Обсудить статью в дискуссионном клубе 
Дергачев В.А. Глобалистика. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. — 303 с.
В этой градации отражается волнообразная модернизация через циклы реформ — контрреформ. Такая модель потребовала огромных человеческих жертв и растраты природных ресурсов, но не привела к завершению модернизации, не обеспечила формирование в России современного общества и государства, устойчивое вхождение в число мировых держав. Большинство контрреформ заканчивалось национальной катастрофой: революцией «сверху» (1825, 1881, 1929) или снизу» (1917). Российские революции отличались исключительной непримиримостью и отрицанием прошлого опыта, разрушением политических и социальных институтов. В подтверждение антиэволюционного, катастрофического характера российской политической традиции авторы приводят слова Петра Чаадаева: “Мы так странно движемся во времени, что с каждым нашим шагом вперед прошедший миг исчезает для нас безвозвратно. Это – естественный результат культуры, всецело основанной на заимствовании и подражании. У нас совершенно нет внутреннего развития, естественного прогресса; каждая новая идея бесследно вытесняет старые, потому что она не вытекает из них, а является к нам бог весть откуда... Мы растем, но не созреваем; движемся вперед, но по кривой линии, то есть по такой, которая не ведет к цели. Мы подобны тем детям, которых не приучили мыслить самостоятельно; в период зрелости у них не оказывается ничего своего; все их знание – в их внешнем быте, вся их душа – вне их. Именно таковы мы”.
Отмечая волнообразный характер российской модернизации, авторы приходят к выводу о более сложном её характере, чем принято в классической теории модернизации. Драматические перспективы политической конрреформации определяются кризисной ситуацией в российском обществе. Умеренный оптимизм авторов говорит о неизбежной смене контрреформы периодом создания по-настоящему современной политической системы в России. Но сумеет ли Россия этим воспользоваться, зависит от социума и от политической зрелости интеллектуалов.
В глобальной политической истории особая роль принадлежит вестернизации международной политики. Российский философ Александр Зиновьев в книге «Запад» отмечает, что технология «мирной» вестернизации незападных стран включает следующие меры:
- дискредитация основных атрибутов общественного устройства государства;
- дестабилизация общественных отношений, ведущая к кризису экономики, государственного аппарата и идеологии;
- поддержка оппозиционных движений, ведущих к расколу страны; подкуп интеллектуальной элиты и привилегированных слоев;
- пропаганда достоинств западного образа жизни;
- создание иллюзии о быстром пришествии изобилия, если страна выберет западный путь;
- заражение пороками западного общества, выдаваемых за добродетели и подлинную свободу личности;
- оказание экономической помощи, способствующей разрушению экономической мощи страны;
- порождение паразитизма (стратегии бомжей).
Эта западная технология, которая успешно использовалась в России (с известным результатом маргинализации некогда великой державы) и Югославии, теперь повторяется на постсоветском пространстве в «розовой» и «оранжевой» упаковки в Грузии и Украине. В Югославии эта политика закончилась разрушением экономики и распадом страны, а в Украине подвела к угрозе раскола. В каждом случае для выполнения этих задач выбирается самый честный «патриот» отечества.
Государство как субъект международных отношений
«Государство создается не ради того только, чтобы жить, но преимущественно для того, чтобы жить счастливо...» Аристотель
Главным субъектом международных отношений остается государство — структура господства, постоянно возобновляющаяся в результате совместных действий людей. Суверенное государство (государство-нация) — главенствующий субъект международных отношений и мировой политики. Государство является основой политической организации общества. По форме правлению выделяются монархии и республики, а по форме устройства — федеративные и унитарные государства. Различаются военно-политические и экономические блоки — объедения нескольких государств в целях повышения их геополитического качества и влияния на международные отношения. Пределы территории государства определяет государственная граница, формирующаяся в процессе исторического развития и закрепления системой договоров и соглашений между сопредельными государствами. Процесс закрепления государственной границы осуществляется путем делимитации и демаркации. Различаются контактные, барьерные и фильтрующие функции государственной границы.
Аристотель связывал создание образцового государства по аналогу с древнегреческим вольным портовым городом (полисом), где доминировали бы частная собственность и средний класс: “К тому, что составляет предмет владения очень большого числа людей, прилагается наименьшая забота. Люди заботятся всего более о том, что принадлежит лично им; менее заботятся о том, что является общим, или заботятся в той мере, в какой это касается каждого”. И далее: “...государство, состоящее из средних людей, будет иметь и наилучший государственный строй... Но когда за отсутствием средних граждан неимущие подавляют своей многочисленностью, государство оказывается в злополучном состоянии и быстро идет к гибели”.
После Великих географических открытий существовало 12 империалистических государств, осуществивших колониальную экспансию и владевших заморскими территориями. Из них пять государств (Испания, Португалия, Нидерланды, Франция и Великобритания) в течение нескольких веков обладали преимущественным политическим контролем над больше частью мира. Деколонизация — процесс обретения независимости бывшими колониями европейских государств-метрополий. Первый пик деколонизации связан с освобождением США от господства Великобритании, а затем латиноамериканских стран от господства Испании и Португалии. Наиболее интенсивная деколонизация была осуществлена после окончания Второй мировой войны, когда независимость получили большинство колоний в Африке и Азии.
В современном мире трансформировались понятия «нация» и «национальное государство». Нация — совокупность граждан одного государства как политическая система. Большинство современных государств-наций де-факто являются полиэтническими. Высокая степень полиэтничности характерна, например, для США и Индии; Китай, Японию и Польшу с некоторым допущением можно считать моноэтническими нациями. Право наций на самоопределение и территориальную целостность — два взаимоисключающих принципа международного права. Реализация народом права на создание государственного образования находится в противоречии с другим международным правом о незыбленности границ суверенного государства. Это порождает политику двойного стандарта. Запад беспощаден к сепаратистам, угрожающим целостности евроатлантических стран, но зачастую поддерживает их в других зонах «жизненных интересов». 20 век завершился очередным всплеском национализма, пронизанного идеями создания Великих моноэтнических государств. Великий Туран от Адриатики до Великой китайской стены. Великая Чечня от Грузии до Каспия. Великая Албания на Балканах, Великая Сирия и другие.
Национальное государство — государственное образование, где права титульного этноса ставятся выше граждан другой национальности. Национальное (по языку) государство явление довольно редкое в истории. Национальное сознание часто усиливает мифологический хаос и оказывается неспособным создать гражданское общество, в основе которого права конкретного человека, независимо от конфессиональной и этнической принадлежности. Возрождение национального самосознания в прошлом не всегда приводило к появлению новых авторитетных европейских государств. История повторилась при распаде Советского Союза. Новые независимые государства, провозгласив приоритет построения правовой демократии, трансформировались в режимы с провинциальным национализмом.
Современное демократическое государство, это не национальный ансамбль песни и пляски, а правовое гражданское общество, права конкретного гражданина, не зависимо от национальности и вероисповедования. Правовое государство есть подчинение самого государства принятым им конституционно-правовым нормам. Гражданское общество представляет совокупность социокультурных, религиозных и экономических отношений граждан и их общественных организаций, основанных на автономии от государства. Для демократического государства характерен парламентаризм — система политической организации, разграничивающая функции законодательной и исполнительной власти. Парламентаризм обеспечивает плюрализм — продуктивное множество независимых и равноправных позиций, интересов, партий и идеологий.
Национальное государство по своему определению не может обеспечить построение гражданского демократического общества. Единственным крупным достижением большинства постсоветских государств стало становление местной национальной коррумпированной «элиты в законе». Национальные «элиты», приватизировавшие общенародную собственность в особо крупных размерах, представляют главную опасность для становления государственности.
Что такое демократия? Демократия — форма общественных отношений, когда власть не мешает развитию в свободном человеке, обладающим экономическим достоинством, главной цели, которую дают семья и вера. Демократия не способна создать свободу, если отдельного гражданина она не интересует. Демократия всего лишь форма, а не предмет, который можно распределить поровну. Демократией нельзя владеть как предметом. В Восточной Европе используется в качестве булыжника (бывшего орудия пролетариата в борьбе за власть). Из-за одичавшего сознания здесь сложилось ошибочное заблуждение, что демократия — это власть честных и умных.
«Демократия — это полное уравнивание денег и политической власти» (Освальд Шпенглер). Демократия, как отмечал французский мыслитель Алексис Токвиль, власть посредственности. Но тогда почему же на Западе “терпят” демократию? Исторически произошло разделение труда на лично свободных граждан, обладающих чувством экономического достоинства и власти, не мешающей развитию в человеке главных ценностей, которые дают семья и вера. Демократией нельзя владеть как предметом. В Восточной Европе символы демократии используются как «булыжник пролетариата» в борьбе за власть.
И так, согласно классическим представлениям, демократия — это власть посредственности. В условиях правового гражданского общества с развитыми рыночными отношениями глава государства может быть элементарной посредственностью, но это не скажется на будущем страны. Та же посредственность во власти в бедных странах с неразвитыми демократическими институтами может представлять большую опасность для государственности. Когда приходится выбирать между плохим и худшим, западная социология отдает приоритет умному мошеннику над честным дураком.
Демократия ведет к становлению социального государства, ответственного за состояние социально незащищенных граждан. Это результат трансформации капитализма под воздействием Великой Октябрьской революции. После распада мировой системы социализма начался медленный демонтаж социального государства.
Наиболее известные демократические государства на Востоке появились не в результате свободного заимствования западного опыта, а были внедрены с позиций «гуманизированной» геополитики США (Япония и Южная Корея). Японская конституция, написанная «проклятыми янки» в штабе американской оккупационной администрации генерала Макартура, стала для японцев подлинно национальной конституцией. В восточных традиционных обществах справедливость превыше свободы, но это не мешает развитию демократических начал. Главное избегать крайностей индивидуализма и корпоративного засилья, ведущего к застою. Цивилизационные особенности исламского мира затрудняют установления демократии. В странах «исламской» демократии нет гарантий прихода к власти компетентных и не коррумпированных политиков. Местная элита использует демократию, как внешнюю форму борьбы за власть.
Демократия и пространство. Демократия, как и любой другой политический институт, имеет границы своего применения в многомерном коммуникационном пространстве. Совершенно очевидно, что самое протяженное государство в мире (Россия) или самое населенное (Китай) должны иметь сильную власть, чтобы удержать географическое или демографическое пространство. Немецкий юрист Карл Шмидт идентифицировал «истинную демократию» с однородным, гомогенным обществом: «Это совершенно логично, так как народ… в органическом понимании, как некая качественная общность, как единый живой организм, чтобы адекватно править и изъявлять свою волю, должен быть однородным, а не составным». При переходе к обществу, состоящих из нескольких этнокультурных образований требуется единый сакральный авторитет или геополитическая (цивилизационная) парадигма.
Политика естьискусство управления людьми. В этом искусстве главной политической силой выступает власть, которая в отличие от физического насилия, оказывает воздействие на тело, душу и ум, пронизывает их и подчиняет другого закону своей воли. Власть по своему существу подобна авторитету. «Всякая власть развращает, но абсолютная власть развращает абсолютно» (Лорд Эктон). Различается три источника власти — насилие, богатство и знание. Насилие дает низкокачественную власть. Богатство — власть среднего качества. Высококачественную власть дают знания, приумножающие богатство и силу (Элвин Тоффлер).
Элита — социальная группа высшего привилегированного слоя в обществе, концентрирующая те или иные ресурсы или лучших, осуществляющая функции управления, развития культуры и науки. Различается элита родовая (по крови) и элита достижений, соответственно, аристократия и меритократия (от греч., заслуга, качество). На Западе выделяется аристократия (элита по крови) и меритократия (элита качества). Причиной возникновения элит считают природную одаренность составляющих их людей. Современный западный мир характеризуется приходом к власти нового поколения руководителей и модернизаторов. Аристократия уступает место меритократии. ХХ век показал, что благосостояние определяется не авторитарным или демократическим режимами, а профессионализмом власти, основанной на культуре, образовании и способности принимать правильные решения. Именно такая политическая интеллектуальная элита стояла во главе успешной модернизации в большинстве стран “экономического чуда”. Вместе с тем, политика была и есть самой сложной и консервативной для творчества сферой деятельности. В Восточной Европе в процессе трасформации образовалась «элита в законе» или клептократия. Во власть вошли маргинальные физические лица с непреодолимым стремлением к казнокрадству. Нации без образованной элиты, способной на бескорыстный патриотизм и самоотдачу на благо государства, нежизнеспособны. В процессе трансформации Восточной Европы в «привилегированное» сословие вошли физические лица с непреодолимым стремлением к казнокрадству, составившие основу клептократии или «элиты в законе».
Во власти необходимо различать государственных деятелей и политиков. «Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель — на следующее поколение» (Уинстон Черчилль). Государственный деятель — личность, ставящая интересы державы выше личных, партийных и других корпоративных. История изобилует многочисленными примерами преданности государственных лидеров интересам нации. Фридрих Великий в Пруссии, Томас Джефферсон и Франклин Рузвельт в Америке, Черчилль и Маргарет Тэтчер в Великобритании. Петр Великий и Екатерина Великая — в России. Одним из наследий советской власти явилось появление маргинальных государственных деятелей «из народа» с низким уровнем общеобразовательной культуры и стремлением к личной наживе. Как сказал европейский философ: «Горе народу, которым правят те, кто должен ходить в лакеях!».
На Западе государственным лидером становится демократически избранный президент (премьер-министр). На Востоке при формальном соблюдении демократических процедур президент напоминает царя, султана, бая, хана, «батьку» или «отца нации», не забывающего про «семью». Этому способствует традиционалистское сознание народа, в большинстве лишенного экономического достоинства. В 90-е годы Запад использовал новых национальных лидеров для углубления раскола в постсоветском пространстве, называя их «последними оплотами демократии». После выполнения этой задачи некоторые местные лидеры стали для Запада «невыездными».
Особое место во власти занимает олигархия — политическое и экономическое господство немногих, представляющих финансовый, торговый и промышленный капитал. В Восточной Европе из-за чьей-то глупости понятие «олигарх» распространили и на жуликов, «приватизировавших» (укравших) общенародную собственность в особо крупных размерах. Здесь установлен мировой рекорд восхождения к власти криминально-демократическим путем «олигархов». Их обслуживают «слуги народа» (народные депутаты и сенаторы), ставшие обладателями суммарных доходов, превышающих государственный бюджет.
Система насильственной политической власти с полным подчинением общества господствующей элите (вождю или фюреру) получила название тоталитаризм. Это одна из форм авторитарного государства, характеризующаяся тотальным контролем над всеми сферами жизни общества (фашистские и коммунистические режимы). Авторитарно-диктаторские политические системы, мобилизующие массы к борьбе за официально провозглашенные идеалы. Гитлеризм направил энергию масс на возрождении Великой Германии и против евреев. Сталинизм и маоизм звали массы на борьбу с эксплуататорским классом. Для современной России, утративший мощь сверхдержавы, характерна «катастрофичность сознания», типичная для немцев после поражения в Первой мировой войне. Произошел крен от неолиберального романтизма к усилению русского национализма, создающего предпосылки для возрождения тоталитаризма.
Главными субъектами международных отношенийявляются великие державы, по своей мощи и влиянию оказывающие важное влияние на мировую политику и экономику. Венский конгресс государств-победителей 1815 года кодифицировал статус великих держав. Был создан «Концерт великих держав», куда вошли Россия, Великобритания, Австрия, Пруссия, а в последствии и Франция. Государства антигитлеровской коалиции (США, СССР и Великобритания). Великими державами называют страны «атомного клуба», являющимися постоянными членами Совета Безопасности ООН (США, Россия, Великобритания, Франция и Китай).
Одна или несколько стран, разделяющих от непосредственного контакта центры геополитической мощи (великие державы) получили наименование буферное государство. Впрошлом Афганистан был буферной державой между Российской и Британской империей. Буферная зона из небольших государств, разделявших Россию и Германию, типична для Центрально-Восточной Европы. В гражданскую войну образовывалась Дальневосточная буферная республика.
Мировые державы, обладающие силовым (военным и экономическим) превосходством над другими и несущие ответственность ха безопасность группы стран, получили название сверхдержав. В древнем мире сверхдержавами были Римская и Китайская империи, могущество и влияние которых было ограничено преимущественно субрегиональным уровнем. Свердержавные функции характерны для биполярной системы мирового порядка. Сверхдержавы 20 в. (США и СССР) были не только военными, но и идеологическими и экономическими лидерами двух мировых противостоящих друг другу группировок. Превосходство США и СССР в ядерном оружии над другими державами было почти абсолютным. Государства-лидеры несли ответственность за безопасность ориентированных на них групп стран. После распада Советского Союза Соединенные Штаты превратились в просто великую державу, хотя американская администрация проявляет озабоченность поисками враждебной альтернативы своей прошлой сверхдержавности, например, «осей зла» и пытается путем наращивания военной мощи навязывать миру политические решения и компенсировать убывающее экономическое влияние. Наиболее вероятным кандидатом на роль второй сверхдержавы является Китай.
В 20 веке осуществлен мировой общественно-политический эксперимент на рубежах двух общественно-политических систем, где были созданы государства-антиподы: Восточная и Западная Германия, Северная и Южная Корея, коммунистический Китай и Тайвань. Эти государства служили рекламными «витринами» капитализма и социализма. Запад приложил значительные материальные ресурсы, чтобы свою «витрину» сделать более привлекательной в отношении уровня и качества жизни. Упразднение геополитического барьера Берлинской стены стало началом краха мировой социалистической системы. В процессе трансформации мирового порядка могут образовываться квазигосударства — территориальные образования, обладающие государственными атрибутами, включая власть. Например, Приднестровская Молдавская республика, Абхазия, нагорный Карабах, Турецкая Республика Северного Кипра.
В современном мире различаются постиндустриальные (высокоразвитые) и развивающиеся страны. Постиндустриальные страны включают США, Японию, Западную Европу, Канаду, Австралию, Новую Зеландию и Израиль. Здесь приоритетное развитие получили высокие технологии и создание интеллектуального продукта.
Развивающиеся страны отставшей модернизации, подразделяются на новые индустриальные страны, страны-нефтеэкспортеры и прочие. Новые индустриальные страны АТР — Южная Корея, Тайвань, бывший Гонконг, Сингапур, Малайзия, Таиланд. Эти азиатские драконы (символ могущества на Востоке) стремительно ворвались на мировые рынки, использовали редкий исторический шанс. В международном разделении труда «свято место пусто не бывает». Первоначально НИС заняли освободившуюся Японией нишу трудоемких и ресурсоемких производств в экономическом пространстве АТР, а затем совершили скачек к высоким технологиям. Новые индустриальные страны региона с общим населением свыше 75 млн. человек увеличили свою долю в мировой торговле промышленными товарами с 4 % в 1975 г. до 13 % в середине 90-х годов. Положительное сальдо внешней торговли (превышение экспорта над импортом) составило 30 млрд. долларов и приблизилось к аналогичным показателям ЕС.
Хотя на политической карте мира сегодня нет колониальных стран, сохранились протектораты — форма зависимости слабых коррумпированных государств от более могущественных региональных или мировых держав. Кроме того, появилось понятие «неправильные народы» — государства, не исповедующие западные ценности, которым Соединенные Штаты пытаются насильно подарить «права человека» и модель либеральной экономики с помощью самых «справедливых» бомб и ракет.
Кризис государства-нации
В условиях глобализации наблюдается процесс ограничения суверенитета государства:
- Задачи государства усложняются, а ресурсы их реализации уменьшаются.
- Государство все чаще сталкивается с проблемами, источник которых находится за его приделами. Это связано с трансграничным перемещением капитала и трудовых ресурсов, организованной преступности (наркомафии и др.) и экологических проблем.
- Происходит диверсификация центров власти — передачи управленческих полномочий на наднациональный или местный уровень.
- Возрастающая автономия территориальных общин ведет к возникновению и укреплению трансграничных связей, например еврорегионы.
- Изменяются отношения в обществе. Американизированная или европеизированная элита превращается в космополитов.
- Миграция укрепляет взаимопроникновение культур и одновременно создает новые проблемы (взаимоотношение с коренным населением, «новая бедность»).
Карл Поппер отмечает отсутствие естественных границ государства, которые меняются и могут быть определены только посредством применения принципа «статус кво», то есть чисто конвенциальной процедурой. Попытка отыскать некоторые «естественные» границы государства приводит к принципу национального государства и романтическим фикциям национализма и расизма.
Кризис государства-нации происходит по трем направлениям:
- формирование международных регулирующих органов (ООН, МВФ и Всемирный банк, ВТО);
- страна-система (государство-империя) или «большое пространство»;
- регионы внутри страны, формирующиеся на принципах субсидиарности.
В книге Кеничи Омаэ «Конец национального государства. Восход региональных экономик» (1995) отмечает, что современно государство не является главным действующим лицом в мировой экономике и не осуществляет реальной экономической деятельности. Это относится не только к утере способности контролировать обменный курс и защищать национальную валюту, но и ко многим другим сферам деятельности. Ученый выделяет четыре фактора, которые называет «Четыре И» — инвестиции, индустрия, информационные технологии и индивидуальные потребители.
Инвестиции больше не являются географически лимитированными и приходят туда, где создан наиболее привлекательный инвестиционный климат. В настоящее время инвестиции в подавляющем большинстве являются частными и роль государства или международных финансовых институтов снижается в их трансграничном перемещении.
Индустрия становится глобальной. Здесь транснациональные корпорации руководствуются не интересами государства, а привлекательностью мировых рынков, способствую передаче технологий и управленческих ноу-хау.
Информационные технологии ускоряют движение инвестиций и индустрии. Компании могут действовать в любом регионе планеты, без необходимости строительства системы бизнеса в каждой стране.
Индивидуальные потребители также стали глобальными в своей ориентации и хотят иметь лучшую и дешевую продукцию, не зависимо от места её производства.
Мобильность «Четырех И» создает возможность для жизнеспособной экономической деятельности в любой части света без посреднической роли государства. В результате формируются экономические зоны «региональных государств» или «мир без границ». К таким «региональным государствам» Омаэ относит Северную Италию, Баден-Вюртенберг (Верхний Рейн), Силиконовую долину и зону Залива в Калифорнии, треугольник Сингапур — Джохор (южный штат Малайзии) и соседние острова Индонезии, Пусан (на юге Корейского полуострова). Хотя эти регионы ограничены по протяженности, они являются мощными двигателями глобальной экономики.
По мнению автора учебника, понятие «региональное государство» не совсем удачное, так имеет и другой общепринятый смысл. Поэтому более подходящим будет именовать эти зоны полюсами экономического и технологического развития.
В условиях трансформации стран с переходной экономикой особое значение приобретает прочность демократического устройства. В западной социологии вывели следующую закономерность. Страна с ВВП на душу населения не более 1500 –3000 долларов не может быть демократической больше восьми — шестнадцати лет. Если показатель выше девяти – десяти тысяч долларов государство не может не быть демократией. В первом случае власть практически не зависит от налогоплательщиков и живет за счет энергетических и других природных богатств. Во втором случае власть живет за счет налогов граждан, обладающих экономическим достоинством.
Кризис государства-нации сопровождается поиском новых политических форм, среди которых выделяются контуры государства-системы:
- Соединенные Штаты, включающие в свои границы «зоны жизненных интересов» на всех континентах;
- Европейский Союз;
- Большой Китай, включающий Гонконг, Тайвань, Сингапур и обширную диаспору (хуацао).
Перспективы политической глобализации связаны с трансформацией власти, которой Элвин Тоффлер в «Метаморфозах власти» дает следующую характеристику:
- власть возможна в мире, в котором сочетаются случайность и необходимость, хаос и порядок;
- среди инструментов власти важнейшими являются насилие, богатств и знания;
- знания дают власть высочайшего качества;
- когда система власти нестабильна, множатся нелинейные эффекты;
- случайные факторы существенны, особенно при менее устойчивой системы власти;
- «избыточный порядок», навязываемой сверху того, что нужно для функционирования гражданскому обществу, аморален.
Во многих новых независимых странах наложились друг на друга процессы строительства национального государства и вестернизации, что образовало гремучую смесь. В национальном государстве доминирует титульный этнос, а в гражданском правовом обществе — права конкретного человека, независимо от национальности и вероисповедования. В процессе политической глобализации кризис этих государств еще больше усугубился.
В заключение главы следует подчеркнуть, что политическая глобализация не означает конец государства в мире, где «граждане готовы умереть за отечество, но не за свою корпорацию».
Резюме
Политическая глобализация порождает кризис государства-нации. Государства лишаются части полномочий по контролю суверенитета. Глобализация отрицательно сказалась на мировой периферии, не готовой к жесткой конкуренции.
Неолиберальная глобализация означает интернационализацию экономической, политической и культурной жизни человечества, сопровождаемую игнорированием многих цивилизационных императивов. Она породила нестабильный мир с мифом об устойчивом развитии и споосбствует приватизации планетарных ресурсов «избранным» меньшинством человечества. Различается просвещенческий, эзотерический, монопольный, этнический и криминальный глобализм.
Глобализм (модернизм) и фундаментализм являются противоположными социальными движениями в политической и религиозной жизни современного мира, в котором столкнулись агрессивный неолиберальный фундаментализм Запада и ответный фундаментализм Востока.
Международные отношения является системой военно-политических, политических, социальных, экономических и другие отношений между государствами.
Мировая политика исследует взаимодействие между негосударственными акторами, нетрадиционными акторами, усиливающими воздействие на мировое развитие. К негосударственным акторам относятся межправительственные организации и др.
Независимость государств определяется их реальным суверенитетом — способностью самостоятельно определять свою внутреннюю, внешнюю и оборонную политику. Реальным суверенитетом обладает сравнительно небольшое число государств.
Американскому мышлению традиционно свойственен глобализм.
Технология «мирной» вестернизации незападных стран включает дискредитацию основных атрибутов общественного устройства государства; дестабилизация общественных отношений, ведущая к кризису экономики, государственного аппарата и идеологии и другие меры.
В условиях глобализации наблюдается процесс ограничения суверенитета государства. Задачи государства усложняются, а ресурсы их реализации уменьшаются.
Вверх | Предыдущая страница | Следущая страница
«Геополитика сверхдержав»
