logo
Институт геополитики профессора Дергачева
Сетевой проект
Аналитический и образовательный портал
«Пока мы не вникнем мыслью в то, что есть, мы никогда не сможем принадлежать тому, что будет». Мартин Хайдеггер

Геополитика. Русская энциклопедия

Интернет-журнал

Геополитика. Русская энциклопедия

Геополитика. Русская энциклопедия

Введение

Глава 1 Теоретические основы геоэкономики
Истоки геоэкономики
Геополитика и геоэкономика
Концепция рубежной коммуникативности
Геоэкономическая рента
Коммуникационная революция

Глава 2 Многомерное коммуникационное пространство Украины
Природа богатства
Геополитический ландшафт

Глава 3 Экономическая мощь и национальная безопасность
Макроэкономическая динамика
Экономическая безопасность
Оборонно-промышленный комплекс и военная доктрина
Информационная безопасность
Экологическая безопасность
Имитация открытой экономики
Криминальная и теневая экономика

Глава 4 Конкурентоспособность открытой экономики
Стратегическая продукция промышленности
Стратегическая продукция АПК
Совместное предпринимательство
Внешняя торговля
Международный туризм

Глава 5 Свободные экономические зоны

Намерения
Практика

Глава 6 Трансграничное сотрудничество

Еврорегионы
Приграничное сотрудничество

Глава 7 Коммуникационные коридоры

Европейские транспортные коридоры
Энергетический мост
Коммуникационный каркас Украины
Евроазиатский коридор (украинский вариант)

Глава 8 Черноморское экономическое сотрудничество

Уроки прошлого
Субрегиональное сотрудничество
Открытая экономика
Морское хозяйство

Глава 9 Морские рубежи Украины

Утрата морской мощи
Береговая зона
Портово-промышленные комплексы
Демографическая и рекреационная привлекательность
Эколого-экономические проблемы

Глава 10 Региональная трансформация

Политико-административное устройство
Особенности украинского регионализма
Западная, Восточная и Южная Украина

Глава 11 Южная Украина

Трансформация кода
Одесса
Крым
Буджак

Глава 12Геоэкономический прогноз
Украина и Европейское Сообщество
Украина в Восточной Европе
Украина и Черноморье

Заключение

Литература

dergachev.ru

dergachev.org



   
   



Лекции Гибель секретной Империи Гибель секретной Империи Гибель секретной Империи


Обсудить статью в дискуссионном клубе

Дергачев В.А. ГЕОЭКОНОМИКА УКРАИНЫ (теоретические и прикладные основы). Научная монография. — Одесса: ИПРЭЭИ НАНУ, 2002. – 244 с.


Глава 1. Теоретические основы геоэкономики

Экономическая модель, блестяще воплощенная в одной стране,  при применении в другом социуме может привести к разрушению существующего порядка. Это наглядно показала постсоциалистическая трансформация в Украине и других восточноевропейских странах. Необходима технология модернизации, в которой  должны быть в соотнесении внешние и внутренние факторы развития, учитывающие вызовы эпохи и природу человека.  Об этом думали интеллектуалы, заложившие основы геоэкономики.

Истоки геоэкономики

Геоэкономика — наука о технологии достижения государственной мощи преимущественно экономическим путем под воздействием внешних и внутренних вызовов. Геоэкономика рассматривается как современная геополитика, определяющая  мирохозяйственную интеграцию государств и создание  конкурентоспособных  региональных условий хозяйствования в условиях глобализации. Геоэкономика является наукой о геоэкономических войнах, когда идет  борьба без применения военной силы  за выгодные региональные позиции (рынки сырья и сбыта, транспортные коридоры)  в мировом хозяйстве. Широко используется  экономическая блокада противника. Например, в  эпоху Наполеона — Континентальная блокада Великобритании.
В современной геополитике стратегические цели достигаются  преимущественно  долгосрочными экономическими методами перераспределения  ресурсов  и мирового дохода. Сверхдоходы (ренту граничной энергетики) получают мировые полюса экономического и технологического развития (великие державы, мировые города, технополисы), расположенные на рубежах многомерного коммуникационного пространства. Таким образом, геоэкономика предостерегает от соблазна найти путь к благополучию государства в реальной географии.
Выработка геоэкономического мышления особенно актуальна для  политических деятелей,  возросших на принципах  атеизма, низкой общеобразовательной культуры и  «ничейной» коллективной  собственности. Отсюда череда проигранные геоэкономических войн и «мыльных» проектов  возрождения, характерных для восточноевропейского мира. 

О  «выборе пути» мыслящий человек думал всегда.  Геоэкономика берет начало из истоков европейской классической экономической мысли — английской, французской и немецкой. После Второй мировой войны,  американцы трансформировали геополитику в геоэкономику, логически рассудив, что,  обладая экономической мощью,  можно добиться  мирового господства невоенным путем. В конце ХХ в. благодаря новой стратегии была выиграна мировая «холодная» война.
Объявив «геополитику» и «геоэкономику» запретным плодом для потребления, в Советском Союзе был изобретен собственный «велосипед». В «большой автаркии» в госплановских недрах централизованного государства  родилась советская экономическая география, а в последствии и региональная экономика. Несмотря на внешнее терминологическое сходство с геоэкономикой, у них  было не только другое происхождение, но и цели.
Советская экономическая география изучала  различия от места к месту в одномерном замкнутом географическом пространстве,  преимущественно огражденном от мирового рынка.  Особое внимание уделялось пространственным сочетаниям в хозяйстве (теория экономического районирования и территориально-производственных комплексов).  Во второй половине ХХ в. сложилась тенденция формирования социально-экономической, экологической  и политической географии. После распада Советского Союза, экономическая география впала в глубокий кризис. Преподавание в высшей школе ведется на основе устаревших представлений, созданных  для уже несуществующего  социума. 
Аналогична судьба и региональной экономики,   выросшей из советской экономической науки и  унаследовавшей  подход к размещению производительных сил в условиях автаркии. Эта региональная экономика  продолжает  жить в  «мыльных» проектах «капиталистического» возрождения, игнорирующего влияние мирового рынка. В Украине в условиях образовавшегося информационного вакуума получила развитие  искусственная  наука «размещение производительных сил», которая отсутствует в цивилизованном мире рыночных отношений.  

Выделяется два основных источника геоэкономики — классическая  политэкономия и геополитика. Классики европейской экономической мысли  заложили фундамент геоэкономики, сформулировали представления о соотнесении протекционизма и свободной торговли. Из множества имен выделим  немецкого экономиста Фридриха Листа (1789 — 1846). Профессор (с 1817 г.)  государственной практики  в Тюбингенском университете был сторонником промышленного развития Германии. За оппозицию к правительству Вюртенберга сидел в тюрьме и  высылался из страны. В период эмиграции жил в Америке и Франции.  В 1832 г.  в качестве американского консула вернулся на родину, где настоятельно выступал за объединение  Германии на основе  таможенного союза,  развитие национальной промышленности и строительство железных дорог,   стал одним из организаторов  «Всеобщей ассоциации германских промышленников и купцов». В 1833-1834 гг.  в Германии была  осуществлена выдвинутая им идея  Таможенного союза. 
В труде «Национальная система политической экономии» (1841) Лист  разработал  теорию производительных сил, основной  составной частью  которых он считал «умственный капитал», определяемый как главный  источник богатства нации. Фридрих Лист критически  воспринимал  учение Адама Смита о свободном  международном обмене и индивидуальной свободе.  Он считал, что  общечеловеческие интересы  слишком неопределенны, а личные  узки и случайны. Жизненной настоящей средой  может быть только нация, а наука  политической экономии должна называться  «национальной  экономией». Благосостояние нации  возрастает  не только от накопленного в результате  международного обмена  богатства, а   преимущественно от развития производительных сил. Эти силы зависят от трудолюбия, образованности отдельных лиц  и от  общественно-политического устройства  государства, что создает могущество нации.  Лист развил идею «воспитательного  протекционизма», требующую активного вмешательства  государства в экономическую жизнь. Наряду с мировым хозяйством Лист сформулировал представление об «автаркии больших пространств» — экономически самостоятельных и в основном  самодостаточных территорий, где внутренние связи  и обмен  придают определенное  органическое единство. Эта идея является одной из основных в геоэкономике.
Фридрих Лист выступил против крайностей рыночного либерализма,  трактующих открытость  экономических систем как добро, а изоляционизм как зло. Из двух открытых  экономик  наибольшие выгоды извлекает та, которая первая вступила на этот путь и  создала  развитую рыночную инфрастуктуру. Открытая экономика, несомненно, выступает важным фактором развития социальных систем и вместе с тем создает угрозу для  национального суверенитета  государств с менее развитыми рыночными отношениями. Отсюда рождается идея  избирательной открытости и протекционизма, превращающегося в «железный занавес»  против разрушительного воздействия сильных экономик. Фридрих Лист писал: «Свободная торговля – наша цель, а воспитательная  по характеру  пошлина – наш путь». Избирательная  открытость  может успешно существовать в масштабах крупного  экономического континента, объединенного  единой таможенной границей. Необходима «автаркия больших пространств», включающих несколько  развивающихся государств. По этому пути  пошла  после катастрофы Второй мировой войны  Западная Европа. Патерналистский подход  Листа был заложен  и в послевоенную модель «германского чуда». Труды Фридриха Листа  использовал Карл  Маркс при создании «Капитала».
Одним из наиболее удачных   практических воплощений этого подхода стала российская геоэкономика конца Х1Х – начала ХХ веков. Российская империя стремилась превратить самое протяженное пространство в  эффективный экономический ресурс,  создав  евразийский мост свободной торговли. Однако при смене социального строя в октябре 1917 года эта традиция была утрачена. 

Геополитика и геоэкономика

В первой половине ХХ в. геополитика военной мощи победила геоэкономику.  В фашистской Германии была предпринята  попытка  достижения мирового  могущества с позиций военной силы — путем расширения «жизненного пространства».  После Второй мировой войны немецкая геополитика была взята на вооружение  Соединенными Штатами,  заменившими «жизненное пространство» на «зоны жизненных интересов» и предложивших путь к мировому могуществу путем создания экономической мощи. Геополитика стала отождествляться с геоэкономикой.  И если в Советском Союзе геополитика  продолжала доминировать над   геоэкономикой, то в Соединенных Штатах — геоэкономика над геополитикой. Результат известен. После падения Берлинской стены начало катастрофически разрушаться созданный за «железным занавесом»  «лагерь» социалистической экономики. На месте бывшего Советского Союза образовалась величайшая в мире экономическая пустыня, а США превратились в страну с исключительной мощью.

Геоэкономика получила особое распространение в Соединенных Штатах, куда переместился мировой центр западной политической мысли. Геоэкономическая стратегия стала основой теории «жизненных интересов»  — учения американских геополитиков, обосновывающих военное присутствие США в различных регионах мира экономическими интересами. Теория получила развитие после окончания Второй мировой войны, из которой Соединенные Штаты вышли  самой мощной  экономической державой мира. В трудах С.Коэна, Э. Хантингтона, Н. Спикмена, Дж. Киффера и других ученых закладываются основы новой геополитики, в которой предпочтение отдается  геоэкономике.  Обосновывается достижение мирового господства путем геоэкономических войн. Технический прогресс в развитии мировых коммуникаций, особенного морского и воздушного транспорта, расширение сферы влияния американских монополий, способствуют преодолению географической обособленности США. Поэтому американские экономические интересы могут находиться далеко за пределами государства.  Практические теория «жизненных интересов» стала продолжением осужденной германской политики «жизненного пространства».  В разных регионах мира была создана широкая сеть  американских военных баз, например, в зоне богатого нефтью Персидского залива.
Американская геоэкономическая концепция стала идеологической  основой научных воззрений западных политологов и экономистов. Цитаделью западного мышления стал Гарвардский университет (г.Кембридж, близ Бостона в штате Массачусетс).  Старейший американский университет получил широкую известность благодаря гарвардской политэкономической школе, изучающей  природу  капитализма.  Большинство крупных профессионалов по мировой экономики и глобалистики, в той или иной степени связаны с Гарвардом.

Джон Кеннет Гэлбрейт (род. 1908 г.) — один из патриархов американской экономической мысли, учился в университетах Торонто (Канада), Беркли (США) и Кембриджа (Великобритания), на протяжении многих лет профессор Гарвардского университета. Научная карьера Гэлбрейта сочеталась с административной и  политической деятельностью. Он возглавлял отдел  экономической безопасности  Государственного департамента США, был личным советником  президента Дж. Кеннеди и послом в Индии, возглавлял Американскую экономическую ассоциацию и Совет Американской Академии наук и искусств. Наиболее известные его экономические труды «Американский капитализм» (1952), «Великий крах» (1955), «Новое индустриальное общество»(1967), «Эпоха неопределенности» (1976), «История экономической науки: прошлое как настоящее» (1987),  «Справедливое общество» (1996).
Гэлбрейт  объясняет триумф западного общества  победой более высокого качества жизни. Современная  российская история не дает ему поводов для оптимизма.  Попытку  сиюминутной замены коммунистической системы на  магию рынка  ученый называет  «приступом глупого оптимизма». Позитивным примером являются постепенные преобразования в Китае, хотя они  и сопровождаются  ущемлением гражданских свобод. Ученый выделяет среди  важных задач нового века преодоление воинствующего национализма.

Питер Фердинанд Дракер (род. 1909 г.) –  другой патриарх американской экономической науки, получил образование в Австрии и Великобритании, защитил докторскую диссертацию во Франкфуртском университете, после  прихода нацистов к власти эмигрировал в Америку, в последние десятилетия являлся профессором Клермонтского университета в Калифорнии.  Его первая книга «Конец экономического человека» (1939) выдержала более двадцати изданий. Бестселлерами стали труды: «Будущее индустриального человека», «Теория корпорации» (1946),  «Невидимая революция» (1976), «Новые реалии» (1989) и «Посткапиталистическое общество» (1993).
Дракер считает основным преимуществом развитых стран  большое количество  высококвалифицированных  работников  умственного труда.  Пренебрежение к поддержке высшего образования и финансированию научных исследований, типичное для постсоветских стран, является  чрезвычайно опасным не только для их будущего, но и всего мирового сообщества.

Лестер Карл Туроу (род. 1938 г.) —  из когорты ведущих  американских ученых в области глобальной экономики, закончил  Оксфордской университет в Великобритании и получил докторскую степень в Гарвардском университете,  профессор  Массачусетского технологического института (Кембридж, США). Среди наиболее известных его  трудов: «Инвестиции в человеческий  капитал» (1970), «Порождая неравенство: механизмы  распределения  в американской экономике»,  «Лицом к лицу: будущая  экономическая схватка между  Японией, Европой и Америкой» (1992), «Будущее капитализма» (1995). Книги  Туроу  переведены на все западноевропейские языки, издавались в Латинской Америке, Японии, Китае и других странах АТР.
Профессор Туроу  считает, что если в конце Х1Х в.  локальные хозяйственные системы  были заменены  национальными экономиками, то в конце ХХ в. на их смену приходит  глобальное хозяйство. Доходы будут завесить от степени интегрированности в  новую глобальную экономику. Стратегическим ресурсом ХХ1 в. станут знания, и способности человека их использовать.

Маршал Голдман (род. 1930 г.)  — известный американский специалист в области глобалистики, один из лидеров западной советологии. Голдман закончил университет штата Пенсильвания, профессор Центра российских исследований при Гарвардском университете. Наиболее известные его труды: «Советская экономика: мифы и реальность» (1976), «На чем споткнулась перестройка» (1991) и «Упущенный шанс: почему  экономическая реформа в России столь трудна» (1996).
Голдман  считает технологии источником наиболее существенных перемен  и в будущем. Но  вполне  возможно, что некоторые страны  вновь обратятся к  коммунистической модели общества. В первые десятилетия  своего существования советская модель продемонстрировал эффективный путь развития централизованного планового хозяйства, стратегию аккумулирования капитала для индустриализации  в относительно бедной стране на основе мобилизации ресурсов.  Советский Союз создал  массовое производство относительно дешевых  продуктов. Но в условиях ускорения технического прогресса  гигантские предприятия оказались монстрами,  создающими неконкурентоспособные на внешнем рынке продукты. Совокупный груз неэффективной экономики и гонки вооружений  оказался смертельным для коммунистического режима.

Фрэнсис Фукуяма (род. 1952 г.) — американский ученый-аналитик, окончил  Корнуэлльский университет и получил степень  доктора политических наук  в Гарварде. Его труды «Конец истории и последний человек» (1992) и «Доверие. Социальные  добродетели и созидание благосостояния» (1995) стали  международными бестселлерами. Фукуяма  утверждает, что человечество живет в  условиях  двух параллельно протекающих революций — информационно-технологической и биотехнологической.  Ученый отдает предпочтение в будущем  революции в биологии, когда станет возможным контроль  генома  человека  и манипуляция нашей собственной природой.

В объемной книге  «Столкновение цивилизаций и формирование нового мирового порядка» (1996) американский политолог,  профессор Гарвардского университета  и директор Института стратегических исследований Самюэл Хантингтон (род. 1927 г.)  утверждает: «Запад уникален, но не универсален».  Вера в западные ценности других народов аморальна по своим последствиям. Хантингтон делает прогноз, что  следующая мировая война, если таковая произойдет,  будет войной между цивилизациями. Ученый выделяет роль США  в новом мировом устройстве: «В мире, где не будет  главенства Соединенных Штатов, будет больше  насилия и беспорядка и меньше демократии и экономического роста, чем в мире, где Соединенные Штаты продолжают  больше влиять  на решение глобальных проблем, чем какая-либо другая страна. Постоянное международное главенство  Соединенных Штатов  является важным для благосостояния и безопасности американцев и для будущего свободы, демократии, открытых экономик  и международного порядка на земле». 

Кроме немецкой и американской политэкономической мысли необходимо выделить французскую школу. Известный историк Фернан Бродель (1902 – 1985) на основе понятия «автаркии больших пространств» ввел представление о мир-экономике — неком целостном мире, характеризующемся  определенным  экономическим единством. Например,  Средиземноморье, включающее кроме моря прилегающие территории, объединенные  торговым обменом в  единое целое.
В книге другого французского ученого  Жака Аттали «Линии горизонта» (1990) излагается концепция геоэкономических полюсов. Современный мир господства либеральный ценностей,  рыночных отношений и  информационных технологий формируется на принципах «геоэкономики». Деловая жизнь  вращается вокруг трех ядер — экономических пространств или финансово-промышленных зон: Американское пространство (Северная и Южная Америка), Европейское (объединенная Европа) и Азиатско-Тихоокеанское (Япония, Тайвань, Сингапур и другие страны региона). Геоэкономический проект Жака Аталли занимает промежуточное место между  атлантизмом и мондиализмом

В Советском Союзе геополитика официально была запрещена как научная дисциплина, но на практике осуществлялась сталинским партийным руководством. В отличие от геополитики  геоэкономика вообще не существовала. Российский  исторический опыт  создания удачной геоэкономический модели был в полном забвении.
В современной России отмечается повышенный интерес к геоэкономике, различные аспекты которой нашли отражение в исследованиях ученых. Геоэкономика, по мнению Э.Г. Кочетова (1999),  — «учение о технике  национального оперирования  в геоэкономическом пространстве  в целях  своевременной перегруппировки  сил  для выхода  на наиболее  благоприятные условия  формирования и  перераспределения  мирового дохода». Для этого необходимо преодолеть  инерцию геополитического мышления, основанного на военной мощи и на представлениях об экономической автаркии. Геостратегические цели  можно достигать  без единого выстрела, а современное государство  в силу логики  воспроизводственного  процесса не может существовать  без  мирохозяйственных связей.  Включение в глобальную экономику нельзя  трактовать исключительно   в категориях свободной торговли, ценовой конкурентоспособности товаров и отслеживания конъюнктуры рынка.
Эрнест Кочетов  подчеркивает единство мировой экономической системы, формирующееся на основе процессов  интернационализации (взаимодействие национальных хозяйств через мировой рынок), мондиализации (интеграционно-воспроизводственных  связей,  составляющих  целостность мировой экономики) и глобализации (взаимодействие   глобальной экономики с геоэкологией). Модификация товарного производства  в этой системе  диктует необходимость  национальным экономикам занять  свое место во всемирном разделении труда.  Главным элементом мирохозяйственной системы становится  интернационализированный воспроизводственный цикл (расширенное товарное воспроизводство),  звеньями которого выступают национальные и  наднациональные  хозяйственные субъекты.  Интернационализированные части  сфер производства и  обращения  составляют  интернационализированное  воспроизводственное ядро (ИВЯ). В качестве типичной формы такого  объединения выступают международные  консорциумы.  Чтобы занять достойное место в мире, не достаточно заключать эффективные торговые сделки,  необходимо создать одно или несколько воспроизводственных ядер, сцепляющих  национальное  хозяйство с  глобальным. 
В условиях глобализации  международное разделение труда между национальными хозяйствами все в большей степени  превращается в  межкорпорационное разделение труда. Соответственно, снижается роль государственных  границ и повышается значение зон влияния  транснациональных объединений. В мировой торговле выделяются два товарных потока  — конъюнктурный, ограниченный куплей-продажей  единичных товаров,  и  стратегический, направленный на  достижение  долговременного эффекта. В будущем прогнозируется появление новой  неоэкономической модели развития с воспроизводственными циклами  качества жизни.

Проблемам глобальной  геоэкономики уделяется важное место в трудах   А.И. Неклессы (1996, 2000), выделяющего в историческом развитии  капитализма три фазы: торгово-финансовую,  индустриальную  и современную, геоэкономическую.  Кризис индустриализма  и национального государства  стал  сущностным содержанием ХХ века,  в недрах которого зародился процесс  современной  глобализации, включения всего хозяйственного  организма  планеты в капиталистическую систему. В отличие от христианского универсализма и  гуманизма  зарождающаяся глобальная стратегия  весьма далека от  планов братского  единения  народов, мирового гражданства  и объединения  наций в глобальное  гражданское общество.  Новая  мировая элита  делает ставку  на тотальную  финансово-правовую  регуляцию мира в целях создания  устойчивой системы  геоэкономических рентных платежей, масштабного  перераспределения  ресурсов и мирового дохода  в качестве основного  источника  системной прибыли (свердоходов).
Александр Неклесса  дает следующую характеристику геоэкономической фазы капитализма.  Зародились контуры  новой мировой статистики — система национальных счетов, заменившая  привычный  валовой  внутренний продукт (ВВП) на валовой национальный доход (ВНД) в качестве  главного   макроэкономического индикатора. В нем заложена  система  глобального  бухгалтерского учета.  Появился не только  новый фундаментальный принцип «произведено то, что продано», но и произошел  сдвиг в   философии экономики — от мышления в категориях  производства продукта  к мышлению  в категориях  его распределения  и получения дохода. Если в классической политэкономии такие источники как труд, капитал и  земля (земельная рента) исчерпывающе  объясняли и описывали рост ВВП, то  теперь этого недостаточно. В  высокоразвитых странах   значительная часть  ВВП  создается за счет  таинственного  четвертого  фактора, получившего  название общего фактора производства. Существует несколько версий  о природе данного фактора.
Возможно, это  научно-технический прогресс и высокие технологии. Но тогда  не объяснимо, почему  не происходит  экспорт технологий по всему миру. Другая, основная версия,  — благоприятное воздействие на  экономику  национальной инфрастуктуры (окружающей производство среды). Под этим  подразумевается  высокий уровень социально-политической и экономической безопасности от различного рода рисков, развитая социальная и  производственная инфрастуктура,  современные коммуникации, эффективная поддержка производителя, содействие государства в продвижении товаров, защита производства от демпинга, зрелая  индустрия услуги и другие  факторы, составляющие основу  конкурентоспособности региональных условий  хозяйствования.
Александр Неклесса  акцентирует внимание еще на одной версии.  В современной глобальной экономике  складывается метаинфраструктура. Как известно, государство в рамках  национальной экономики  при помощи налогов  и иных мер перераспределяет  доходы между  группами населения и между хозяйственными субъектами. В глобальной экономике  происходит  перераспределение  совокупного  мирового дохода между  геоэкономическими  субъектами, тесно связанными с  разными видами  деятельности:  добычей энергетических ресурсов,  высокими технологиями, производством товаром массового спроса, информационными и финансовыми услугами. Но роль этих видов деятельности в процессе глобализиции не равноценна.  Преимущественно на основе  информационных  и финансовых услуг  формируется  глобальная  инфрастуктура, благоприятная для  экономических субъектов,  выступающих  здесь в качестве монополистов.  Фундаментом  метаинфраструктуры стало не производство, а распределение  и перераспределение  ресурсов,  дохода и прибыли. Подобное перераспределение, ориентированное на США и другие высокоразвитые страны, составляют  суть геоэкономических рентных платежей, являясь  своего рода  глобальным налогом  на экономическую деятельность.  
Ушло в историю политэкономическое деление  мира на  капиталистические,  социалистические и развивающиеся страны. Мировая экономика  находится в поисках новой  пространственной  конфигурации.  Пришли в движение  геополитические и геоэкономические оси Запад — Восток и Север — Юг.  Кончилась биполярная  определенность   и существовавшие  полвека  правила  игры  на мировой шахматной доске.  Индустриальный Север расколот  на  высокоразвитые страны-системы со штабной экономикой,  определяющей  планетарные правила игры  и взимающей  специфическую мировую ренту. Бывший социалистический «лагерь»  образовал  разновекторную группу стран  переходной (транзитной экономки).  Для некоторых из них нет определенного ответа на вопрос, куда они переходят от достигнутого уровня — к правовым демократическим  государствам или на глубокую периферию.
В  мировом  геоэкономическом пространстве  образовалось три  полюса (макрорегиона) экономического и технологического развития —  западноевропейский,  североамериканский и  азиатско-тихоокеанский.  Запад, несмотря на высокие  издержки производства, создал  наиболее  выигрышные условия для  экономической деятельности.  Наибольшей экономической мощью  обладают Соединенные Штаты, ставшие  не только  неоспоримым мировым лидером, но и наиболее  привлекательной страной для мировых финансовых потоков. Массовое производство  постепенно перемещается  из североатлантического в азиатско-тихоокеанский регион.   Одновременно формируется  глубокая периферия (не только Юга). Здесь  социальные организмы не выдерживают  процессов глобализации, коррумпируются и разрушаются,  создавая  подпитку  кланово-мафиозной мировой «теневой» экономики.

Исследуя  эволюцию  мирового хозяйства, российский экономист  Ю.В. Шишков (1998) отмечает  тенденции к ослаблению его поляризации и возрастание гомогенности.  Маргинальные эшелоны  мирового сообщества  постепенно приходят в движение и начинают преодолевать, казалось бы, безнадежную отсталость.
Согласно теории  предельной  полезности,   большинство  западных экономистов придерживаются оптимистического взгляда на  последствия глобализации. Эти сторонники концепции конвергентности  считают, что глобализация  приведет к уменьшению  неравномерности распределения  доходов  между различными  группами стран  мирового сообщества. Они исходят из того, что  норма прибыли на  капитал снижается  при его  относительном изобилии по сравнению с наличием трудовых ресурсов. Избыток капитала в высокоразвитых странах и его дефицит при избытке рабочей силы  в развивающихся государствах  создает  предпосылки для более высокой нормы прибыли у последних.  Чем меньше препятствий для  миграции капитала, тем выше  темпы роста  экономики периферийных стран. Свободный  международный товарообмен быстрее сокращает разрыв  в доходах   между странами, в различной степени обеспеченными трудом и  капиталом. Однако практика в отличие от  экономической теории, часто вносит свои коррективы. Финансовые кризисы  конца 90-х годов не прибавили оптимизма к этому прогнозу.
Оппоненты  концепции  конвергентности  обращают внимание на противоположные  тенденции. В высокоразвитых странах  в результате  масштабов производства, постоянного внедрения  технических инноваций и высокой профессиональной  подготовки  кадров норма прибыли  на капитал  остается выше, чем в развивающихся.  В итоге международный перелив капитала  идет в противоположном   направлении от  бедных стран к богатым. Сторонники «дивергентного» пессимизма  отмечают  ухудшение условий торговли для  экспортеров необработанных сырьевых ресурсов, бремя внешней задолженности  развивающихся  стран и иные факторы.

Концепция рубежной коммуникативности

В современном мире приобретают  особую актуальность  исследования рубежной энергетики  многомерного коммуникационного пространства (Дергачев, 1996, 1998, 2000).  Информационные технологии,  транспортные магистрали,  телекоммуникации  и другие  технические достижения  цивилизации существенно ослабили  ограничения географического пространства. Начала формироваться  «новая экономика», основанные на  представлениях  многомерного коммуникационного пространства. Усиливается поляризация мирового хозяйства, где образуются наднациональные полюса экономического и технологического развития и криминальной экономики. Разновидностями трансграничной коммуникации в многомерном пространстве являются коммуникационные коридоры ускорения оборачиваемости  торгового, промышленного и финансового капитала (свободные экономические зоны и др.).
В многомерном коммуникационном пространстве в результате стратификации разномасштабных процессов в природе и обществе образуются  рубежи высокой  энергетики. И в самом деле, в реальном мире «поля» природных, геополитических, геоэкономических,  социокультурных, конфессиональных и информационных  коммуникаций не совпадают  в географическом пространстве и, накладываясь друг на друга, образуют маргинальные зоны, обладающие  энергетикой  интенсивных взаимодействий. Таким образом, формируется  многомерное пространство, коммуникационная природа которого двояка.  Его  рубежность  может служить  стратегическим ресурсом  социально-экономического  развития и духовного возрождения или, в условиях  утраты контактных функций, превратится в непосильное  бремя для страны. Тогда коммуникационная природа пространства разрушается, а государство распадается.

Разномасштабные  геополитические, геоэкономические, геоэкологические, социокультурные  и другие процессы, накладываясь друг на друга, образуют  геостраты — стратифицированные  многомерные  коммуникационные пространства.  Земные сферы  характеризуются пространственно-временной стратификацией, обусловленной  периодическими и непериодическими циклами эволюции и развития. Известны геологические «слои» или «страты» различных эпох. В этногенезе происходит чередование  процессов интеграции и дезинтеграции. В экономике  выделяют  большие и малые циклы, например, 50-летние конъюнктурные циклы Кондратьева. Освальд Шпенглер  выделял непериодические циклы  развития культур, а Арнольд Тойнби историю  человечества  представлял как совокупность  циклов  локальных цивилизаций.
На пространственно-временных  рубежах геострат возникают геомары — энергоизбыточные граничные поля. Дистанция между  геостратами преодолевается  посредством коммуникационной природы геомаров. Здесь прошлое, настоящее и будущее, сополагаясь  друг с другом, соприкасаясь  и активно взаимодействуя, умножают  энергетику  объекта, например, «удваивают» её по Бахтину посредством диалогического мышления. В результате  создается импульс новой  парадигмы или «картины мира».
Геомары представляют множество  рубежных «страт» с высокой энергетикой. Эта «законсервированная» энергия (например, девонская нефть) вскрывается и  используется человеком. Выделяются природные, геополитические,  социокультурные,  экономические,  этнические, информационные, социопсихологические и другие энергетические поля, образующие геомары  на пространственно-временных рубежах геострат. Когда происходит «вскрытие» верхнего «страта»  в данном месте и социальном времени,  высвобождается  «историческая» энергия. Например, при разрушении существующего верхнего «слоя» геополитического пространства,  возникают  этнонациональные и этноконфессиональные  конфликты, питаемые энергетикой вскрывшихся исторических «страт».
Таким образом,  рубежная коммуникативность  может рассматриваться по аналогии с первичными (природными) и вторичными (созданные человеком) материальными ресурсами как стратегический ресурс, обладающий   энергетикой созидания или разрушения. Например, высокая оборачиваемость капитала в свободных экономических зонах есть, как правило,   результат сочетания геополитической экономики (местных преференций и  зарубежных технологий) и социобиоэнергетики  этнического и психологического  факторов (наличие  диаспоры и  ностальгии по  утраченной родине).
Как результат  пространственно-временной  стратификации  многомерного  коммуникационного пространства  формируются  полифункциональные  геомары и полюса рубежной коммуникативности. Широкое распространение  получили  геомары (граничные зоны), в основе которых бинарные отношения, такие как природно-этнические, природно-экономические,  геополитические, этнополитические и  этноконфессиональные.
Своеобразной “свечой зажигания” межцивилизационного диалога — колонизации земель,  заселения, хозяйственного освоения и изменения природной среды — выступают маргинальные субкультуры или культурно-маргинальные кланы (общины). Этот энергетический ресурс активной деятельности зачастую служит “локомотивом” общественного развития. Страстная ностальгия между внутренним и утраченным внешним миром, острое переживание отъединенности от родины (природного месторазвития), греховного мира и другие социально-психологические факторы создают уверенность в необходимости созидательной деятельности и предпринимательского риска. Страстная ностальгия обусловлена воздействием на человека социокультурной среды с чуждым ритмом этнического поля.

Устарела геополитическая концепция Центр и периферия.  Действительно, в индустриальную эпоху под  влиянием  международного разделения труда  произошло деление  географического пространства на центр и перифериюЦентр  выступал в качестве полюса, ядра, фокуса или очага регионального развития, где происходил  технологический прорыв,  и  тем самым приобретал конкурентные  преимущества перед другими территориями. Центр, как правило, имел выгодное экономико-географическое положение, развитую инфраструктуру,  высокий инновационный и образовательный потенциал, располагал профессионализмом управленческой элиты. Здесь исторически концентрировалось и   накапливалось материальное и интеллектуальное богатство. В результате экономического  неравенства образовывалась периферия, представленная удаленными  территориями, окраиной, глубинкой. 
В условиях  глобализации  и углубления стратификации  многомерного пространства  различия в энергетики  мировых полюсов и периферии  определяют  готовность  стран и регионов  к освоению  технологических инноваций,  структурным преобразованиям  экономики и к широкой мирохозяйственной интеграции. Меняются представления о периферии, она не обязательно должна быть связана с  географической удаленностью,  а может определяться понятием «информационная периферия». Страна может иметь  выгодное географическое положение и занимать при авторитарной власти, стремящейся к самосохранению,  мировую периферию.   
Помимо мировых полюсов  широкие возможности для мирохозяйственной интеграции получили трансграничные территории (приграничные районы, еврорегионы, специальные экономические зоны).

Рубежная энергетика (геополитическая, геоэкономическая  и социокультурная) многомерного коммуникационного пространства   является  стратегическим ресурсом становления государственности и мирохозяйственной интеграции. Рубежность как ресурс развития следует понимать  не в буквальном — географическом смысле, а как  зону высокой  энергетики многомерного коммуникационного пространства, где главной мерой  служит не протяженность, физические размеры природного богатства или отдельные качества человека (умный, мужественный), а энергетика  пограничных  взаимодействий геополитического, геоэкономического, социопсихологического и других пространств (множества  упорядоченных, соотнесенных  мест). Потенциально этим ресурсом  обладает каждая страна, но воспользоваться  им удается  тем, где политическая воля пассионариев  способна выявить  гармоническое соотношение  между  компонентами, характерное для  данного места  и социального времени.
Благоденствие  государства зависит  не только от   природного  богатства. Можно иметь большие запасы  энергетических ресурсов и оставаться бедным. В мире известны другие примеры, когда обделенная природными ископаемыми страна становится процветающей. Значит все дело в пропорциях, соотношении между  источниками созидательной  энергии человека и другими ресурсами. 

Геоэкономическая рента

Рубежная энергетика многомерного коммуникационного пространства может служить  стратегическим ресурсом  материального развития  или духовного возрождения,  или, в условиях утраты контактных функций,  привести к разрушению  социума.  Таким образом, рубежная энергетика создает  такие геоэкономические  дихотомии как постиндустриализация  и деиндустриализация,  экономический рост и падение.
Познать  различия от мест к месту в реальном  многомерном пространстве возможно на основе целостного образа, через чувство целого, не сводимого  к сумме его частей (факультативных параметров). Идеологические ограничения советской науки не позволяли  в полной мере использовать  эмпирический подход к изучению  объектов реального географического пространства,  основанного  на «пограничном» восприятии  мысли и чувств, ума и сердца.  Исключительный  рационализм  приводил  к тупиковым  административным  решениям  региональных социально-экономических проблем. Уникальное  экономико-географическое  положение  могло «компенсироваться» некомпетентностью власти, несовершенством  территориально-административного устройства, где приоритет принадлежал  партийному  и производственному  принципам. Разномасштабные геоэкономические пространства (положение города, региона или другого объекта исследования) являются  важным, но недостаточным  условием исследования.  Вне человека нельзя  рассматривать время его существования (последовательные одно за другим события), в котором  неоднократно  изменяется  положение объекта в многомерном пространстве. Коммуникационная природа геоэкономического  объекта «раскрывается» через  их рубежную (контактную и конфликтную) структуру. Здесь рубежность выступает как  ресурс развития  и главной функции места объекта. Геоэкономический объект расположен  одновременно  в разных коммуникационных полях, и познать его настоящее возможно через  пограничные состояния (рубежи). 

Выделяются следующие  основные  типологические  геоэкономические  объекты исследования  рубежной коммуникативности: транзитная экономика,  свободные экономические зоны и технополисы, киберпорты, трансграничное сотрудничество,  региональные и субрегиональные образования, еврорегионы,  транспортные коридоры и многие другие. Важным   геоэкономическим объектом  является  мировой город (мегалополис, исторический вольный город),  расположенный на рубежах  многомерного коммуникационного  пространства, где  через  пограничные  пространственно-временные  состояния (геомары)  ведет  вечный диалог со своим прошлым и будущем, где отмечаются  интенсивные этнические и экономические контакты  и информационный обмен,  образуется  высокая  граничная рента. Крупнейшими  мировыми геоэкономическими объектами в начале ХХ1 века  являются  суперрегионы  экономического и технологического развития (Западноевропейский, Североамериканский и  Азиатско-Тихоокеанский) и трансконтинентальные коммуникации между ними.

Геоэкономика уделяет особое внимание стратегии экономического развития в многомерном коммуникационном пространстве под воздействием внешних   и внутренних  вызовов. Геоэкономическая стратегия — искусство достижения политических целей преимущественно  долгосрочными экономическими методами перераспределения  ресурсов  и мирового дохода, созданием конкурентоспособных  региональных условий хозяйствования,  обеспечивающим высокое «качество жизни» в  данном месте и социальном времени. Трансграничное  передвижение  товаров  часто предшествует  международным миграциям капитала и рабочей силы. Для последних  необходимо создание  региональных условий хозяйствования или рынков  факторов производства. Недостаточно объявить  о «точках роста»  с преференциальным режимом, необходимо  наличие совокупности  конкурентоспособных  местных условий хозяйствования. 
Противоречивые процессы глобализации и регионализации вызвали необходимость рассматривать  мировое хозяйство как  многомерное пространство. С одной стороны, глобализация усиливает  тенденции конвергенции, ведущие к формированию  единого экономического пространства.  С другой стороны, регионализация  приводит к созданию  локализованных  экономических пространств,  в крайнем случае,  к «автаркии больших пространств».  В результате   появилась тенденция создания трансграничных регионов и полюсов,  устраняющих «помехи» в деловом сотрудничестве,  возникающие на  социокультурных,  экономических  и информационных  границах. Появились  субрегиональные  объединения,   страны-участницы которых  уже входят в другие  экономические пространства. Таким образом,  создалось  стратифицированное многомерное пространство  мирового хозяйства, рубежная энергетика  которого образует  геоэкономическую ренту.
Понятие «рента»  имеет  позднелатинские, французские и  немецкие корни происхождения, в переводе на русский язык  означает «отданная назад, возвращенная». Рента— вид дохода, не связанного с предпринимательской деятельностью, регулярно  получаемого с капитала, земли и имущества. Различается абсолютная, дифференциальная и монопольная  земельная рента. Монопольная  рента образуется при продаже  определенных видов продуктов  по монопольной цене, превышающей их стоимость. В силу ограниченности земельных участков, на которых  возникают  особо благоприятные условия для производства редких товаров (например, чая, табака, кофе), и наличия большого спроса на эти товары возникает  возможность их продажи на рынке  по ценам, превышающим их стоимость в течение  более или менее  длительного времени. Источником  монопольной ренты является  часть прибавочной  стоимости, создаваемой наемным трудом и присваиваемая  земельным собственником в результате  её перераспределения. Согласно  определению советской политэкономической науки, живущие на ренте  лица образуют паразитический  слой общества (рантье). Однако действительность оказалась намного сложнее.
Геоэкономическая  рентастановится основным источником  мирового дохода и системной прибыли в многомерном коммуникационном пространстве. Геоэкономическая рента может образовываться  на основе   высокой  рубежной энергетике (функций мест) и за счет неоднородного социального времени (постиндустриальные и развивающиеся страны).
В индустриальную эпоху  в качестве  разновидности форм земельной ренты можно было говорить о  столичной ренте и ренте портовых (вольных) городов. Эти формы земельной ренты как бы фиксированы в  географическом пространстве и обусловлены в первую очередь экономико-географическим положением.  В постиндустриальную информационную эпоху особенно начали выделяться так называемые мировые города,  расположенные на  рубежах многомерного коммуникационного пространства, создающих  высокую энергетику обращения не только  торгового, промышленного и финансового капитала, но и  обращение информации,  знаний и идей. Поэтому приоритетное развитие стали получать центры, не обязательно обладающие выгодным положением в реальном географическом пространстве (например, на берегах великих рек и океанов), а расположенные на пересечении множества пространств (политического, экономического, финансового,  информационного и т.д.). Даже виртуальное пространство Интернета  пересекается с реальным географическим в точках, где  размещены провайдеры или так называемые шельфовые компании.
В качестве  полюсов  глобализации выступают мировые города (киберпорты), такие как Нью-Йорк, Чикаго, Сан-Франциско, Париж, Лондон, Франкфурт-на-Майне,   Токио,  Гонконг,  Сингапур и другие. Эти полюса глобализации финансов, менеджмента и технологических  инноваций аккумулируют  прямые иностранные инвестиции и  притягивают  высококвалифицированные кадры. Основные сверхдоходы (ренту граничной энергетики) получают мировые полюса (мегалополисы), расположенные на рубежах многомерного коммуникационного пространства. Таким образом, например, образуется   столичная граничная рента Москвы за счет посреднических функций  в экспорте  преимущественно ресурсов из других  регионов при ограниченном собственном экспортном потенциале, встречными потоками  заемный капиталов,  высокой инновационной привлекательностью и благоприятным инвестиционным климатом. Утратив  функции  столицы Советского Союза и мировой  социалистической системы, Москва  превратилась в  главный  плацдармом  западных компаний и банков  для проникновения на  постсоветское пространство, его крупнейший коммуникационный узел и внешнеторговые ворота. Москва реально выступает как  центр  межцивилизационного диалога для  социокультурного пространства русского языка и культуры.

Коммуникационная революция

В отличие от военного стратега или политика, государственный деятель  прокладывает путь не в реальном, а  в многомерном коммуникационном пространстве, он обязан видеть окружающий мир как «пограничное состояние» разномасштабных процессов  не только в географии, но и во времени. Так было всегда, но это становится особенно актуальным с наступлением коммуникационной революции. 

Коммуникационная революция обусловлена информационными технологиям, ведущими к ограничению статусной институциональной культуры. Доминирующим становится приоритет духовных  технологий над материально-практическими. У частных лиц появился доступ  к каналам  связи, рынкам и  источникам  информации,  которые  прежде имели статусную доступность, зависели от занимаемой должности и  положения в обществе, контролировались национальными правительствами и международными корпорациями. Глобальная мобильность  информации, капитала  и квалифицированных кадров  подрывает роль  государства  в выполнении  многих его фискальных  функций. Информационные технологии относятся к «оружию» огромного стратегического значения: политического, оборонного, экономического, социального и культурного.
Одним из важнейших  стратегических государственных ресурсов являются  телекоммуникации  — динамично развивающаяся индустрия средств связи, ориентированная на  цифровые способы передачи  и коммутации сообщений, на волокнисто-оптические  и космические каналы  связи. В отличие от телекоммуникаций Интернет относится к стратегическим ресурсам наднационального уровня.  
Если в мировой экономике удельный вес США составляет 20 %, то в информационном пространстве планеты  Америка имеет абсолютное доминирование. Здесь мировое сообщество еще в большей степени зависимо от  Соединенных Штатов,  на долю которых приходится  по данным ЮНЕСКО  65 %  мирового коммуникационного потока  информации. США являются абсолютными монополистами в информационном (виртуальном) пространстве Интернета.  «Информационный империализм»  по своим масштабам значительно опередил экономический империализм.

Коммуникационная революция усилила дальнейшую эволюцию личностных взаимоотношений. В доиндустриальных  обществах  важнейшим аспектом социальной связи была имитация  действий других людей, в индустриальном — усвоение знаний и возможностей  прошлых поколений, тогда как в постиндустриальном  обществе отношения (коммуникации)  между людьми на разных  уровнях взаимоотношений становятся  ключевым элементом  национальной жизнедеятельности. В постиндустриальную эпоху  изменилось соотношение между  основными подразделениями общественного производства за счет формирования  «четвертичного»  информационного сектора,  обладающего рядом специфических качеств интеллектуального товара.
Коммуникационная революция породила «новый социализм», основанный на  коммунитарной  теории «третьего пути» развития гражданского общества. В ХХ в. произошла трансформация  западной социал-демократии, отказавшейся от лозунга перехода к  социалистическому  общественному строю. Огромные расходы на социальные нужды и другие благотворительные нужды стали непомерным бременем в государственных бюджетах.  Расходы  на социальное обеспечение, пенсии,  здравоохранение увеличиваются и в связи с демографическим фактором старения населения и притоком иммигрантов. Поэтому стал формироваться новый  подход к труду. Знаменитая христианская  заповедь «Кто не  работает — тот не ест» трансформировалась  в «Кто не работает  — тот не получает  пособия». «Новые социал-демократы» выступают за «третий путь» развития гражданского общества, проходящим  между государственным   коллективизмом и  неолиберальным  индивидуализмом. На этом пути  ключевым  социальным элементом  становится не общество и не индивид, а отношения (коммуникации) между людьми. Меняется  отношение к формам  частной собственности. Наряду с физическим  и финансовым капиталом набирает силу  интеллектуальное богатство, измеряемое  знаниями, идеями и творческим трудом.
Западноевропейская демократия показала преимущества сложившейся  двухпартийной системы. Социал-демократические партии вместо борьбы за социализм  акцентируют внимание на социальных проблемах действующего капитализма. Либерально-консервативные  партии отдают приоритет  росту  конкурентоспособности и эффективности  производства.  Преимущественно двухмерное политическое пространство позволяет решать это противоречие,  обеспечивая развитие  и социально ориентированного, и  эффективного рыночного хозяйства за счет созидательной рубежной энергетики. 

Коммуникационная революция вторглась не только в привычный общественный  мир и расширила его информационные горизонты, но она одновременно наступает и в глубь микромира в биологическое пространство человека. На пороге третьего тысячелетия осуществлен один из самых дорогостоящих в истории науки международных проектов —  «Геном человека», расшифрована химическая структура ДНК и стала практически  доступной  закодированная в генах  человека информация. Это открытие  по значимости и последствия для человечества более значительно, чем ядерная энергетика, оно сопоставимо с освоением космоса.  Открыто новое генное пространство, где предстоит  сделать Великие «географические» открытия.  Наследуемые признаки (передача свойств  организма потомству)  зашифрована в геноме человека. Биологии ХХ1 века предстоит  понять, как работает  записанная в генах информация. Эта мировая революция имеет значение не только для медицины и фармацевтической промышленности. Расшифровка  генома человека  будет способствовать сокращению  миллиардных  затрат  на неэффективное лечение рака, СПИДа, диабета и других  болезней. Возрастет средняя продолжительность жизни и его активные творческие возможности.  Биологическое невежество дорого обойдется странам,  запрещавшим в начале генетику, а в последствии  генную инженерию. Революция в биологии, возможно,  будет способствовать  преодолению генетической катастрофы,  связанной с  ухудшением качества  генофонда.
Таким образом, последствия информационной и биологической революции расширили горизонты современного мира, сделали его более многомерным.  Оказалась преодолена  конечность географического пространства. Если раньше геополитические концепции  опирались в основном на континентальную  и морскую мощь, или мощь географической береговой зоны, то теперь  возросла роль «шельфовых зон», расположенных  между реальным географическим и виртуальным информационным  или биологическим пространством. Эпоха Великих географических открытий сменилась  эпохой Великих открытий на рубежах многомерного коммуникационного пространства,  где создаются  полюса  высокой  созидательной или разрушительной энергетики. И как в средневековье в портовых городах на краю ойкумены  снаряжались корабли к неведомым географическим горизонтам, так и  в начале  третьего тысячелетия на рубежах многомерного пространства образуются устремленные  вширь и вглубь полюса высокой энергетики, открывающие новые горизонты геоэкономики. Может быть,  за новыми вольными гаванями закрепится название киберпортов или человек придумает другой термин.  Возможно, будут предприняты попытки  создания своеобразного  «таможенного режима» в информационном и биологическом пространстве, поиска соотнесения свободного информационного обмена с преференциями по отношению к «производителю» технологий. Пока ясно одно, мир стоит на пороге открытий новых безграничных горизонтов. 

***
Получив некоторые представления о теоретических основах геоэкономики, обратимся к  проблемам трансформации многомерного коммуникационного пространства Украины. Здесь в условиях «шоковой» либерализации, совпавшей со становлением государственности,   геоэкономический фактор играет исключительно важную роль.


  Назад   Далее

 

 


 

«Геополитика сверхдержав»

Америка. Утомлённая супердержава Падение и взлет китайского Дракона Имперская геополитика. Великий час мировых империй Путь к процветанию государства

 

Великий час геополитики.
Геополитическая трансформация мира

Геополитика Мирового
океана

Великие лидеры Востока, победившие бедность и коррупцию

Путешествие в Древний Египет в поисках причин гибели цивилизации
Лекции профессора Дергачева
Путешествие из славян в грекив поисках демократии
Америка. Утомленная сверхдержава
Путешествие во Флоренцию в поисках национальной идеи
Взлет и падение сверхдержавы
Путешествие в Венецию в поисках долголетия государства
Падение и взлет китайского Дракона

Шотландия Адама Смита.

 


Воспоминания
Ландшафты памяти
Ландшафты путешествий. Города и страны
Ландшафты поэзии, музыки и живописи


Избранные статьи и посты
ПУТЕШЕСТВИЯ ПО ПРОСТОРАМ РОДИНЫ ЧУДЕСНОЙ
Шейх Заид. Самая выдающаяся исламская личность


Павел Флоренский. Русский Леонардо да Винчи
Максим Горький. Писатель, купленный любовью народа
Иван Бунин. Певец пограничья природы
Анна Ахматова. Парящая в небесах
Николай Гумилев. Конкистадор истоков человеческой природы 
Николай Заболоцкий. Поэт философской лирики


Бесподобная Элеонора. Королева мужских сердец
Анна Вырубова. Фрейлина, монахиня, оклеветанная
Трафальгарская Венера. Символ красоты и силы духа
Париж. Лувр. Гимн обворожительным женщинам


Трансильвания. Замок Дракулы. Вампирский бренд Румынии
Где присуждают и вручают Нобелевские премии
Олимпийские игры. От Древней Греции до Сочи
Гибель мировой секретной империи
Великий час кораблей пустыни
Неугасающий ослепительный блеск Венеции
Карибы. Святой Мартин. Остров двух господ