Обсудить статью в дискуссионном клубе 
Дергачев В.А. Глобалистика. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. — 303 с.
Китайская цивилизация
Китайская цивилизация является одной из самых древних и утонченных в мире. Владимир Малявин в фундаментальном труде «Китайская цивилизация» отмечает её необыкновенную устойчивость при поразительном разнообразии локальных (региональных) форм. Это разнообразие, сцементированное великой книжной иероглифической традицией и имперской государственностью, консолидировало народ на основе иерархического порядка (ритуала). Поднебесная в отличие от молодой западноевропейской цивилизации ума отдала предпочтение поразительно внутренней преемственности, выверенной опытом многочисленных поколений. Единство цивилизации идет не от ума или доктрины, а от безупречного доверия к силе самой жизни, одновременно наивной и бесконечно мудрой. Подданные Поднебесной ориентируются на «технику сердца», а не «технику орудий». Альфа и омега китайской мудрости заключается в инстинкте, просветленным сознанием, и сознание, примеренным с инстинктом. Ритуал по-китайски есть правильное и должное поведение, непосредственно воплощающее принципы мироздания или саму правду жизни. При имперском устройстве Поднебесной не наследственные права или личные способности давали возможность государю управлять государством. Главное было «выполнение ритуала», поэтому император сам по себе немного значил.
Китайская цивилизация — это великий океан людей, где человек рождается, живет и умирает, но его глубина и «единое тело» не подвластно барьерам пространства и времени. Даже в коммунистическом Китае государство является не воплощением политической воли общества, а хранителем определенного морального порядка, не подлежащего критике или обсуждению. Власть, олицетворяющая порядок, права по определению. Поэтому китайцы в периоды трансформации не тратят время на свержение кумиров (они лишь становятся частью отечественной истории), а идут вперед без самобичевания.
Как Древняя Греция – это не география, а состояние, так и современный Китай является не просто географической реальностью, а многомерным пространством, сохраняющим самобытность в условиях открытых обществ и процессов глобализации. И куда бы ни забрасывала судьба китайца, он везде создает свои «шанхаи» или «чайнатауны».
Китайская цивилизация — самая протяженная во времени цивилизация, имманентно ориентированная на Великий порядок, основанный на социальной гармонии и справедливости. Иероглифическая письменность способствовала этнической консолидации и служила доказательством превосходства над другими народами. В отличие от Запада, основанного на принципах индивидуализма, Китай создал коллективистскую цивилизацию. «Китай...может преподнести миру дар. Этот дар будет счастливым соединением западного динамизма с традиционной китайской стабильностью» (Арнольд Тойнби).
В современном мире китайская и индийская цивилизации представляют огромные демографические «плавильные котлы» с населением свыше миллиарда человек. Этнические меньшинства составляют менее 10 % населения Китая, но занимают 60 % территории государства. Китайскую цивилизацию с позиций евроцентризма иногда называют региональной, что является большим заблуждением. Китайская традиция всегда ставила Китай в центре мира, окруженного «варварами».
В 90-е годы Китай стал четвертым полюсом экономического роста в мире, наряду с Соединенными Штатами, Японией и Германией. Китай длительное время подражал Советскому Союзу на правах «младшего брата», но при этом не отказывался от поиска собственного пути. После распада Советского Союза китайское руководство не отказалось от коммунистической модели, избрав стратегию конвергенции капитализма и социализма, интеграцию в мировую экономику с сочетанием с политическим авторитаризмом и китайскими историческими традициями. Согласно конфуцианству, социальная группа и государство важнее отдельной личности. Выделятся приоритет государства над поданными, коллектива над личность и предания над правом.
Китай является единственной крупной экономикой мира, демонстрирующей многие годы высокие темпы экономического развития. За последние тридцать лет китайская экономика развивалась в несколько раз быстрее, чем человечество в целом. В 2002 году на очередном съезде Коммунистической партии была поставлена задача дальнейшего увеличения ВВП Китая в 3 раза к 2020 году. Теневая китайская экономика составляет 2/3 ВВП государства. Коррупция в меньшей степени характерна для высших эшелонов власти, а за экономические преступления широко применяется смертная казнь.
Китай формирует новое мировое экономическое сообщество, получившее название Большой Китай. Согласно цивилизационной традиции, все представители китайской диаспоры де-факто являются гражданами Китая. Большая родина никогда от них не отказываются, даже если они получили гражданство других стран. Коммунистическая партия приняла решение о приеме бизнесменов и эмигрантов в партию. В свою очередь, китайские предприниматели из диаспоры в полной мере осознают себя частью Китая. Не случайно, не менее 75 % иностранных инвестиций в Китай осуществляет китайская диаспора.
Большой Китай включает Китай-Континент, Китай-Остров и Китай-Диаспору. В островной Китай входят Тайвань, Гонконг, Сингапур и другие «острова». На северо-востоке и северо-западе создаются новые «острова». Здесь формируются «трансграничные экономические регионы» с территориями сопредельных государств. Северо-Восточный трансграничный регион со столицей Харбин включает кроме китайских провинций, российский Дальний Восток, где Москва демонстрирует полную неспособность успешной трансформации местной экономики. Северо-Западный трансграничный регион со столицей Урумчи включает китайскую провинцию Синьцзян и бывшие советские республики Средней Азии. Эти интернациональные регионы позволят вовлечь в китайскую экономику крупномасштабные сырьевые ресурсы сопредельных стран. Возмоно, трансграничный регион будет создан в Юго-Восточной Азии с опорой на китайскую провинцию Гуандун со столицей в Гуанджоу. Таким образом, проявляется китайский прагматический экономический регионализм, в отличие от европейского трансграничного регионализма (еврорегионов).
Китайская диаспора выделяется исключительной экономической и интеллектуальной мощью, сопоставимой с континентальным Китаем. Китайские диаспоры, всегда осознающие связь с материковой прародиной, оказали влияние на становление и эволюцию многих народов Азиатско-Тихоокеанского региона.
Великая цивилизационная геополитика Китая материализовалась в геополитики Стены и геополитики Пути. Великий Шелковый путь является символом открытости к внешнему миру, а Великая Китайская стена символизирует защиту китайских традиций и менталитета от внешних воздействий. В сочетании открытости и закрытости сформировался Великий китайский Порядок. Великая Китайская стена — материальный памятник технологии властвования, закрытости цивилизации от внешнего мира. В философском отношении Стена разграничивала жизнь и смерть, мир хаоса («варваров») и китайского порядка. ВКС была возведена после объединения Китая (221 до н.э.) при императоре Цинь Шихуане. Воспитанные в духе рационализма европейцы рассматривают ВКС как определенное чудачество китайцев и, как часто бывает у самоуверенных людей, глубоко ошибаются. Можно оспаривать эффективность возведения гигантского фортификационного сооружения в географическом пространстве. Однако ВКС, выполняющая барьерные функции, являлась наряду с Великим Шелковым путем материализованным символом Великой цивилизационной геополитики Китая. В многомерном коммуникационном пространстве Поднебесной Стена служила преградой для степных «варваров» и ограничивала деятельность китайцев за её пределами, в географии являлась границей субтропиков и сухих степей, а в душе человека — символом барьера против чужеродных заимствований в духовной сфере.
Китай является единственным в мире государство, создавшим Великую цивилизационную геополитику, основанную на философии Великого китайского порядка. Китай на протяжении многих веков стремится к сохранению единых границ государства и цивилизации, сочетанию избирательной открытости к внешнему миру с защитой китайских традиций и менталитета от внешних воздействий. Китайская Народная Республика была провозглашена в Пекине 1 октября 1949 г. Советский Союз оказал существенную помощь в становлении коммунистического режима.
В настоящее время Китай является реальным кандидатом в сверхдержавы, КНР не претендует на членство в «клубе» семи ведущих держав мира, где на дополнительном месте «сидит» экономически слабая Россия. Традиционные представления о «поднебесной» как центре мира не позволяют опускаться до уровня «варваров» из окружающего мира, а когда геополитическая мощь Китая станет неоспоримой, все само собой станет на свои места. Китай вышел на четвертое место в мире по расходам на оборону после США, России и Японии.
Воссоединение Тайваня с континентальным Китаем является главной геополитической целью КНР. Однако время работает не в пользу Пекина. На Тайване, где в конце 80-х годов 80 % жителей были выходцами из Китая, произошла смена поколений. В начале 21 века здесь доминирует поколение, рожденное на острове и ощущающее себя частью самостоятельной нации. Если десятилетие назад 44 % населения острова считали себя китайцами и 16 % — тайваньцами, то теперь это соотношение составляет, соответственно, 18 и 31 %. Либерализация политической жизни и высокий уровень материального благосостояния ускорили рост национального самосознания. Вместо родительской ностальгии по оставленной родине, новое поколение по-другому воспринимает Китай. Между островом и континентом существуют не только различия в уровнях жизни, но невидимая граница прошла через души людей. Современный Тайвань в отличие от коммунистического Китая находиться в другом социально-экономическом пространстве, где правит демократия, и существуют «права человека». В результате здесь появилась новая формула отношений между островом и материковым Китаем «одни народ — два государства», вызывающая негативную реакцию коммунистических властей на исторической родине. В качестве аргументов против воссоединения Тайвань приводит и другие факты. Массовая колонизация острова китайцами началась в 17 в., когда Тайвань уже находился под властью Голландии. Официально провинцией Китая Тайвань числился всего десятилетие с 1885 по 1895 гг. Затем остров полвека был под юрисдикцией Японии, а в 1949 г. гоминдановское правительство провозгласило Тайвань частью Китайской Республики.
Главной задачей геополитической доктрины Китая является воссоединение государства-цивилизации в единых границах на основе принципа «одна страна — две системы». После успешного воссоединения с континентальным Китаем Гонконга и Макао, остается трудноразрешимая проблема Тайваня. Набирающий мощь Китай не претендует на вступление в «клуб избранных» — отказался присоединиться к «большой семерке» наиболее развитых стран, где слабеющая Россия добилась место на дополнительном «стуле».
Ошибочно считать, что коммунистический Китай является продолжателем развития советской модели. Призрак коммунизма, который бродил по Европе не был оригинальным изобретением Карла Маркса. В древней китайской философии присутствуют коммунистические идеи и можно сказать, что они, погуляв по свету с переменным успехом, вернулись на родину, где эффективно используются на благодатной родной социокультурной почве.
По мнению Михаила Делягина, формирующаяся модель Большого Китая позволяет не создавать альтернативную технологическую мировую пирамиду на подобии советской, использовали эффективную стратегию «просачивания». На Западе традиционно обучается не только большое число китайцев. Китайские специалисты, став гражданами Америки и других западных стран, активно «просачиваются» на верхние этажи технологической пирамиды. Это ведет к ползучей «китаизации» процесса создания новых технологий.
Экономика Большого Китая по разным оценкам в 1,5 – 2 раза превышает ВВП континентального Китая и уступает только США и Японии. Ушли в прошлое рассуждения об эффективности китайского экспорта только за счет преимущественно простых товаров народного потребления, включая одежду и игрушки. Китайское руководство взяло курс на стимулирование развития высокотехнологических производств, чтобы увеличить их долю в промышленном экспорте к 2010 году до 30 %.
Важными проблемам развития китайской экономики является:
- преодоление разрыва в уровне развития приморских и внутренних регионов страны;
- строительство транспортных коридоров от Тихоокеанских портов через внутренние регионы и Центральную Азию с выходом в Западную Европу;
- обеспечение экономики энергетическими ресурсами путем замены их транспортировки более дешевой и экономичной передачей электроэнергии.
Китай осуществил модернизацию железных дорог, которые станут составной частью трансъевразийской международной магистрали. Вступила в строй стратегическая автомобильная магистраль Пекин – Кашгар — Ош (Киргизия) — Ташкент (Узбекистан).
Высокие темпы экономического развития привели к перегреву народного хозяйства, испытывающего хронический дефицит энергетических и других ресурсов. Поэтому Китай энергично осуществляет внешнеэкономическую политику, направленную на «сырьевую экспансию» в направлении Сибири, Юго-Восточной и Южной Азии. В ужесточающей глобальной конкуренции Китай уже столкнулся с Соединенными Штатами и Японией в борьбе за преимущественный доступ к ресурсам Сибири и других регионов.
В перспективе возможно формирование в Юго-Восточной Азии регионального валютного союза на основе китайского юаня, что позволит потеснить из региона американский доллар. Однако последствия американской стратегии экспорта «управляемых кризисов» (атипичной пневмонии) и последующего природного цунами отодвинули этот проект в необозримое будущее.
Мусульманская цивилизация
После распада Советского Союза был разрушен сложившийся биполярный баланс сил, что особенно остро проявилось в мусульманском мире, в недрах которого зародился радикальный ответ на вызовы глобализации (американизации). Многие исследователи пишут о исламской глобализации, об особой способности ислама апеллировать к маргинальным социальным группам, объединять самых бедных под зеленым флагом ислама. В какой-то степени ислам пытается заполнить пустоту, образовавшуюся после добровольной капитуляции коммунистической идеи, объединявшей пролетариев всех стран. Террористические организации типа Аль-Каиды выступают как воинственные и вооруженные лидеры глобального исламского движения.
По мнению известного российского историка-востоковеда Георгия Мирского, изложенного в статьях «Исламская цивилизация в глобализирующемся мире» (2004) и «Американская сверхдержава против исламского терроризма» (2004), исламская цивилизация базируется на религии и не имеет устойчивого территориального фундамента. Ислам больше, чем религия и мусульмане осознают себя как более широкая социокультурная общность, объединенная цивилизационной солидарностью. В исламе не существует разделения на светскую и духовную власть, однако в реальной действительности этот принцип часто остается в теории. Монополия духовных вождей, прежде всего, сохраняется не в государственной, а в социально-правовой сфере. Поверхностная и бесплодная вестернизация, развитие по западной модели или построение «государственного социализма» оказались провальными в большинстве мусульманских государств. Особенно трудно переживается теперешнее положение в арабском мире, утратившем былую славу и могущество. Среди ученых в мире всего один процент мусульман, тогда как в одном Израиле их больше чем во всей исламской цивилизации. По индексу человеческого развития крупнейшая арабская страна Египет занимает 120 место, Саудовская Аравия — 77, а ОАЭ – 49 место.
Некоторые мусульманские государства имеют относительно успешный опыт демократического правления (Индонезия, Малайзия, Пакистан, Бангладеш, Турция), однако в большинстве арабских государств (за исключением малых стран) прогресс не наблюдается.
Местные власти, чтобы успокоить население и показать свою приверженность исламу, выбрали путь на реисламизацию. Мусульманский фундаментализм нельзя отождествлять с политическим радикализмом (исламизмом), но логическая цепочка от фундаментализма может привести к исламизму, экстремизму и терроризму.
«Большой джихад», который часто неточно переводят как «священная война» буквально обозначает одну из главных обязанностей мусульманской общины. Верующий должен бороться против зла, прежде всего, в самом себе и путем самодисциплины стремиться следовать воле Бога. «Малый джихад» выражает борьбу за распространение и защиту ислама.
Важнейшим фактором возрождения исламского фундаментализма является процесс глобализации (американизации) международных отношений. Формула нового мирового порядка «кто не с нами, тот против нас», основанная на солидарности мировых сил, заинтересованных в безопасности и намеренных противостоять диктаторским режимам (Буш-старший) воспринята неоднозначно на Ближнем Востоке. Америка стала воплощением мирового зла и главной угрозой исламского образа жизни.
В 1998 г. Бен Ладен основал «Всемирный исламский фронт борьбы с евреями и крестоносцами» и призвал убивать американцев, чьи вооруженные силы оскверняют землю в Саудовской Аравии, по которой ступала нога пророка Мухаммеда. С помощью Аллаха Америка повторит судьбу Советского Союза, чья агрессия против Афганистана закончилась распадом второй сверхдержавы, а флаг был «выброшен в мусорную яму». Исламские фундаменталисты заняли место первого пролетарского государства в борьбе за бедных и угнетенных.
Георгий Мирский выделяет три ключевых региональных конфликта: палестинско-израильский, афганский и иракский, которые усугубляются геополитическими интересами США в контроле обширного евразийского пространства. Это, прежде всего, проблема энергетической безопасности США и необходимости контроля над зоной Персидского залива, где интересы военно-промышленного комплекса совпадают с коммерческими интересами транснациональных нефтяных и других компаний. Этот контроль позволяет оказывать давление на Западную Европу и Японию, являющихся экономическими конкурентами Америки.
Палестино-израильский цивилизационный конфликт. Израиль для мусульман прежде всего представитель и форпост Запада во глав с Соединенными Штатами. В Америке энергичное «сионистское лобби» выступает за обеспечение безопасности Израиля.
Афганский конфликт. Безусловное технологическое превосходство американских вооруженных сил привели к быстрой победе. Этому способствовало наличие военных формирований Северного альянса в Афганистане, позиция России, позволившая использовать воздушное пространство центрально-азиатских государств. Были ликвидированы главные базы Аль-Каиды. Не оправдались планы Бен Ладана на длительную войну, которая должны была привести к взрыву антиамериканских настроений в мусульманском мире. Американцам удалось предотвратить межэтническую войну между пуштунскими группировками Талибана, таджиками, узбеками и хазарийцами. Частичный успех американцев в Афганистане компенсировался новой волной молодых мусульман, пополнивших ряды борцов с сверхдержавой. Руководство Талибана перешло к партизанской, диверсионно-террористической войне и сохранило живую силу. Организация «Аль-Каида» сохранила свою сеть в десятках государств, а её лидер не был пойман.
Иракский конфликт. В междуречье двух великих рек — Тигра и Евфрата — находились великие государства древности — Ассирия и Вавилон. В раннем средневековье сюда пришли из Аравии мусульманские воины, несшие на знаменах новую религию. В 762 г. был основан Багдад, ставший в последствии столицей могучего Аббасидского халифата. В 1258 г. Халифат был повержен монгольскими завоевателями, а в 1534 г. Междуречье вошло в состав Османской империи. после Первой мировой войны по замыслу Уинстона Черчилля было создано королевство Ирак, получившее формальную независимость в 1930 г. С 1920 по 1932 гг. фактически Лондон управлял Ираком на основе мандата Лиги Наций. Британия была заинтересована в эксплуатации открытых месторождений иракской нефти. В 1958 г. после очередного переворота король был свергнут и расстрелян со всей семьей в соответствии с местной традицией лишать жизнь потерявших власть. В 1966 г. к власти после очередного переворота пришла партия Арабского социалистического возрождения (БААС), лидером которой стал со временем Саддам Хусейн.
Страна на Ближнем Востоке, ставшая в центре международной политики благодаря новой американской доктрине национальной безопасности, отнесший Ирак к геополитической «оси зла». По американской традиции враг персонифицировался личностью Саддама Хусейна (р.1937) — президента и премьер-министра Иракской Республики (1979—2003). Ирак обладает крупными запасами высококачественной нефти, что стало одной из причин американской агрессии 2003 года. Из-за санкций ООН, запрещающих ввоз в страну медицинское оборудование для лечения онкологических заболеваний, в 90-е годы погибло по данным иракских врачей полтора миллиона детей. В свою очередь ООН объясняет высокую детскую смертность результатом применения Багдадом химического оружия против курдов. По этноконфессиональному и этнонациональному признакам в Ираке выделяются суннитский центр, шиитский юг и курдский север. У власти в Багдаде до американской агрессии находилось суннитское меньшинство. Шииты (проирански настроенные) проживают на юге Ирака. Их восстание во время войны 1991 г. было жестоко подавлено иракской властью, погибло 30 тыс. повстанцев. Американцы рассчитывали во время агрессии против Ирака в 2003 г. на поддержку шиитов, но этого не произошло. На севере Ирака проживают курды, имеющие относительную автономию и выступающие за создание независимого государства.
Вторжение американо-британских войск в Ирак было начато на основе сфальсифицированной информации о наличии оружия массового уничтожения и связях правящего режима с террористическими организациями.
До девяностых годов Ирак был крупнейшей по экономической мощи страной Ближнего Востока, а вооруженные силы уступали только Израилю и Турции. Америка поддерживала Ирак в борьбе против экспансионизма иранской исламской революции «воинствующего шиизма), однако кувейтская агрессия превратила его в врага Америки. Ирак, несмотря на поражение, оставался оплотом антиамериканизма, антизападных и антиизраильских сил в регионе.
После ряда террористических актов в нью-йоркском Центре мировой торговли (1993), против американских военнослужащих в Саудовской Аравии (1996) и американских посольств в Найроби и Дар эс-Саламе (1998) у американского обывателя «мусульманин» стал синонимом «террориста», а диктатор Ирака воплощением «исламского зла».
Война против Ирака (2003) была более эффективной по сравнению с «Бурей в пустыне» (1991). С помощью спутниковых систем наведения огненные точки противника после обнаружения подавлялись в считанные секунды. Танки элитной республиканской гвардии были уничтожены за несколько минут боя, а устаревшие иракские самолеты не поднимались в воздух из-за своей бесполезности нанеси урон противнику. После официального окончания войны потери американцев были минимальны а катастрофические экономические (рост цен на нефть), демографические и экологические прогнозы не оправдались.
Выиграв войну, американцы не смогли установить порядок в Ираке. В диверсионно-террористической войне погибло больше американцев, чем до официального объявления о конце военных действий. Поднялся уровень антиамериканских настроений на ближнем Востоке. Своим вторжением американцы создали в Ираке новый очаг исламского терроризма. В Саудовской Аравии, Египте и Иордании возникла угроза прихода к власти исламистов не путем военного переворота, а через подлинные демократические выборы. Возросли антиамериканские настроения в Индонезии, Турции и многих других странах.
Профессор Принстонского университета (США) и один из авторитетных западных специалистов в области ислама Бернард Льюис в книге «Что не так? Путь Запада и Ближнего Востока: прогресс и традиционализм» (2003, русский перевод) исследует противостояние Запада и мусульманского мира как «столкновение цивилизаций». В период мрака европейского средневековья мусульманский мир представлял собой мощнейшую полиэтническую и поликультурную цивилизацию, в которой процветала торговля, наука и искусство. Европейцы получили от арабов десятичную систему исчисления, попавшую к ним из Индии. Из Китая через арабов в Европу пришло производств и использование бумаги. Даже с трудами древнегреческих мыслителей европейцы познакомились с помощью арабских переводов. Мусульмане внесли свой вклад в мировую науку, особенно в картографию, географию, геометрию и астрономию.
Мусульмане проявляли больше терпимости по отношению к неверным, чем совершенные им христиане.
Длительное время доминировало ошибочное мнение о причинах упадка исламской цивилизации в результате нашествия монголов в XIII веке. Льюис подчеркивает, что последующая англо-французская колонизация и американское влияние, как и монгольское нашествие, были не причиной, а следствием внутреннего ослабления Ближнего Востока.
Следствием европейского влияния стал арабский антисемитизм, хотя под мусульманами евреям в прошлом жилось более свободно, чем в Европе. Роковым для арабов стали события 1948 года, когда арабские армии не смогли воспрепятствовать воле евреев по созданию своего государства на обломках британского протектората над Палестиной.
По мнению ученого, главным тормозом на пути возрождения исламского мира является несоблюдение принципа отделения церкви от государства, что препятствует развитию индивидуальной свободы. Серьезным врагом модернизации выступает политика ислама в отношении женщин, исключенных из активной общественной жизни.
В прошлом в арабском мире получил распространение социализм по-советски, ставший более привлекательным, чем либеральные идеи. Арабский социализм привел к тотальному контролю государства над экономикой. Это имело катастрофические последствия для региона и усилила тоталитарную власть. Коррупция на Ближнем Востоке имеет свою специфику. Если на Западе стремятся сделать деньги на рынке, чтобы купить власть, на Востоке идут во власть, чтобы получить деньги. Льюис считает, что большинство неприятностей в мусульманском мире порождает недостаток социальной и экономической свободы, включая свободу ума от догматических ограничений.
Индийская цивилизация
Цивилизация расположена на обширных пространствах Индийского субконтинента. Этот огромный географический полуостров, омываемый водами Аравийского моря и Бенгальского залива, глубоко вдается в Индийский океан. На северо-востоке величайшая горная система Гималаи разделяет Индию и Китай, а два природных коммуникационных коридора на северо-западе и юго-востоке обеспечивают интенсивный межцивилизационный материальный и культурный обмен.
Ядром цивилизация является Индия, на которую приходится примерно 80 % ВВП, 75 % территории и населения Южной Азии, а так же военное превосходство регионе. Такое доминирование одной страны создает потенциальную конфликтность. Кроме того, в индийской цивилизации отмечается религиозная гетерогенность, включая страны с преобладанием индуистского, мусульманского и буддистского населения.
К индийской цивилизации относятся кроме республики Индия сопредельные страны: Непал, Бутан и Шри-Ланка. Из лона индийской культуры вышли два больших мусульманских государства: Пакистан и Бангладеш. Цивилизация оказала огромное влияние на судьбы Тибета, Китая, Японии, Монголии и страны Юго-Восточной Азии. Зародившийся в интеллектуальных недрах Индостана буддизм вышел за пределы цивилизации и на века черед души людей покорил значительную часть Китая, что не смог сделать не один великий полководец с помощью огня и меча. Многомиллионная индийская диаспора присутствует во многих частях света, в том числе 3 млн. индусов проживают в странах Персидского залива.
Современные проблемы индийской цивилизации изложены в работах Е.Ю. Ваниной «Основные ценности и институты Индийской цивилизации» (2002), С.И. Лунева «Индийская цивилизация в глобализирующемся мире» (2003), А.А. Рогожина «Индия на мировом рынке информационно-коммуникационных технологий» (2004), которые использованы при написании этого раздела.
В Индии отсутствует комплекс неполноценности перед Западом и другими цивилизациями. В многомерном коммуникационном пространстве Земли индийская цивилизация выбрала «срединный путь» между «индивидуализмом» Запада и «коллективизмом» Востока. В крупнейших странах Индостана — Индии и Пакистане — вторым государственным языком является английский, доставшийся от колониального прошлого. В эпоху глобализации он выступает в качестве языка межцивилизационного общения.
Основополагающим принципом индийской цивилизации является «единство через плюрализм». Единство в многообразии способствует самоидентификации на цивилизационной, а не национальной основе. Индия в отличие от Китая демонстрирует успешный пример формирования гражданского (демократического) общества и позитивной трансформации европейского (английского) парламентаризма на индийской почве. Это было бы невозможно при низком уровне социально-экономического развития без соответствующих традиций, заложенных в цивилизационном (социокультурном) коде. Индия демонстрирует успешную стратегию развития, опирающуюся на западный политический и технологический опыт и собственные цивилизационные особенности.
Древнеиндийская цивилизация считалась «страной мудрецов». Выдающимся достижением было создание десятичной системы счисления с применением нуля. Что стало возможным не только благодаря развитию местной математической логики, но и под влиянием мировоззренческого понятия «пустота». В дальнейшем десятичная система была заимствована арабами, а затем «арабские цифры» распространились по всему миру. В современных информационно-коммуникационных технологиях используется двоичная цифровая система, основанная на применении «нуля» и «единицы». Многие другие современные математические термины имеют индийское происхождение, например, «цифра», «синус» и «корень».
Фундаментом индийской цивилизации является варно-кастовая система социальных самоуправляющихся общин. В древности выделялись варны (сословные группы) священнослужителей, воинов, рядовых общинников-ариев и ритуально приниженного населения. В средневековье ремесленники стали передавать свою профессию по наследству внутри своих каст, численность которых множилась по мере роста разделения труда. Индуизм закрепил дробную иерархическую кастовую систему.
Многие традиции, выросшие из вековых глубин индуистского космоса, были и остаются стабильными. Наличие высококвалифицированных специалистов мирового уровня в значительной степени объясняется замкнутостью и эндогамией варны брахманов, воспроизводящих из поколения в поколение производителей интеллектуального труда. Профессиональная армия Индии формируется преимущественно из «воинственных каст». С другой стороны, более «низкие» варны, где труд традиционно связан с примитивным трудом, не могут воспроизводить в отличие от других азиатских стан массовую квалифицированную рабочую силу.
В целом, категория варны условна в современном индийском обществе, где доминируют кровно-профессионально-территориальные системы каст, имеющих преимущественно стационарный эндогамный состав и местоположение, особые божества-покравители и набор нарядов.
По мнению Фернана Броделя, «приводным ремнем» исторической Индии была денежная экономика, питавшая «гигантское социальное и политическое тело». Огромная страна деревень давала два урожая риса и пшеницы в год, выращивала «богатые» экспортные культуры индиго, хлопчатника, сахарного тростника, табака и перца.
На Востоке Индия занимает срединное положение между мусульманской и китайской цивилизациями. И до британской экспансии индийские купцы доминировали в торговле мир-экономики Востока то над арабами и персами, то над китайцами. Китайская власть сознательно тормозила капитализм (накопление), тогда как в Индии могущественная кастовая солидарность гарантировала успех купцам и банкирам. Однако местным купцам не доставало вольностей и политических гарантий, которые на Западе благоприятствовали росту капитализма.
До промышленной революции в Европе индийская сталь была лучше английской, а индийская текстильная (хлопковая) индустрия была первой в мире по качеству и количеству экспортной продукции. Англия длительное время держала закрытыми свои границы для индийского текстиля, который она реэкспортировала в континентальную Европу и Новый Свет. Не случайно, машинная революция началась в хлопкопрядильной промышленности Англии. Когда Великобритания овладела Индией, она осуществила деиндустриализацию и свела великую цивилизацию к роли поставщика сырья.
В современном мире Индию ставят в качестве положительного примера самой большой демократии мира, сложившейся под влиянием английского парламентаризма. Но при этом забывают о том, что в действительности в результате британской колонизации произошел неэквивалентный обмен демократических принципов на деиндустриализацию Индии и обнищанию населения.
Индия решила политическую проблему легитимной смены власти на основе предоставления гражданам страны права выбора и права голоса. Но в отличие от Китая Индия не обеспечила проблемы экономического роста.
Для цивилизации характерен культурно-исторический регионализм, ядром которого являются варно-кастовые самоуправляющие общины. Касты обязательно имеют ярко выраженную региональную идентификацию. Возможно, индийский регионализм не позволил создать в прошлом мощные империи и тоталитарные режимы, но он уберег от чрезмерных социальных конфликтов благодаря местной самоорганизации и особенностям индуистской религии. Здесь индивид не может возлагать ответственность на власть за личные невзгоды и причины своих неудач связывает с несоблюдением своего долга, прав и обязанностей.
Индийские штаты выделены по лингвистическому (языковому) принципу без учета других параметров. При углубляющейся диспропорции в развитии богатых и бедных штатов нарастает этнонациональный сепаратизм.
Население Индии составляет 17 % от общемирового, но страна производит лишь 2 % глобального ВВП и только 1% мировой торговли. Средний уровень роста индийской экономики составил около 6 % за десятилетний период. Средний класс составляет в миллиардной стране 150 млн. человек. Индия является лидером экономического развития среди развивающихся стран. Однако экономика страны слабо интегрирована в мировое хозяйство и не привлекательная для зарубежных инвесторов. Объем ежегодных прямых иностранных инвестиций в десять раз меньше, чем в соседнем Китае. Но огромный внутренний рынок и рост относительно обширного среднего класса, потребляющего по европейским стандартам, позволяет добиваться успехов без крупномасштабной мирохозяйственной интеграции.
Индия стала символом успешного развития информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) и центров дистанционного обслуживания. Индия создала огромную армию высокообразованных и хорошо владеющих английским языком молодых специалистов, представляющих относительно Запада дешевую рабочую силу.
Достижения информационной революции позволили Индии добиться успехов на мировом рынке информационно-коммуникационных технологий. Здесь в сфере ИКТ занято примерно 300 тыс. специалистов (второе место мире после США), а доля отрасли в ВВП достигает лишь 2 %. Эти успехи нередко рассматривают как некий ответ индийской цивилизации на вызов Запада. По мнению российского ученого-экономиста, реальные успехи Индии на мировом рынке ИКТ преувеличены. Важную роль в развитии отрасли обусловило то обстоятельство, что индийские компании обладают многочисленым англоязычным отечественным персоналом. Это способствует более успешной интеграции на мировом рынке ИКТ, где общение и документация ведутся в основном на английском языке. В латиноамериканских, восточноевропейских и других странах языковые барьеры ограничивают местные возможности.
Основным направлением развития ИКТ в Индии является оффшорное программирование (примерно 45 % совокупного объема производимого продукта), когда выполняются зарубежные простые заказы на основе более дешевой рабочей силы. Более сложные работы по контрактному программированию занимают в индийской отрасли ИКТ всего 5%. Индийским специалистам предоставляют главным образом работы, не требующие высокой квалификации. Основным рынком сбыта продукции ИКТ являются Соединенные Штаты, где только в Силиконовой долине трудится 300 тыс. индийцев, из них 5 тысяч стали миллионерами. Таким образом, уникальным направлением развития индийской отрасли ИКТ является экспорт программистов. Вместе с тем, это не привело к появлению новой компьютерной державы. В мировом рейтинге, отражающим способность страны использовать ИКТ, Индия занимает лишь 54 место. Другие азиатские страны занимают более высокие места: Сингапур (8-е место), Малайзия (36-е место) и Китай (64 место). Доходы от экспорта программного продукта не столь велики и являются далеко не главной статьей в национальном экспорте товаров и услуг.
Отмечается рост индусского фундаментализма и шовинизма, что обусловлено невероятным ускорением процессов современной жизни, включая огромны объемы информации. Биологическая природа человека оказалась не готовой к быстрой трансформации. На границе Индии, Китая, Непала расположен «треугольник наркобизнеса», охваченный партизанской войной.
На протяжении длительного времени не удается разрешить конфликт вокруг Кашмира — спорного региона между Индией и Пакистаном с момента обретения независимости в 1947 году. Часть территории вошла в состав Индии как штат Джамму и Кашмир, населенный преимущественно мусульманами. Треть Кашмира находится под управлением Пакистана и 20 % контролируется Китаем. Пакистан является религиозным, а не национальным государством, своеобразно родиной мусульман Индостана. Неоднократные вооруженные конфликты за Кашмир и борьба мусульманских сепаратистов не принесла успеха не одной из противоборствующих сторон.
Латиноамериканская цивилизация
Латинская Америка характеризуется в работе К.Л. Майданика «Латиноамериканская цивилизация в глобализируюемся мире» (2003) как региональная молодая пограничная цивилизация, формирующейся на рубежах индейско-метисной, африкано-мулатской и иберийско-европейской рас. В результате еще не сложился цивилизационный архетип. Преобладает влияние языка, культуры и обычаев романских (латинских) народов — испанцев и португальцев. Большинство латиноамериканцев являются потомками эмигрантов, пошедших на риск и преодоление опасностей, ради новой жизни. Население Латинской Америки выросло за период 1920 – 2000 гг. с 88 до 500 млн. человек, из них в Бразилии проживает 165 млн. и в Мексике — около 100 млн. человек.
Я.Г. Шемякин в энциклопедическом издании «Европа и Латинская Америка» (2001) выделяет в латиноамериканской цивилизации три типа человеческих контактов:
- противостояние, когда чужеродная человеческая реальность отторгается на всех уровнях, но вместе с тем между культурами существует внешний контакт;
- симбиоз, когда при соприкосновении образуется нерасторжимое системное единство, однако нового культурного качества не возникает;
- синтез в зоне контакта различных культур.
Сложная комбинация этих трех универсалий создает цивилизационную характеристику Латинской Америки, включая слабость институционализации и правового начала и стремление её компенсировать на путях спонтанных харизматических действий. К ним относятся перевороты, к месту или не к месту именуемые революциями, популистские идеологии и вождизм, теневая экономика. Латиноамериканское христианство так же испытывает влияние этих трех контактов.
Мераб Мамардашвили говорил: «Во всех испано-американских странах испанцы уселись на индейцах. И получился кентавр. Потому что они срослись — в себе, на этой подавленной основе. В Северной Америке не было этого срастания. У североамериканцев была только одна априорная идея, которую они привезли с собой». Американцы несли с собой Великую хартию, но при этом, «совершив жуткую несправедливость и жестокость по отношению к индейцам, имели дел с чистым (не пустым, а чистым) пространством, в котором сами создавали свою историю».**
В конце двадцатого столетия Латинская Америка вышла из «мирового захолустья» и «веков одиночества», став экспортером идей в сфере политики и культуры, но не смогла преодолеть статуса периферийного самосознания.
В экономическом отношении в Латинской Америке наблюдается отставание от западной модернизации, что отрицательно сказалось на индустриализации континента.
Большинство латиноамериканских стран испытывают глубокий кризис, обострившийся в результате нестабильности мирового финансового рынка, особенно затронувшего экономику самой крупной региональной державы Бразилии. За последние десятилетия экономические трудности Латинской Америки порождены резким ужесточением условий внешнего заимствования, увеличением процентных ставок по кредитам и снижением мировых цен на основную экспортную продукцию. Латинская Америка стала настоящим полигоном для международных финансовых институтов, где методом проб и ошибок были апробированы различные подходы к антиинфляционной политике, давшие в некоторых случаях положительные результаты. Выделяются три альтернативных стабилизационных стратегии: неолиберальная, регулирующая и «смешанная».
Неолиберальная стратегия стабилизации, основанная на монетаристской макроэкономической теории, делает упор на сокращение денежной массы, отсутствие контроля за ценами и зарплатой, сочетание мер бюджетной политики с регулированием валютного курса. Этот подход лежит в основе программ стабилизации Международного Валютного Фонда. На практике экономическая либерализация неизбежно ведет к росту цен и разрастанию инфляции. В итоге монетаристы предлагают крайне жесткие меры, приводящие к тяжелым социально-экономическим последствиям. Эта антикризисная и антиинфляционная «стабилизация» способствует не возрождению национальной экономики, а дает возможность платить внешние долги за счет резкого сокращения внутреннего потребления, не считаясь с социальными последствиями. Такие программы получили широкое распространение в Латинской Америки и Черной Африки, где из 32 стран можно выделить только позитивный пример Чили. В целом, экономическая либерализация при макроэкономической разбалансированности неизбежно ведет к резкой активизации инфляции и значительно ослабляет стабилизацию. Таким образом, монетаристкий подход, примененный к странам с неразвитым рынком, потерпел полный провал.
В основе регулирующей стабилизации сторонниками структуралистической школы подчеркивается роль инфляционной инерции, преодоление которой возможно через воздействие на зарплату и цену. Ключевой элемент стабилизации, исходящий из реального состояния несовершенного рынка развивающихся стран, заключается в необходимости использования экономических и административных регуляторов, позволяющих избежать резкого и социально опасного спада производства. Первоначально программы дали сенсационные результаты, доведя инфляцию до нуля. Они пользовались огромной популярностью у населения, но медовый месяц сменился признаками нарастания диспропорций, контроль цен стал сдерживать производство товаров.
Смешанная стратегия стабилизации была осуществлена на основе прагматического синтеза в Мексике и Аргентине. Как свидетельствует многочисленный опыт, общей основой стабилизационных проектов является наличие сильной и относительно независимой от внешнего воздействия исполнительной власти. В числе добившихся успеха стран имеются авторитарные и демократические режимы.
По мнению К. Л. Майданика, перспективы латиноамериканской цивилизации глобализирующемся мире будут зависеть от геополитических отношений с США. Здесь возможны два сценария. Первый сценарий обусловлен возрастающей ролью США в регионе, способной навязать Латинской Америке свои экономические интересы и политическую волю. Однако, учитывая катастрофические последствия неолиберальной политики, вряд ли удастся в обозримом будущем растворить латиноамериканцев в плавильном котле США. Наоборот, более реалистичен другой сценарий, связанный с латиноамериканизацией Соединенных Штатов в результате демографических факторов.
Центральноафриканская цивилизация
Центральноафриканская цивилизация (Черная Африка) — культурно-исторический регион, расположенный южнее Сахары. Черная Африка — первоколыбель человечества, не имеющая вековых письменных традиций, испытывает сложный процесс формирования цивилизационного самосознания и отличается высокой конфликтностью. Колонизация Черной Африки разрушила сложившееся многомерное пространство, включая социальные, экономические, торговые и другие коммуникации. В процессе деколонизации получили распространение идеи панафриканской идеологии и «афросоциализма». Политические институты, привнесенные из Европы и неорганичные для местной почвы, не смогли обеспечить модернизацию Черной Африки. Для молодой государственности особенно разрушительными стали военные перевороты и гражданские войны. Попытки федеративного устройства не удались, за исключением ЮАР. Крупнейшее федеративное государство Нигерия не отличается стабильностью и занимает одно из ведущих мест в мире по коррумпированности властей.
В качестве языков государственности и межэтнического общения в Тропической Африке выступают английский, французский, португальский и другие европейские «колониальные» языки.
Проблемы Тропической Африки рассмотрены в статье Э. Е. Лебедевой «Тропикоафриканская цивилизация в современном мире»(2004), а специфика формирования африканских элит в статье М.Ю. Френкеля «Африка: взаимодействие цивилизаций» (2001).
В большинстве стран региона основой общества остаются общины и кланы, а родственные и этнические интересы доминируют над социальными. В роли традиционной элиты выступают правители и вожди, а новая элита формируется на основе социальных групп, получивших европейское образование и воспринявших западную культуру. Новая элита представлена преимущественно бюрократами и политиками, а не промышленной аристократией. В Африке потерпели поражение «просветители», предлагавшие использовать европейские традиции вместо местных африканских и создать «Черную Европу». Сторонники «культурного национализма» выступают за сохранение самобытной африканской культуры. Идеологией местного национализма является концепция панафриканизма, объединяющего народов негроидной расы, пережившей колониализм и работорговлю.
Христианство доминирует среди новой африканской элиты, тогда как среди бедных масс усиливаются позиции ислама. Если в прошлом, христианство ассоциировалось с колонизаторами, то теперь как проводник глобализации, усиливающий маргинализацию африканского общества.
В Черной Африке проживает свыше 600 млн. человек, из них 80 % сельского населения. В отличие от других регионов мира, за исключением Восточной Европы, растет численность населения, живущего за чертой бедности (46 % населения). Большинство стран имеют огромный внешний долг, а промышленный экспорт составляет лишь 0,1 % от мирового.
Неолиберальная глобализация привела к смене нескольких авторитарных режимов, но одновременно ослабила непрочные основы государственности и социальных отношений и усилила международную криминализацию экономики (наркотики, торговля оружием). Большое количество неукорененных горожан, образовавшееся в результате массового переселения из африканской деревни, становится важной средой для становления исламского фундаменализма.
После распада Советского Союза изменилась геополитическая обстановка в Африке. Еще в недалеком прошлом особенно Черная Африка была поделена между сверхдержавами на зоны влияния. СССР оказывал военную и экономическую помощь местным режимам в строительстве «социализма». Причем определить политическую ориентацию африканских стран было элементарно просто. Когда студенты на экзаменах по географии испытывали трудности в этом вопросе, автор рекомендовал более внимательно ознакомиться с экономической картой континента. Страны, бедные полезными ископаемыми и со слабо развитым хозяйством, «строили», как правило, социализм. И, наоборот, страны с относительно развитой экономикой и богатыми природными ресурсами, шли по пути капитализма. Когда противостояние двух политических и экономических закончилось, нарушилась относительная стабильность на африканском континенте. Если раньше за политическую ориентацию сверхдержавы оказывали существенную и зачастую безвозмездную помощь, развращавшую местную власть, то теперь в этом исчезла необходимость.
В Черной Африке сложилась драматическая социально-экономическая обстановка. На рубежах влияния ислама и других верований наблюдаются кровавые междоусобицы. Многие местные политические деятели заявляют, что жить при колониализме было во много раз лучше, чем сегодня. Например, в Заире, где до провозглашения независимости в 1960 г. функционировало 140 тыс. км. дорог с твердым покрытием, уцелело только 15 тыс. км. В Анголе, Сомали и других странах разрушены заводы. Большинство граждан африканских стран разочарованы в способностях и честности национальной элиты и не верят политическим руководителям.
В большинстве стран Черной Африки ежегодно сокращается валовой национальный продукт, наблюдается дефицит продуктов питания, а международная гуманитарная помощь разворовывается. Местные национальные модели общественно развития оказались несостоятельными. Политики, вошедшие во власть на волне демократии по принципу «из грязи в князи», скомпрометировали национальный путь возрождения, быстро теряют авторитет и доверие. Многие «демократические» лидеры оказались некомпетентными и коррумпированными.
Усиливается социальная маргинализация Черной Африки, переживающей самый острый в истории общественный кризис. В результате национально-освободительного движения сформировался антиколониальный неотрадиционализм, основанный на эгоцентризме (отрицательном отношении к Западу) и самоценности африканской модели «духовной гармонии цивилизации без машин». Проявляется неэффективность очередного обращения к традиционным ценностям, уже дважды демонстрирующим свою слабость в столкновении с внешним миром. Отмечается неспособность африканцев интегрировать мировые достижения путем оживления традиционных ценностей заимствованиями извне или обращением к науке. Этот путь, показавший прогрессивность в Азиатско-Тихоокеанском регионе, оказался неприемлемым в Африке, где психология находится на средневековом уровне, а ученых ненавидят.
Приведенные примеры отрицают наличие универсальных стратегий развития. Либерализация экономики в развивающихся странах не всегда приводит к желаемым результатам. Усиливается разрыв между Севером и Югом, Центром и Периферией мирового капиталистического хозяйства. «Шоковая терапия» стала «потерянным десятилетием» для многих стран Латинской Америки и Африки. Стало очевидным, что необходимо не только учитывать функции места и социального времени, но и неготовность к позитивным преобразованиям местных элит.
Резюме
Мировые цивилизации становятся важными субъектами мировой политики. Международный порядок, основанный на мировых цивилизациях, является гарантом мира и предупреждения глобальных войн.
На рубежах цивилизаций отмечаются этнонациональные и этноконфессиональные конфликты и войны. Конфликты на рубежах возникают между соседними цивилизациями, принадлежащими к различным цивилизациям. Межцивилизационные конфликты между стержневыми государствами возникают между региональными державами, принадлежащими к различным цивилизациям.
Претензии Запада на универсальность приводят к конфликтам с другими цивилизациями, особенно с исламом и Китаем.
Модернизация не обязательно означает вестернизацию, так как распространение западных ценностей не приводит к возникновению всеобщей цивилизации. Глобальный баланс сил изменяется за счет возрастания мощи восточных цивилизаций.
Межцивилизационная конкуренция характеризуется отсутствием общей системы ценностей и мотиваций. Цивилизационная экспансия неминуемо сталкивается с противостоянием и носит внеэкономический характер. После распада Советского Союза в конкуренции цивилизаций выделяется западная, китайская и мусульманская цивилизации: финансово-техническая экспансия Запада, этническая — Китая и социально-религиозная — ислама.
>Западноевропейская цивилизация формирует проект Большая Европа, куда включаются государства европейского континента, относящиеся преимущественно к христианской цивилизации, включая Россию. Основной целью Большой Европы является «европеизация» политических, экономических и социальных отношений. От способности консолидации христианской цивилизации зависит выживание Запада.
Китайская цивилизация является одной из самых древних и утонченных в мире, обладает необыкновенной устойчивостью при поразительном разнообразии локальных (региональных) форм.
В современном мире Китай одним из первых ответил на вызовы глобализации геополитической доктриной, предусматривающей воссоединение государства-цивилизации в единых границах.
Китай, в отличие от Европы, впервые в мире формирует новое мировое экономическое сообщество, получившее название Большой Китай, на основе единства с мировой китайской диаспорой, что создает новую эффективную форму борьбы в глобальной конкуренции.
После предательства Советского Союза по отношению к Третьему миру мусульманская цивилизация предложила альтернативный вариант глобализации на основе объединения маргинальных социальных групп (пролетариев всех стран) под зеленым флагом ислама.
Важнейшим фактором возрождения исламского фундаментализма является процесс глобализации (американизации) международных отношений. Америка стала воплощением мирового зла и главной угрозой исламского образа жизни.
Индийская цивилизация выбрала «срединный путь» между «индивидуализмом» Запада и «коллективизмом» Востока. Здесь отсутствует комплекс неполноценности перед западной и другими цивилизациями. В эпоху глобализации английский (бывший колониальный) язык выступает в качестве языка межцивилизационного общения.
Индия в отличие от Китая демонстрирует успешный пример формирования гражданского (демократического) общества и позитивной трансформации европейского (английского) парламентаризма на индийской почве.
Латиноамериканская цивилизация вышла из «мирового захолустья» и «веков одиночества», став экспортером идей в сфере политики и культуры, но не смогла преодолеть статуса периферийного самосознания. В экономическом отношении в Латинской Америке наблюдается отставание от западной модернизации, что отрицательно сказалось на индустриализации континента.
Перспективы латиноамериканской цивилизации будут зависеть от геополитических отношений с США. Учитывая катастрофические последствия неолиберальной политики в регионе, вряд ли удастся растворить латиноамериканцев в плавильном котле Соединенных Штатов. В результате демографических факторов возможен сценарий латиноамериканизации США.
Центральноафриканская цивилизация испытывает сложный процесс формирования самосознания и отличается высокой конфликтностью. Колонизация Черной Африки разрушила сложившееся многомерное пространство, включая социальные, экономические, торговые и другие коммуникации. В процессе деколонизации получили распространение идеи панафриканской идеологии и «афросоциализма». В Африке потерпели поражение «просветители», предлагавшие использовать европейские традиции вместо местных африканских и создать «Черную Европу».
Новая африканская элита представлена преимущественно бюрократами и политиками, а не промышленной аристократией. В среде этой элиты доминирует христианство, тогда как среди бедных масс усиливаются позиции ислама. Если в прошлом, христианство ассоциировалось с колонизаторами, то теперь как проводник глобализации, усиливающий маргинализацию африканского общества.
Неолиберальная глобализация привела к смене нескольких авторитарных режимов в Черной Африке, но одновременно ослабила непрочные основы государственности и социальных отношений и усилила международную криминализацию экономики (наркотики, торговля оружием). Бедные африканцы становится важной средой для становления исламского фундаменализма.
** Мамардашвили М. Другое небо. — В кн.: Три каравеллы на горизонте. — М.: Международные отношения, 1991, с. 50.
Вверх | Предыдущая страница | Следущая страница
«Геополитика сверхдержав»
