Обсудить статью в дискуссионном клубе 
Дергачев В.А. Глобальная геоэкономика (трансформация мирового экономического пространства). Научная монография. — Одесса: ИПРЭЭИ НАНУ, 2003. - 238 с.
Глава 10. Трансформация преференциальных режимов
"Для того, чтобы поднять государство с самой низкой ступени варварства до высшей ступени благосостояния, нужны лишь мир, легкие налоги и терпимость в управлении, все остальное сделает естественный ход вещей".
Адам Смит
В постсоветских странах широкое распространение получила мечта о свободном предпринимательстве, как отдельно взятых зонах процветания в пространстве экономического кризиса. Идея создания свободных экономических зон (СЭЗ) стала важным инструментом политической борьбы за власть. Пики "зональной" активности совпадают с выборами народных депутатов и президентов, с "войной" местных суверенитетов. СЭЗ рассматриваются и как альтернатива решения межнациональных конфликтов. Однако, несмотря на "триумфальное" шествие от южных широт до северных морей намерений по созданию СЭЗ, они не стали плацдармом рыночных преобразований. Стало очевидным, что недостаточно одного желания. Создание СЭЗ является сложной проблемой геополитической экономики, когда на социокультурных рубежах формируется взаимовыгодный преференциальный режим с учетом внешних и внутренних факторов развития (Дергачев, 1996).
Свободные экономические зоны — реальность современного мира. В СЭЗ отрабатываются модели мирохозяйственной интеграции на основе преференциального режима. Постсоветские страны не первыми пытаются осуществить переход к свободному предпринимательству путем поэтапного создания СЭЗ. Имеется богатый зарубежный опыт со своими особенностями — от высокой культуры рыночных отношений и предпринимательской этики, современных коммуникаций и высоких технологий в Западной Европе до относительно дешевой рабочей силы и низкой арендной платы за землю на Востоке. Этот опыт нельзя слепо переносить из одной страны в другую, но необходимо знать. Чем больше местные особенности экономики сочетаются с привлекательностью для зарубежных инвестиций, тем больше шансов на успех. Нелишне обратить внимание на бывшие социалистические страны Восточной Европы, многие из которых "переболели" идеей СЭЗ и накопили не только положительный опыт.
Рассмотрим общие тенденции исторического развития открытой экономики от европейских средневековых вольных городов к современным зонам совместного предпринимательства и технополисам.
Трансформация функциональных типов СЭЗ
В современном мире понятие "свободная экономическая зона" отражает различные формы либерализации экономики, приоритетные направления которой исторически изменялись. Когда основой международных экономических отношений была торговля, это способствовало развитию зон беспошлинной торговли (порто-франко), вольных городов и торговых союзов (Ганза), где создавались условия для высокой оборачиваемости капитала. Например, зона порто-франко Триест (Италия) — долгожительница в Европе, насчитывающая свыше 270 лет. В настоящее время крупнейший в мире свободный порт находится в Вольном и Ганзейском городе Гамбурге.
С середины XX в. в международных экономических отношениях на первое место вышло совместное предпринимательство, что обусловило создание СЭЗ, осуществляющих производственную деятельность, в том числе экспортно-промышленных зон. Смешанный капитал усиливает взаимосвязь национальных экономик и служит гарантом мирного сосуществования государств. Экспортно-промышленные зоны создаются, как правило, в развивающихся странах, где основными факторами размещения являются низкая арендная плата за землю, дешевая рабочая сила и отсутствие экологических ограничений. В связи с ужесточением экологического законодательства в развитых капиталистических странах, расходы на охрану окружающей среды, например, в черной и цветной металлургии США составляют примерно 15 % общего объема капитальных вложений, тогда как в развивающихся странах — в несколько раз меньше.
В связи с возрастанием роли финансового капитала в международных экономических отношениях получили развитие банковские зоны и оффшорные центры, где на первом месте уже не производство, а коммерческая, финансовая, управленческая, страховая деятельность.
В эпоху научно-технического прогресса появилось следующее поколение СЭЗ, соединивших науку и производство высоких технологий — научнотехнические зоны или технополисы (технопарки, технологические деревни, инновационные центры). Первый технополис был создан вблизи Сан-Франциско в Кремниевой долине (Силикон-Велли). В Японии реализуется проект технополиса третьего тысячелетия, где предпринята попытка соединить стратегию интеллектуализации хозяйства с национальными культурно-историческими традициями.
Усиливается роль культурно-исторических традиций в общественном развитии и экономическом росте, что проявляется в тенденциях создания новых центров технологического развития, таких как Кордова, Севилья, Сингапур, Гуанджоу, Стамбул. Это объясняется тем, что исторические города — результат пространственно-временной стратификации пассионарности, кристаллизовавшейся в культуре, архитектуре, науке и литературе.
Таким образом, СЭЗ — своеобразные локальные модели мирохозяйственного процесса, где в первую очередь проявляются тенденции будущего развития экономики. Свободные экономические зоны — рубежные полюса либерализации международных экономических отношений, локальные модели мирохозяйственной интеграции. Понятие "свободная экономическая зона" трансформировалось в соответствии с изменением приоритетных форм либерализации экономики, исторически от древнегреческих полисов к средневековым вольным торговым городам и порто-франко, к зонам совместного (производственного) предпринимательства, финансово-банковским и высоких технологий — технополисам, в названии которых отражена историческая преемственность. В современных крупных СЭЗ, как правило, присутствуют все эти формы либерализации экономики.
В зависимости от конкретной общественно-политической обстановки вырабатывалась стратегия создания свободных зон:
- от древнегреческих полисов и средневековых европейских вольных городов к культуре рыночных отношений и правового открытого общества;
- восточная модель вольных городов в целях консолидации нации (средневековая Япония и современный Китай);
- рубежные свободные зоны экономического сотрудничества между странами различных этнокультурных регионов мира с неоднородным социальным временем (Сингапур, Гонконг и др.);
- международные экономические пространства (зоны свободной торговли и др.).
Исторический опыт создания СЭЗ свидетельствует о различиях в подходах к либерализации экономики и политики на пути к открытому обществу в основных этнокультурных регионах мира. Если средневековые европейские вольные города — очаги раннекапиталистического развития, самоуправления, новых морально-нравственных ценностей (протестантства), индивидуализма, то на Востоке либерализация экономики шла через автаркию (самодостаточность) в целях консолидации нации. Это нашло отражение в современных традициях — на Востоке экономическая либерализация опережает политическую, на Западе победа либеральной демократии предшествует экономическому росту.
Одно из наиболее распространенных заблуждений в постсоветских государствах — надежда на зарубежные модели "экономического чуда". Несомненно, мировой опыт необходимо знать, но нельзя слепо заимствовать. Европейская классическая модель свободного предпринимательства, основанная на протестантской этике, рационализме и индивидуализме, оказывается непригодной в другой этнокультурной среде. Все отчетливее проявляются тенденции к экономическому росту на основе использования отечественных культурно-исторических традиций. В этом видится современный путь к открытому обществу.
Как правило, СЭЗ — предвестники регионального экономического роста. Географический прогноз развития либерализации экономики в сопоставлении с демографическими полюсами будет отражать территориальную дифференциацию мирохозяйственного процесса, его воздействие на природную среду. Представляет интерес историко-географический анализ функции места, экономико-географического положения СЭЗ, которые иногда возрождаются в маргинальных межэтнических зонах (Малайзия, Причерноморье).
В настоящее время наибольший экономический рост отмечается в СЭЗ, формирующихся в едином этнокультурном пространстве, где доминирует или составляет значительную долю капитал соотечественников. Например, зоны Шеньчжень (Китай), Шеннон (Ирландия), Джебель-Али (Объединенные Арабские Эмираты), Измир (Турция), Бомбей (Индия). Возрастает роль свободных экономических зон на рубежах основных этнокультурных регионов: Западная Европа, Евразия, Китай, Индия, Афроазия (арабский мир), Черная Африка, Малайзия, Северная и Латинская Америка, Австралия. На цивилизационных разломах создание свободных зон и экономический рост, по мере возможности, должны упреждать этнонациональные и этноконфессиональные конфликты. Исторический опыт свидетельствует, что альтернатива пепелищу — свободный товарный рынок. Необходимы геополитические прогнозы, использующие метод исторических аналогий, в том числе прошлый опыт открытых экономик.
Классическую геоэкономическую модель представляет средневековый вольный город, ставший предвестником современных мировых коммуникационных полюсов. В вольных городах отчетливо прослеживается определенная закономерность. Для эффективного развития необходимы не отдельные преференции сами по себе, а возможность создания местных условий хозяйствования на основе сочетания разных факторов. Это наглядно иллюстрируется на примере вольного и ганзейского города Гамбурга (Дергачев, 1996, 2002). Обслуживание большого числа иностранных судов, значительных объемов грузов, высокая оборачиваемость капитала обеспечивает высокую прибыль предпринимателям, способствует занятости населения. Это новые торговые дома, зарубежные банки, страховые компании и многое другое. Формула благоденствия вольного города проста: "Высокая оборачиваемость капитала — богатые граждане города". Чем больше богатых — богаче сам город и обеспечены программы социальной защиты неимущих.
При мирохозяйственной интеграции государства важная роль отводится региональному развитию с учетом не только внутренних, но и внешних факторов. Здесь классическим примером служит Шеннонский регион в Ирландии (Дергачев, 1996, 2002). В конце 50-х годов Ирландия приступила к осуществлению программы модернизации и либерализации экономики. Важная роль в этой программе отводилась развитию Шеннонского региона, где расположен крупный международный аэропорт — воздушные атлантические ворота Европы (аэропорт Шеннон находится в середине самого короткого авиамаршрута между Старым и Новым Светом). Умелое использование уникального экономико-географического положения Шеннонского региона способствовало значительной активности инвесторов из США (в основном, американцев ирландского происхождения). Зона сыграла определенную роль в сокращении эмиграции и оказала влияние на модернизацию экономики и процветание Шеннонского региона (города Шеннон, Лимерик и прилегающие территории), хотя трудно судить о влиянии зоны на экономику страны в целом. В Шенноне представлены в миниатюре основные функциональные типы открытой экономики: беспошлинная торговля, экспортно-промышленная зона, использующая современные технологии, и технопарк. Там имеются уникальные "ноу-хау" в области разработки комплексной региональной программы развития на основе открытой экономики, опыт информационно-рекламной деятельности и подготовки предпринимательских кадров для малого бизнеса.
Плацдармом конвергенции социализма и капитализма является открытая экономика Китая (Дергачев, 1996, 2002). Модель социализма с китайской спецификой использует несколько территориальных форм преференциальной экономики, реализуемые поэтапно от простой к сложной: свободные или по китайской терминологии "специальные" экономические зоны — открытые портовые города и приморские районы — зоны экономического и технологического развития и др. Постепенно в этот процесс вовлекаются пограничные с Россией и внутренние районы страны.
После воссоединения Гонконга и Макао с континентальным Китаем завершился важный этап строительства социализма с китайской спецификой, большого эксперимента по конвергенции двух идеологических и экономических миров на основе умеренного развития вместо советской модели "холодной войны" до "победного" краха. Это Великое открытие мира рубежной коммуникативности разных цивилизаций. Впервые в истории в результате целенаправленной политики создается полюс комплиментарности на суперэтническом рубеже — вольный мегаполис, свободные ворота в АТР и китайскую цивилизацию.
***
В современном мире свободные экономические зоны стали полигоном деловых контактов и взаимопонимания партнеров с разными социокультурными традициями. СЭЗ — это свобода производителей от бюрократии, когда обеспечивается высокая оборачиваемость капитала и растет благосостояние. СЭЗ — это высокая ответственность местной власти перед гражданами, а не место под солнцем, ближе к государственному бюджету. СЭЗ — не самоцель, а средство создания комплиментарной модели развития с учетом мирового опыта и местных социокультурных традиций.
В постсоветских странах идея СЭЗ пережила период рыночного романтизма, исчез дефицит товаров — появился дефицит платежных средств. В условиях кризиса и отсутствия государственной стратегии развития, высокая норма прибыли в торговле сделала нецелесообразным установление преференциального режима на отдельных территориях. Исчерпан в значительной степени в борьбе за власть политический капитал намерений по созданию зон процветания.
Свободные экономические зоны являются индикатором мирохозяйственной интеграции. Несмотря на многочисленные декларированные намерения по созданию СЭЗ в постсоветских странах, в большинстве случаев они не стали «точками роста» рыночных отношений и функционирует только на бумаге. Даже широко разрекламированные российские СЭЗ «Янтарь» в Калининградской области и «Находка» в Приморском крае не стали положительным примером свободного предпринимательства. Создание свободных зон по-украински привело к требованию МВФ об их ликвидации. Бездумная раздача преференций увеличила дефицит государственного бюджета. В условиях слабо развитого отечественного предпринимательства, местные корпоративные группы используют СЭЗ для «бизнеса» на государственных ресурсах.
Возможно, по мере развития рыночных отношений и становления отечественного предпринимательства завершится "мертвый сезон", а на смену "мыльным" проектам СЭЗ придет открытая экономика здравого смысла. Успешная мирохозяйственная интеграция постсоветских стран зависит от создания преференциального режима на основных коммуникационных направлениях между западноевропейским и азиатско-тихоокеанским полюсами экономического и технологического развития. Здесь особенно важно сочетание экономической либерализации с селективным протекционизмом в отношении отечественного предпринимательства. Предпосылками успешной мирохозяйственной интеграции являются относительно высокий уровень образования населения при низкой оплате труда, неиспользованный интеллектуальный капитал, наличие природных ресурсов и низкая арендная плата за землю.
На пути к открытому обществу СЭЗ были и остаются прогрессивной формой либерализации экономики, ускорения оборачиваемости торгового, промышленного, финансового и интеллектуального капитала. Этот путь бесконечен для Колумбов международного бизнеса. Независимо от степени либерализации экономики, всегда найдется предприимчивый человек, который попытается открыть территориальный рубеж, где может быть достигнута более высокая оборачиваемость капитала. И на этом пути открытий понятие "свободная экономическая зона" будет приобретать и новое содержание. Может быть, оно рождается, когда пишутся эти строки.
Оффшорный бизнес
История оффшорного бизнеса (налоговых гаваней) началась в Европе в Х1Х веке, когда были приняты законодательные акты об ограниченной ответственности финансовых компаний перед кредиторами. Компания становилась независимым от своих владельцев юридическим лицом и в отношениях с кредиторами осуществляла погашение долга лишь своими активами, не затрагивающими личное имущество вкладчика. Отмена валютных ограничений и введение взаимной конвертируемости ведущих мировых валют, предоставило банкам возможность обходить национальные ограничительные нормы кредитно-денежного регулирования, вынося денежные операции на рынок других стран. Мощным стимулом для этого явилось расширение деятельности транснациональных корпораций (ТНК), предъявляющих спрос на источники международного кредита, не связанные национальными ограничениями.
Термин «оффшор» (буквально «вне берега») появился в США в конце 50-х годов применительно к финансовым организациям, избегающих государственного налогового контроля путем смены страны регистрации. Таким образом создаются налоговые гавани с преференциальным режимом. Большинство оффшорных компаний извлекают прибыль из источников, действующих за пределами страны регистрации.
Оффшорный бизнес особенно характерен для малых стран, где либеральное законодательство способствует развитию экспорта финансово-банковских услуг и играет важную роль в экономическом развитии. В мире насчитывается безналоговых анклавов более чем 50 юрисдикцией. Среди них выделяются Сингапур, Гонконг, Швейцария, Люксембург, Кипр, Мальта, Гибралтар, Панама, Либерия, Британские Виргинские острова, Самоа, Каймановы острова, Маврикий, Багамы, острова Мен и Джерси, Бермуды, Антигуа и Маршалловы острова.
Для большинства налоговых гаваней характерна политическая стабильность (за исключением Либерии) и отсутствие налогообложения оффшорной прибыли. Многие страны гарантируют тайну реального владельца и предоставляют возможность для переезда на постоянное место жительство. Корпоративные требования к оффшорным компаниям ограничиваются предписаниями о минимальном числе акционеров и количестве директоров, отношением к наличию ценных бумаг. Стандартный уставной капитал колеблется от нескольких тысяч американских долларов до одного миллиона, в зависимости от местоположения налоговой гавани и других условий. Обязательно иметь зарегистрированный офис оффшорной компании. Требования к местному директорату и представительствам, регистрации акционеров и исполнительных директоров в местных органах власти различаются. Типичные начальные расходы при регистрации оффшора колеблются от 500 до 11 000 долларов, а ежегодная плата — от 500 до 5 000 долларов. Наиболее дорогими налоговыми гаванями наряду с Швейцарией являются Бермуды, Гонконг и Сингапур, а наиболее дешевыми — Панама, Маврикий, Британские Виргинские острова и другие.
Большинство оффшоров создается с помощью специального траста (шельфовой компании). Адвокаты и консультанты траста от имени анонимного клиента создают для него фирму-прикрытие, служащие которой не подозревают об имени её истинного владельца. Крупнейшие оптовые продавцы могут за неделю создать несколько сотен оффшорных компаний. Как правило, предпочтением пользуются налоговые гавани с политической стабильностью, сравнительно невысокой стоимостью услуг, современной инфрастуктурой и эффективной организацией сервиса. Не случайно, особенно большое число компаний создается в Вест-Индии на Британских Виргинских островах. Эта оффшорная зона по многим параметрам выгодно отличается от других налоговых гаваней.
В связи с развитием информационных технологий возможна регистрация оффшорной компании без посещения налоговой гавани. На рынке регистрационных услуг произошла их дифференциация. По принципу супермаркета регистрация ОНЛАЙН (через Интернет) может быть осуществлена, например, в одном из государств Карибского бассейна или Океании через московский офис международной трастовой компании, располагающий готовыми компаниями. Представители офиса могут выслать документы компании курьерской почтой в любую географическую точку. Для получения документов оффшорной компании необходимо заполнить заявление и отправить его в офис, представители которого вышлют клиенту список готовых компаний. Остается выбрать подходящее название, оплатить услуги по указанному счету и выслать по факсу подтверждение. После получения денег осуществляется регистрация компании. При регистрации компании с названием, данным клиентом, срок составляет 3-4 недели. Готовые компании зарегистрированы с акциями на предъявителя при минимальном уставном капитале в несколько сотен долларов и с номинальным директором — юридическим лицом. Клиент получает пакет документов, включающий устав, сертификат об освобождении от налогов, учредительный договор, протокол назначения исполнительного директора, доверенность от директора на ведение деятельности компании, печать и другие. Общая стоимость компании под ключ, включая государственные пошлины за регистрацию и освобождение от налогов, оплату секретарских услуг и номинального директора, выпуск одной доверенности может составить две тысячи американских долларов.
Траст предоставляет услуги клиенту по формированию компании, управлению или ведению документации, а также при необходимости юридический адрес. Любые разногласия или расхождения между трастом и клиентом решаются через арбитражный суд той юрисдикции, где находится конкретный офис траста или его главная штаб-квартира.
Трасты, предоставляющие клиенту за относительно небольшую плату «полочные» компании обеспечивают рентабельность за счет оборота. Готовые компании преимущественно приобретаются клиентами для разовых операций.
Значительная часть трастов представляет более универсальный набор услуг, чем при регистрации по принципу супермаркета. Оффшор создается под конкретного клиента, выбирающего страну регистрации с учетом специфики его бизнеса. Траст обеспечивает полное обслуживание зарегистрированных компаний, включая адвокатские и секретарские услуги, аудит, открытие счетов в крупнейших мировых банках и схемы движения капитала. Здесь упор делается не на количество клиентов, а на разнообразие, долгосрочное обслуживание и качество услуг.
В процессе глобализации международных экономических отношений огромные масштабы приобрел финансовый (валютный) рынок. Резко возросла потребность в мобильном капитале. Современные компьютерные и другие информационные технологии сделали возможным централизованное управление потоками капитала в любой географической точке. Появилась потребность в быстром перемещении и аккумуляции «горячих денег». В этих условиях создание оффшорных банковских центров стало своеобразной реакцией субъектов на процессы глобализации и сохраняющиеся ограничения национальных законодательств. В оффшорных зонах владельцы капитала минимизируют издержки и тем самым могут принимать участие в более рискованных и менее прибыльных проектах. Оффшорные компании в налоговых гаванях стали важнейшим источником свободных финансовых ресурсов, здесь сосредоточено 20-25 % мирового капитала. Таким образом оффшорный бизнес стал крупным и развивающимся сегментом мировой экономики. Оффшоры остаются важным механизмом преодоления разных уровней экономического развития.
В оффшорных компаниях, зарегистрированных в налоговых гаванях, не должны совершаться коммерческие или финансовые операции в стране пребывания. В некоторых странах существуют налоговые гавани, где преференциями пользуются не только иностранные, но и национальные фирмы. Наиболее традиционным видом деятельности в налоговых гаванях длительное время было управление судоходными компаниями, использующими удобный флаг (Либерия, Панама, Кипр), или обрабатывающая промышленность (Шеннон в Ирландии). Однако в процессе глобализации мирохозяйственных связей на первое место вышли и оффшорные банки, страховые и инвестиционные компании, активы которых состоят из ценных бумаг. В Азии крупнейший безналоговый центр функционирует в Гонконге.
В целом налоговая политика в оффшорных зонах зависит от их местоположения, уровня и качества жизни. Как, правило, в среднеразвитых и относительно бедных островных государствах или территориях устанавливается безналоговый режим, а в высокоразвитых европейских государствах, где престижно владеть фирмой — льготные налоги. К безналоговым европейским странам (до введения ограничений на оффшорный бизнес) и территориям относились Ирландия, Гибралтар, острова Мэн, Джерси и Гернси (Великобритания). Здесь фирмы-резиденты платили подоходный налог, а безналоговые фирмы могли действовать только за пределами страны регистрации. Только на острове Мэн было зарегистрировано десятки тысяч безналоговых компаний. К европейским странам с льготной налоговой политикой относятся Швейцария, Лихтенштейн, Люксембург, Монако, Мальта и Кипр. Но и в этой группе налоговых гаваней, престижнее владеть фирмой в Швейцарии, чем на Мальте. Европейский Союз, выступающий за ликвидацию оффшоров, требует от Мальты и Кипра ликвидации этого бизнеса при их вступлении в ЕС.
Особое место в оффшорном бизнесе занимает Кипр, ставший крупнейшим налоговым убежищем для капитала из постсоветских государств. В начале 70-х годов в результате межэтнического конфликта, государственного переворота и последующей турецкой оккупацией северной части острова Кипр оказался разделен. К северу от «зеленой линии» проживают турки-киприоты, а югу — греки-киприоты. Со временем произошла резкая дифференциация уровня жизни. При отсутствии компромисса о создании двухобщинной федерации правительству Республики Кипр (в южной греческой зоне) удалось создать модель «экономического чуда» за счет преференций налоговой гавани и развития международного туризма. Сочетание многочисленных оффшорных компаний с историческими памятниками мирового значения, наличие уникальной чистой экологической среды, один из самых низких в мире уровней преступности, высокое качество обслуживания превратили туризм в главную и самую доходную отрасль экономики. При этом удалось выдержать конкуренцию со стороны Турции, Греции и Египта, где более дешевые трудовые ресурсы и, соответственно, цены в туристическом бизнесе.
«Оффшорный рай» на Кипре стал возможен благодаря государственной политике России и Украины, не стимулирующей отечественное предпринимательство и создавшей условия для оттока капитала. На Кипре зарегистрировано около тридцати тысяч оффшорных компаний с низкими ставками корпоративного налога. Через местные оффшоры проходит значительная часть теневого капитала из постсоветских стран. Учредители оффшорных компаний совмещают деловые поездки на остров с краткосрочным отдыхом, мини-круизами в Израиль (с посещением Иерусалима) и Египет. Благодарный народ Кипра, возможно, воздвигнет величественным монумент российскому и украинскому правительствам, создавшим в результате имитации рыночных реформ «манну небесную» для процветания острова.
Оффшорный бизнес стал прибежищем для отмывания «грязных денег», для ухода от налогов и превратился для ряда государств в «черные дыры» экономики. Практика перевода капиталов за границу с целью уменьшения налоговых выплат настолько распространилась в 90-е годы, что вызвала необходимость принятия решительных мер на международном уровне. Страны-члены ЕС достигли соглашения по общей стратегии борьбы с уклонением от налогов. Однако единства на континенте нет. Если Ирландия и другие члены ЕС, традиционно предоставлявшие налоговые льготы нерезидентам, переходят к унифицированным европейским стандартам, то Кипр и Мальта видят в этом угрозу для собственного благополучия. Налоговой гаванью в центре Европы традиционно остается Швейцария. Усилия высокоразвитых европейских государств не вызвала заинтересованности в ликвидации оффшорного бизнеса у других небогатых стран. А без взаимовыгодной заинтересованности бороться с оффшорным бизнесом бесполезно. Поэтому вместо победы над злостными неплательщиками налогов может усилиться отток свободного капитала на экзотические острова в Атлантике или Тихом океане.
Оффшорный бизнес в постсоветском пространстве превратился в основном в «налоговые дыры» для государственного бюджета. В 1994 году были созданы зоны в Ингушетии и Калмыкии. Зона экономического благоденствия «Ингушетия» первоначально не была типичным оффшором, имела налоговые и таможенные льготы. Налоговые льготы касались платежей в республиканский и федеральный бюджеты. В экспортно-импортных операциях предусматривалась половинная таможенная ставка. В качестве официального агента правительства республики Ингушетия выступала московская финансовая корпорация «БИН», обеспечивающая продажу оффшорных услуг, аккумуляцию капиталов и осуществление инвестиционных программ. В 1997 году предоставленные льготы были существенно ограничены, а зона трансформировалась в Центр международного бизнеса, максимально приближенный к стандартам оффшоров. Корпорация «БИН» после ликвидации преференций на Кавказе, создала аналогичный бизнес в Агинском Бурятском автономном округе в Забайкалье. На средства, полученные в основном от регистрации оффшорных компаний, Ингушетия обеспечила финансирование нескольких инвестиционных проектов, среди которых выделяется строительство новой столицы Магас.
Зона в Калмыкии создавалась как классический оффшор, где зарегистрированные компании не имели права осуществлять экономическую деятельность. Высокие относительно других российских оффшоров годовые фиксированные регистрационные ставки позволили активизировать инвестиционную деятельность в республике и построить в Элисте Сити-центр.
Льготы для нерезидентов оффшорных компаний предоставляются в эколого-экономической зоне «Алтай», Агинском Бурятском и Коми-Пермяцком автономных округах и республике Тыва. Таким образом Российская Федерация в условиях дефицита государственного бюджета начала использовать преференции оффшорного бизнеса для национальных территорий депрессивного развития.
В конце 90-х годов Россия, не имеющая достаточных средств на поддержку военно-промышленного комплекса, разрешила развитие оффшорного бизнеса в закрытых административно-территориальных образованьях. В одном только ядерном российском центре Сарове (бывшем Арзамас-16) зарегистрировано свыше тысячи компаний, главным образом ликероводочной промышленности. В Краснознаменске в Подмосковье зарегистрировано множество отечественных и зарубежных оффшорных компаний, в том числе из Украины (консалтинговая фирма «Чернявский и партнеры»). В закрытых административно-территориальных образованьях наряду с преференциями нерезидентным компаниям, действующим за пределами территории регистрации, существуют льготы для резидентов, осуществляющих предпринимательскую деятельность в зоне.
Для оффшорного бизнеса в России оказались характерны те же проблемы, что и для свободных экономических зон. Многочисленные преференции не всегда служат экономическому развитию территорий, а часто превращаются в одну из форм освобождения от налогов тех юридических лиц, кто должен их платить.
Оффшорный бизнес в постсоветском пространстве не смог решить главной задачи — бегства капитала за границу. Так, например, Россия и Украина, испытывая огромный дефицит инвестиционных ресурсов, стали заметной частью мирового рынка оффшорных услуг. В зарубежные налоговые гавани ушли сотни миллиардов американских долларов, что свидетельствует о неблагоприятном предпринимательском климате и отсутствии других механизмов эффективного валютного контроля. Финансовая сфера стала важнейшим источником получения сверхприбылей из-за слабого контроля и возможностей нарушения валютного законодательства. Вместе с тем, свободное плавание в мировом оффшорном бизнесе позволяет отечественным предпринимателям на практике ознакомиться с современным менеджментом. Этот опыт будет полезен, когда на родине будет создан благоприятный инвестиционный климат.
Наиболее эффективным способом борьбы с оффшорами остается создание благоприятного инвестиционного климата в отечественной экономике, способствующего легализации вывезенного капитала. Особенно это актуально для таких стран, где испытывается дефицит заемных средств и одновременно из-за фискальной политики происходит отток капитала за границу (например, Россия и Украина).
За жесткие меры выступают Соединенные Штаты, отслеживающие банковские счета американцев по всему миру. Осознавая, что кроме ЕС будет мало добровольцев, а политические последствия могут быть нежелательными, в США предлагают перенести оффшорный бизнес в виртуальное пространство Интернета. Таким образом, удастся избежать нежелательной отрицательной реакции стран третьего мира, экономика которых держится на оффшорах.
***
Соединенные Штаты являются мировыми монополистами в области информационных технологий. Поглощение многих ТНК американскими компаниями, ставка на высокие технологии, англоязычная среда всемирных сетей, американские стандарты образования и квалификации, другие факторы ставят США вне конкуренции. Значительная часть востребованной информации потребляется банкирами, финансистами и страховыми компаниями в сферах, наиболее слабо контролируемыми правительствами. Это позволило палате представителей конгресса США подтвердить статус Интернета как всемирной оффшорной зоны. Возможно, в ближайшем будущем Всемирная торговая организация примет соответствующую резолюцию.
В начале ХХI века закладываться основы нового геополитического (геоэкономического) порядка. Нет необходимости владеть Хартлендом или Римлендом, Мировым океаном в целях господства над континентами. Достаточно остаться основным поставщиком Интернет-технологий, чтобы владеть миром. Налоги от их доходов покроют все возможные сборы от электронной коммерции в мировой торговле. Соединенные Штаты будут собирать основной налоговый «урожай» с отечественных монополистов мировых информационных технологий без вмешательства в судьбу оффшоров, расположенных в реальном географическом пространстве и использующих технические возможности всемирной виртуальной сети. Учитывая, что Соединенные Штаты имеют доминирующее влияние на политику крупнейших финансовых институтов (МВФ, ВБ и другие), технологический контроль виртуального пространства превращает США в мировую геоэкономическую силу. Плацдармами высоких технологий и средоточия интеллекта стали технополисы.
Технополисы
После энергетического кризиса 70-х годов на смену энергоемкого типа научно-технического прогресса приходит интеллектуализация хозяйства. Информация, а не энергия стала основным фактором воспроизводства. В борьбе за первенство в реиндустриализации экономики и производстве продукции высоких технологий лидируют США и Япония, используя рыночные отношения и централизованное управление (Тацуно, 1989).
В эпоху научно-технического прогресса, о котором много писали в бывшем Советском Союзе, а на Западе много делали, сформировался новый функциональный тип свободных зон, соединивший науку и производство высоких технологий. Это научно-технологические зоны, различные по размерам, специализации и основным источникам финансирования. В 1984 г. создана Международная ассоциация научных парков, объединившая регионы: Европейский, Северо-Американский и Азиатско-Тихоокеанский. Штаб-квартира ассоциации находится в Ирландии (Шеннон), а представительство Генерального секретаря — во Франции. Опыт создания научно-технических зон представляет особый интерес для стран СНГ, вступивших на путь развития открытой экономики и мирохозяйственной интеграции.
Основные факторы создания научно-технологических зон: наличие технического университета или научно-исследовательского центра международного класса, наличие технологической инфраструктуры и венчурного (рискового) капитала, высококвалифицированная рабочая сила и комфортные условия жизни.
Как правило, государство формирует технологическую инфраструктуру и на основе инновационной политики определяет стратегию и типы развития научно-технологических зон. К началу 90-х годов сложилось три основных функциональных типа научно-технологических зон: инновационные центры и инкубаторы, научно-технологические парки и технополисы (Дергачев, 1996).
Инновационные центры или инкубаторы — это центры поддержки малого инновационного предпринимательства, где создается благоприятная среда для подготовки кадров новых отечественных конкурентоспособных фирм (помещения, оборудование, средства связи, маркетинг и др.), предоставляются фонды венчурного капитала. В настоящее время в мире насчитывается сотни инкубаторов, преимущественно в высокоразвитых странах (США, ФРГ, Англии). По источникам финансирования инкубаторы подразделяются на государственные, университетские, корпоративные и частные. Средний срок пребывания в инкубаторе вновь создаваемых фирм от одного до двух лет.
Научно-технологический парк — это территориальная группа фирм, осуществляющая маломасштабное производство, основанное на научно-технических разработках местного технического университета или исследовательского центра. В научно-технологических парках концентрируются фирмы, специализирующиеся на внедренческой деятельности в области высоких технологий, создаются новые наукоемкие фирмы, которые, как правило, покидают парк через 3-5 лет. Как показывает практика, конкретные формы существования научно-технологических парков весьма разнообразны, однако с учетом доминирования научно-исследовательских или производственных функций можно выделить научные (исследовательские) и технологические парки.
В развитии научно-технологических парков прослеживается два этапа. В 50-70-е годы возникло большинство научных парков в США, появились первые в западноевропейских странах — Великобритании, Франции, ФРГ. С начала 80-х годов формируется "второе поколение" научных парков, в основном в странах Азиатско-Тихоокеанского региона (Япония, Сингапур, Китай и др.).
Технополис— наиболее перспективная форма интеллектуализации хозяйства, организации региональных научно-производственных комплексов. Это, как правило, новые города, в которых в отличие от технопарков не только осуществляется деловая активность, но и проживает население. В технополисе возрождена градостроительная идея организации древнегреческих городов-государств (полисов). Юридическим лицам, осуществляющим научную и производственную деятельность на территории технополиса, предоставляются налоговые льготы и другие режимы благоприятствования.
Технополис— это свободная зона эпохи высоких технологий, где осуществляется сочетание науки и технологии с мировой и традиционной национальной культурой. В результате создается новая общность творческих и всесторонне развитых людей. Сегодня в Японии реализуется проект технополисов третьего тысячелетия, где предпринята попытка соединить стратегию интеллектуализации всего японского хозяйства с учетом национального (исторического, этнического и культурного) разнообразия.
Технополис, включая промышленную, научно-исследовательскую и селитебную зоны, размещается в местности с комфортной средой обитания, культурными и рекреационными возможностями. Технополис должен быть расположен вблизи базового города, который обеспечивал бы его коммунальное обслуживание. Обязательными условиями является наличие аэропорта или станции скоростной железной дороги. Технополис означает создание комфортной среды обитания, способствующей творческой научной работе и мышлению.
Технополисы формируются на основе принципов конкурентной ориентации и организационной экономической эффективности. Создаваемый опытный продукт должен обладать конкурентоспособностью на мировом рынке. При организации технополисов и инновационных центров устраняются традиционные бюрократические формы управления. В Западной Европе большое внимание уделяют принципу субсидиарности в области технологической политики, предусматривающей делегирование более широких полномочий на региональный уровень. В процессе глобализации наибольшее преимущество получили технополисы и инновационные центры, где конкурентоспособность обеспечивается высокой степенью открытости для международного сотрудничества и привлечения талантливых разработчиков новых технологий со всего мира.
Плацдармы высоких технологий
Интернационализация глобальной базы знаний привела к созданию плацдармов мирового хозяйства с высокой концентрацией интеллектуального потенциала и с наивысшим уровнем доходов населения. К ним относятся крупнейшие технополисы в США, Германии, Японии и других странах, где интеллектуальный человеческий капитал стал составной частью национального богатства. Этим требования отвечает островное государство Сингапур. В мировой технологической политике увеличивается роль создания сетевых инновационных систем, объединяющих компетентные исследовательские центры с потребителями разрабатываемых технологий.
В Соединенных Штатах современная инновационная политика берет начало от крупных военных проектов, таких как Манхэттенский проект по созданию атомной бомбы. Этот опыт использовался при осуществлении космической программы Аполлон. Обеспечение национальной безопасности сопровождалось расширением применения военных исследований в мирных целях. Так исследования сложных проблем логистики, связанных с использованием американских вооруженных сил во всем мире, нашли применение при создании современных информационных и коммуникационных технологий. Военные разработки во время холодной войны химического оружия способствовали развитию биотехнологии и генной инженерии. Проекты стратегических бомбардировщиков применялись при создании гражданских самолетов. Космические ракеты, носители атомных зарядов, использовались для запуска спутников связи. Глобальная сеть Интернет, первоначально создаваемая как инфрастуктура военной связи и оповещения, стала доступна для индивидуального пользования.
Первая в мире научно-технологическая зона (технополис) Селиконовая (Кремниевая) долина была создана в 50-е годы в США в штате Калифорния вблизи Сан-Франциско. По своим масштабам и занимаемой территории она и сегодня остается самой крупной. Этот территориально-инновационный комплекс, расположенный между заливом Сан-Франциско и горами Санта-Крус, стал символом научно-технического прогресса и регионального развития. Средиземноморский климат создал благоприятные условия для заселения района, где расположено несколько городов, самый крупный из которых Сан-Хосе насчитывает более 700 тысяч жителей. В долине размещено более двух тысяч предприятий, в основном электронной промышленности. Здесь находится один из самых престижных и богатых частных американских университетов — Стенфорд.
В середине 50-х годов гигант американского военно-промышленного комплекса — фирма "Локхид" построила здесь предприятие, где было разработано новое, основанное на микроэлектронике оружие — космические ракеты. Наличие квалифицированных кадров, значительный потенциал оборонной промышленности, уникальные погодные условия для испытаний авиационной и космической техники и стратегически важное геополитическое положение Калифорнии способствовало развитию здесь центра научных разработок ВПК. В дальнейшем грань между военным и гражданскими секторами экономики существенно стирается. В середине 80-х годов фирмы Кремниевой долины выпускали примерно одну треть мирового производства микропроцессоров (или, по-английски, чипов), в основе которых кремниевые кристаллы. Микросистемы для компьютеров изготавливаются из кремня (по латыни — силикон). Отсюда название технополиса, ставшее типичным и для других аналогичных центров производства компьютеров — «Силиконовый пляж» (Санта-Барбара), «Силиконовый лес» (Портленд) и др.
В Кремниевой долине представлены наряду с американскими западноевропейские, японские, южнокорейские и другие фирмы. Снижение налогов на экспортные и реэкспортные комплектующие способствовало международной кооперации технополиса. Значительная часть монтажных и других работ в микроэлектронике размещена в новых индустриальных странах с льготным режимом для иностранных инвестиций и относительно низкой заработной платой. Доля беспошлинного реимпорта полупроводников из Малайзии, Сингапура, Гонконга, Тайваня, Филиппин, Мексики и других стран достигла в 1985 году 80 %.
Основой развития технополиса являются многомиллиардные объемы финансирования научно-исследовательских и проектных программ со стороны государства и частного капитала, и налоговая политика в отношении развития микроэлектроники. На всех уровнях взимания налогов (федеральном, штата, графства и округа) электронная промышленность имеет существенные преимущества. Налоги сокращаются на 20-25 %, если капиталы вкладываются в научные и проектные разработки. Государство обеспечивает подготовку кадров инженеров-электронщиков, развитие инфраструктуры территории, которая сдается в аренду.
Управление технополисом осуществляется основанной в 1978 г. группой "предпринимателей (производителей) Санта-Клара", включающей руководителей семидесяти крупнейших фирм. Группа или предпринимательское лобби определяет стратегию развития региона, контролирует политику в сфере жилищного строительства, занятости и налогов, условий аренды земли и транспортных коммуникаций, образования, здравоохранения и состояния природной среды.
«Силиконовая долина» стала символом мирового научно-технического прогресса, одной из мировых столиц микроэлектроники, цитаделью компьютерной революции, прикладных исследований и колоссальных источников прибыли. Здесь удалось создать симбиоз университетской науки (элитарного Стэнфордского университета) и фирм, производящих электронную и авиакосмическую продукцию. Силиконовая долина стала символом бизнеса нового поколения, создающего капитал в царстве виртуального пространства. Здесь формируется значительная часть валового национального продукта США, сопоставимого с аналогичными показателями высокоразвитых стран. Это государство в государстве само может войти в число двенадцати высокоразвитых стран мира. Это мир средоточия умов и капиталов, бизнесменов и программистов, где создаются компьютерные технологии будущего. Силиконовая долина живет на принципах: «Творить на равных с богами, управлять на равных с королями и работать на равных с рабами». Увы, чудес не бывает. Именно это соотнесение и является основой финансового успеха, где программисты могут зарабатывать от одного до четырех миллионов долларов в месяц. Здесь формируется новая философия трудолюбивых миллионеров. «Всемирная паутина» (Интернет) породила виртуальные офисы. Произошло стирание границ между профессиональной и частной жизнью (дом-офис, машина-офис и самолет-офис). Король виртуального пространства миллиардер номер один Билл Гейтс провозгласил новый девиз своего царства: «Кого нет в сетях Интернет, тот не существует в мире». Возможно, по аналогии с Древней Греции «Всемирная паутина» превратиться в «агору» ХХI века — главное место встречи и общения людей будущего.
Второй по величине американский научно-производственный комплекс расположен в районе Бостона на Восточном Атлантическом побережье в федеральном штате Массачусетс. Научно-исследовательская база создана на основе Массачусетского технологического института (МТИ) и частного элитарного Гарвардского университета. В районе Бостона самая высокая в США концентрация высших учебных заведений и научных учреждений, наличие большого количества специалистов с высшим образованием. В 50-е годы МТИ создал технологический парк, где сегодня находится крупнейшее производство мини-компьютеров. Всего в сфере новых технологий трудится 150 тыс. человек. Основные научно-производственные объекты расположены вдоль автострады N 128, отсюда название технополиса "Шоссе 128". Район Бостона выделяется высоким уровнем жизни, комфортным климатом и прекрасными условиями для отдыха.
Другие американские технополисы значительно уступают по масштабам Кремниевой долине и Шоссе 128. В штате Техас созданы научные парки Даллас (Форт-Уэрт и научный парк на базе Техасского университета в Остине). В штате Аризона расположен крупный Ричфилд Парк в Финиксе. Всего в США насчитывается свыше 50 научных парков. Большинство американских технополисов создается при незначительной помощи федерального правительства.
В основе успеха американских научных парков, как и американского общества в целом, — оптимизм и энтузиазм, созидательность, индивидуализм и личная свобода, предприимчивость, рисковый капитал, критическое и независимое мышление, открытость для новых идей и людей. К этому необходимо добавить превосходные (элитарные) университеты и колледжи, постоянное обучение, взаимное обогащение идеями между университетами и промышленностью, местная инициатива, развитие неформальных связей, равные возможности, трудовая мобильность, региональное, этническое и культурное разнообразие.
В Европе один из первых научно-технологических парков был создан в Великобритании, а в дальнейшем во Франции, ФРГ, Ирландии и других странах. Крупнейший научно-технологический парк Великобритании сформировался вокруг всемирно известного Кембриджского университета, где в 50-е годы фирмы специализировались на выпуске продукции электронной оптики, а в дальнейшем переключились на компьютерную технологию. В научно-технологическом парке действуют свыше 400 фирм, занятых выпуском малогабаритной и дорогостоящей наукоемкой продукции. Типичная фирма здесь насчитывает не более 30 сотрудников, а всего в кембриджских компаниях занято около 150 тыс. служащих. Среди других научно-технологических парков Великобритании выделяются Силикон Глен в Шотландии и Милтон Кейнс в Англии.
Во Франции насчитывается свыше сорока технопарков, расположенных, преимущественно, в университетских городах. Технопарки, чья площадь в среднем составляет 50 – 100 га, находятся в ведении муниципальных органов или региональных инновационных компаний. Разработан крупномасштабный проект технопарка Иль-де-Франс под Парижем.
Крупнейший западноевропейский технополис находится в ФРГ под Мюнхеном, который учрежден в 1983 г. и специализируется на микроэлектронике. На базе Гейдельбергского университета создан технополис по проблемам биотехнологии. Крупные технополисы функционируют в Штутгарте и Дортмунде. Германские технополисы обладают высокой автономностью и коммерциализацией инновационной деятельности.
Основываясь на американском опыте, Япония создала научный центр Цукуба под Токио, который строился 17 лет. В 1980 г. Министерство внешней торговли и промышленности провозгласило проект "Технополис" — создание 19 городов науки в промышленном коридоре Токио-Нагоя-Осака-Кобе. Компании, переводящие предприятия в технополисы, будут получать налоговые льготы и займы Японского банка развития (Тацуно, 1989).
В японском проекте впервые было введено в употребление понятие "технополис", символизирующее две важнейшие идеи национальной промышленной стратегии. Первая идея (технология) заключается в модернизации хозяйства на основе новейших технологий, вторая (полис) восходит к греческим античным городам-государствам. Массовое обсуждение идей рассматривается как японский вариант греческого форума. Если при создании города науки Цукуба копировалась американская модель, то в проекте "Технополис" японцы видят путь в новейшую технологическую эпоху XXI века на основе синтеза не только науки и производства, но и культурно-исторических традиций.
Америка всегда была маргинальным обществом, живущим на рубеже западноевропейской цивилизации. Японский этнос, наоборот, действует в пределах своих географических и ресурсных границ. Япония слаба в исследовании неизведанного и сильна в улучшении известного. По-японски, будущее нужно строить, основываясь на прошлом. Это и определило идеологию программы "Технополис", как исключительно японский синтез Востока и Запада — эклектическое сочетание промышленных парков американской Кремниевой долины, английских городов-садов и японских городов-крепостей.
Японский проект "Технополис" — это долгосрочная стратегия вхождения страны в новую технологическую эпоху. Капитальные вложения в строительство технополисов составили в 1986-1990 гг. свыше 10 млрд. ам. долларов, в том числе ежегодно выделялось на строительство каждого технополиса 200 млн. долларов. В проекте акцент сделан на создание "мягкой" инфраструктуры, состоящей из квалифицированных кадров, новых технологий, информационного обеспечения, сетей телекоммуникаций и рискового капитала.
Учитывая зарубежный опыт, японцы стремятся при формировании технополисов создать региональное, этническое и культурное разнообразие. Японцы понимают, какое это имеет значение для наукоемких отраслей и как трудно его добиться в расово однородном, монокультурном обществе, географически изолированном.
Проект "Технополис" является частью национальной шестицелевой программы достижения технологического превосходства, включая создание телекоммуникационных сетей, стратегические международные союзы, селективное поощрение импорта, рисковый капитал и венчурные фирмы.
Научно-технологические парки получили развитие в новых индустриальных странах (НИС), где немаловажную роль в их создании сыграли экспортно-промышленные зоны. Наукоемкая продукция стала одной из ведущих статей экспорта. Южная Корея является крупнейшим в мире экспортером телевизоров и микроволновых печей, Сингапур — магнитных дисков и дисководов, Сянган (Гонконг) — электронных часов. Тайвань обеспечивает треть мировых потребностей в дисплеях и терминалах. Малайзия занимает третье место в мире по производству и экспорту электронных компонентов, а Таиланд — по экспорту твердых дисков для ЭВМ.
Отличительной особенностью научно-технологических парков является разработка принципиально новых технологий, экспериментальное мелкосерийное и малогабаритное производство. Тогда как в экспортно-промышленных зонах создавалось, как правило, крупносерийное трудоемкое производство. Общими остаются принципы организации: территориальная обособленность, финансовые и налоговые льготы и экспортная ориентация.
Всего в азиатских НИС насчитывается около 10 технопарков. Наиболее крупный научно-технологический парк находится на Тайване в 70 км от столицы Тайбэй вблизи двух университетов. Здесь расположены научно-исследовательские институты промышленной технологии, электроники; корпорации по разработке микроэлектроники, компании по производству полупроводников, центр биотехнологии. Всего зарегистрировано свыше ста компаний, в том числе филиалы транснациональных корпораций высокоразвитых стран, главным образом из США. Научно-технологический парк специализируется на разработке и выпуске компьютеров и периферийного оборудования, электронных компонентов, полупроводниковых приборов. В парке занято свыше 12 тысяч высококвалифицированных специалистов.
На базе Сингапурского университета в 1981 г. создан научно-технологический парк, в котором среди разработок и выпуска наукоемкой продукции упор делается на создание современных технологий производства сельскохозяйственной продукции, выращивания овощей и фруктов, разведения рыбы и использования морепродуктов. Это позволит увеличить самообеспечение страны по многим продовольственным товарам.
В Сянгане функционируют два научно-технологических парка, специализирующихся на разработке новых поколений электронной техники. Здесь распространенной формой создания новых высокотехнологичных товаров стал "риско-бизнес" (венчурные компании).
За десятилетний период существования научно-технологические парки внесли значительный вклад в модернизацию экономики НИС. Крупнейший научно-технологический парк Тайваня экспортировал в 1990 г. продукцию на сумму свыше 1 млрд. долларов, а в конце десятилетия объем экспорта превысит 10 млрд. долларов. Фирмам, желающим вложить свой капитал в научно-технологические парки, предоставляются льготные кредиты (до 50 %), предусматривающие освобождение от уплаты налогов в течение нескольких лет, беспошлинный экспорт машин, оборудования; гарантируется юридическая защита торговых марок, патентов и авторских прав.
Несмотря на успехи в развитии наукоемких отраслей, азиатские НИС пока сохраняют свое периферийное положение по отношению к постиндустриальным государствам, где концентрируются фундаментальные научно-исследовательские разработки.
Назад Далее
«Геополитика сверхдержав»
