных сетей. Бескрайние резервы позволяют этим компаниям скупать на корню всех потенциальных конкурентов. Власть здесь сконцентрирована в ограниченном круге владельцев, вошедших благодаря информационным технологиям в десятку самых богатых миллиардеров Земли.
В эпоху научно-технической революции социальные сети географически распространяются гораздо масштабнее и стремительнее, чем в эпохи Просвещения и Реформации. Абсолютно доминирует совершенно иной принцип распределения материальных благ. Никому не удалось стать очень богатым благодаря печатному станку, а сегодня прибыль благодаря интернету сетевых платформ исчисляется миллиардами долларов. Сегодня гораздо больше различий между владельцами сетей и их пользователями.
Печатный станок в западном христианском мире в первую очередь негативно сказался на вере.
Интернет, напротив, вначале нанес удар по коммерции, а разъедать политику всемирная сеть начала лишь недавно. Американская власть с помощью сетевых технологий спровоцировала расцвет наиболее экстремистских форм исламского фундаментализма.
Современные информационные технологии, как и печатный станок, трансформируют рынок и жизнь общества в целом. Но представление о том, что с помощью Сетей будет создано всемирное равноправное сообщество остается такой же утопией, как и убежденность Мартина Лютера во «всеобщем священстве».
По аналогии с прошлым глобальная сеть стала инструментом распространения фейков, маний, паники и страхов самого разного рода. В средневековье сочетание технологии печати с ростом грамотности временно проявилось в сектантстве и масштабной охоты на ведьм. И на этом фоне
современные зверства радикального религиозного фундаментализма выглядят уже не такими уникальными. А засилье фальшивых новостей в современном информационном пространстве не вызывает особого удивления. Первопечатники успешно издавали как книги о магии, так и научные труды.
Современная информационная эпоха (как и период до и после Реформации) характеризуется все более явным размыванием принципа территориальной целостности. В прошлом Европа пережила целую серию религиозных войн, а сегодня наблюдается аналогичное явление — в виде эскалации вмешательства во внутренние дела суверенных государств.
Чтобы оценить, все политические и геополитические последствия современной всеобщей взаимосвязанности, следует максимум внимания уделять фундаментальным постулатам теории сетей. Такой подход принесет осознание — сети вовсе не так безобидны, как их рекламируют5.
Всемирные сети становятся мощным геополитическим орудием. В ближайшем будущем усилится конфликт между олигополией владельцев Сетей и политиками, использующими возможность Сетей не только на благо государства, но и в своих корыстных целях. В эпоху, когда миром правят Сети, появится желание убрать политиков, использующих сетевые возможности информационных войн, как ненужную прокладку между Сетями и гражданами. Владельцы Сетей сами займутся геополитикой.
Великий час геополитики. Геополитическая трансформация мира
Финиш неолиберальной глобализации. Эпоха глобальной нестабильности
Соединённые Штаты Америки. Путь с вершины только вниз
Геополитическая доктрина Китайской Народной Республики
Великая торговая война США - КНР.
«Поздно закрывать двери конюшни, когда лошадь уже сбежала»
Геополитическая трансформация объединенной Европы
Геополитическая трансформация Восточной Европы
Российская Федерация. Геополитическая конфронтация с Западом и США
Геополитическая трансформация Больших пространств Евразии, Латинской Америки и Африки
Утопия Всемирной сети и последствия для геополитики
Геополитический прогноз в эпоху глобальной нестабильности
1 Ниалл Фергюсон — британский историк с мировым именем, публицист, профессор истории в Гарвардском университете и старший научный сотрудник Оксфордского университета, Гуверовского института и Стэнфордского университета.
2 Ниалл Фергюсон Опасная утопия единой сети: как выжить в эпоху «гиперподключенности» — Foreign Affairs, 2017, №5. © Council on Foreign Relations. Русский перевод: Еженедельник «2000», 2017, №51.
3 Ниалл Фергюсон, тамже.
4 Там же.
5 Там же.
«Геополитика сверхдержав»
